– Ты действительно предпочтёшь сидеть в холодном, сыром трюме?

Вскинула на него удивлённые глаза.

– Нет, я не читаю твои мысли, просто у тебя очень живая мимика, – невесело усмехнулся Карим.

– Зачем вы возитесь со мной? – спросила я, наконец совладав с собой.

– То есть? – Брови мужчины взметнулись вверх.

– Мужчины здесь нужны для управления кораблём, Роф – он слуга, а я… То, что я думаю… – недоговорила, опустила лицо, пряча пылающие жаром щёки.

– А если и так? – Прищурился мужчина.

Я метнула на него быстрый взгляд и сжалась, сделав попытку обхватить себя руками. Это движение мужчина пресёк, перехватив мои запястья и не давая стереть крем с рук.

– Неужели решила, что я возьму тебя силой?

– Да вам и силу применять не придётся, – прошептала совсем осипшим голосом.

– Давай договоримся, ты называешь меня на «ты». – Он проследил, как в открывшуюся дверь вошёл Роф с кружкой, из которой повеяло ароматом каких-то трав. – Сейчас ты выпьешь отвара, постараешься успокоиться и поспишь. А завтра я расскажу всё, что тебя интересует.

Странно, но его речь успокоила. Он отпустил запястья, внимательно наблюдая за мной. С помощью Рофа я послушно выпила отвар и благодарно улыбнулась парню. Повинуясь его рукам, опустила голову на подушку.

– Спи, маленькая лания, – эдранилец тоже опустил голову на подушку, не отрывая от меня напряжённого взгляда, – я бы не хотел, чтобы ты боялась меня.

Несколько минут мы так и смотрели друг другу в глаза, потом мои закрылись, и я вновь уплыла в сон.

Карим вздохнул, с трудом отводя взгляд от миловидного лица девушки, начавшей тихонько посапывать. Перевернулся на спину, поправив крылья.

– Роф, – позвал еле слышно.

– Да, господин, – ответил парень так же тихо из большого кресла, которое принесли из кают-компании специально для девушки и в котором рабу было позволено спать, раз уж тут негде поставить для него кровать.

– Думаешь, она сможет не бояться меня?

– Думаю, господин, вам не стоит опасаться этого. Лания Талиша, она просто ещё не освоилась в нашем мире.

– Постой, – Карим приподнялся на локте, глядя прямо на парня, – с чего ты взял, что она из другого мира? – Не то что бы он сам не сделал подобные выводы, да и слова друга подтверждали такую догадку, но мальчишка…

– Лания не похожа на наших женщин, – Роф замялся, – отсутствие эсани, кожа… Вы обратили внимание, какая она тонкая у неё? От излишне грубого прикосновения у неё образуются синяки…

Карим повернулся к девушке. Действительно, он отметил те следы, что оставил сам, когда рассматривал её тело в поисках эсани ещё там, на верхней палубе. Великая богиня, как же хрупко это создание! Он вспомнил высокую полногрудую Шуарин с золотистой, загорелой кожей, его любимую рабыню, что сейчас дожидается его в родовом замке. Безотказную, податливую, готовую выполнить любое желание своего господина. Её всегда полные желания карие глаза, как же они не похожи на те глаза, что смотрели на него несколько минут назад, – серые, изучающие… Стоп, а ведь действительно сейчас, прежде чем закрыться, глаза девушки изучали его, и в них не было страха, быть может настороженность, но не страх. Пожалуй, парень прав, и прав Карах, её надо приручить как горного бурнуза, аккуратно, не торопясь. Улыбка растянула губы мужчины, она будет его, ведь не зря же светлоокая Марания преподнесла ему такой подарок.

Карим проснулся от того, что девчонка вновь пыталась сползти с кровати. Ну что опять? Однако едва он взглянул на неё, увидел не страх, а полные слёз виноватые глаза. Виноватые? Она кусала губы и без помощи рук пыталась слезть на пол, глупенькая. Каким-то своим чутьём он понял, в чём дело.

– Что, отвара было слишком много? – улыбнулся он.

Девушка вновь закусила губу и виновато кивнула. Он и сам бы помог ей сходить в туалет, но пылающие щёки лании подсказали, что лучше позволить это сделать мальчишке. Перед ним, конечно, она тоже стесняется, но вовсе не так, как перед эдранильцем. Он поднялся, повернулся к окну, потягиваясь и расправляя крылья, и с удовольствием почувствовал, как девушка рассматривает его, затаив дыхание. Одевать рубашку не стал, шепнул вошедшему Рофу о проблеме Талиши и пошёл на палубу абсолютно счастливым от осознания, что страх его лании постепенно уходит, заменяясь любопытством.

Ох, как же мне было стыдно, ужасно стыдно, казалось, что вот прямо сейчас я самым натуральным образом сгорю от этого самого стыда. Но Роф ободряюще улыбнулся, вытащил из-под кровати сосуд, вероятно используемый как ночной горшок, и, аккуратно придерживая, помог сесть на него. Я не знала, куда девать глаза, особенно, когда, после того как я сделала свои дела, парень принялся подмывать меня. Боги этого мира! Меня подмывал парень… ну а что я хотела, вчера он точно так же невозмутимо мыл моё тело, как будто делал привычную работу…

– Роф, – позвала я, едва оказалась снова в кровати под лёгкой простынёй, – ты уже ухаживал подобным образом за женщинами? Прости, что задаю такой вопрос, но ты делаешь всё так, как будто… – я замялась, подбирая слова.

Парень вновь улыбнулся, только сейчас как-то печально:

– Приходилось. Господин, наверное, уже рассказал вам о моём уродстве, женщины не воспринимают меня как мужчину. Лания, вам не надо стесняться, на корабле нет рабынь, но не думаю, что, если бы они были, кто-то из них лучше меня ухаживал бы за вами.

На секунду мне почудились в голосе парня обидные нотки, и я поспешила оправдаться:

– Прости, Роф, ты действительно всё делаешь замечательно, но мне всё равно ужасно стыдно, ничего не могу с этим поделать.

– Вы привыкнете, лания Талиша. – Парень поклонился. – Кроме того, скоро ваши руки заживут и часть того, что я делаю, вы сможете делать сами.

– Да уж. По крайней мере в туалет смогу ходить сама, – я усмехнулась и почувствовала, как парень расслабился. Надо же, оказывается ему было не всё равно как я отношусь к тому, кто за мной ухаживает. – Роф, – тихо позвала, когда он отвернулся, чтобы вылить содержимое ночного горшка в окно, выходящее прямо в море, – а я могу попросить тебя не кланяться мне?

– Я привык, но если лании не нравится, то конечно. – Он задумчиво посмотрел на меня. – Лания Талиша, а вы так ничего и не вспомнили о своём мире?

– Нет, – я качнула головой, потом усмехнулась, – я не очень вписываюсь в ваш мир, да?

Парень сел на край кровати, глядя мне в глаза:

– Вы как дикий цветок, пересаженный в клумбу. И земля подходит, и света достаточно, но захотите ли вы расцвести?

Секунду или две я сидела поражённая таким сравнением.

– Да ты поэт, Роф, – качнула головой, – думаешь, всё зависит только от меня?

– От вас в первую очередь. Великая богиня-мать не приводит кого бы то ни было в наш мир просто так, она будет присматривать за вами раз уж вы здесь. Но как жить, решать всё равно только вам.

– А лан Карим, он, наверное, считает, что ваша богиня привела меня для него и я должна… – я судорожно втянула воздух и почувствовала, как щёки вновь запылали.

– Думаете, это не так? – Парень внимательно посмотрел на меня. – Но как случилось, что именно он нашёл вас в лабиринте, где вы никак не могли оказаться?

– Не знаю, – я опустила глаза, рассматривая ладони.

– Вы боитесь его?

– Нет, – неожиданно быстро ответила и сама себе поразилась, – только когда впервые увидела, – добавила еле слышно.

Но Карим услышал, он уже несколько минут стоял в коридоре и слушал разговор своего раба и лании. Парень довольно умён и наблюдателен. Он и раньше это знал, и не иначе светлоокая Марания направила его к этой маленькой девушке, чтобы поговорить, объяснить, успокоить.

– Роф, – снова услышал тихий, такой нежный голос Талиши. – Мне неловко, но есть у тебя какая-нибудь одежда, а то я не знаю, как в глаза лану смотреть.

– Конечно, лания Талиша. Ещё вчера я принёс лучшее, что у меня было, но не решился вам предложить. – Слышно было, как парень прошёл по каюте, открыл и закрыл шкаф. – Это всё велико вам…