— Не знаю… — ответ ученика, не выучившего тему.
То ли вдохнув, то ли усмехнувшись моей бессильности, Рома дотронулся до члена через джинсовую ткань, а я ответил несдержанным стоном, превращённым в нетрезвый выдох. Уже готов. Быстрая реакция. Я будто сексом никогда не занимался. Именно, с Ромой не занимался. С парнями вообще не занимался, зачем мне они, когда есть он? Рома, не запинаясь в действиях, расстегнул пуговицу, опустил молнию и припустил джинсы с трусами. Я наготове, а член кивает в ответ… дрянь, так палюсь. Но ведь это правда, мне нравится, я возбуждаюсь от каждого его прикосновения, а вот и доказательство…
— Что тебя больше заводит, — будто для справки спрашивает он, — то, что я смотрю на тебя в таком виде? Или то, что это происходит в подобном месте? Или из-за того, что ты уже готов кончить?
— Всё… сразу, — больше первое, но и два последних имеют значение, кажется.
— Развернись и наклонись вперёд, — Рома отстранился, и обдало холодом, вызывая положительную реакцию.
Я слепо хлопал глазами, будто не расслышал, а на деле в каждую букву вслушивался. Ромина ухмылка оттянулась у одного края, уговаривая к решительным действиям. Словно не понимая, я развернулся к нему спиной, расставляя ноги из-за толчка, и наклонился вперёд, упираясь руками на стену. Появилась глупая мысль, что сейчас он может уйти, оставив дверь открытой. Но он так не поступит, ему нужен Левин. Рома начнёт и закончит дело… как и я. Он ударил ногой по внутренней стороне стопы, веля расставить ноги шире. Ещё шире… Повиновался, и Рома стянул джинсы ниже. Самым главным местом голый перед ним. Раскрасневшись, опустил голову, хотя он и так не видел моего лица. С головки свисала капля смазки и качалась, когда член вздрагивал от Роминых движений.
Рома ничего не делал, а время шло. Почему так долго? Я подобрал руки поближе к себе. Мне опять нужно что-то сказать? Типа «быстрее»? Или как?.. сука, давай же быстрее… Рома.
После мысленной молитвы, он коснулся, наконец-то. Но не там, где я ожидал. Слизкие пальцы прошлись между ягодицами, останавливаясь именно там и смазывая место. Резко вобрав воздух, хотел вжаться в стену, отдалиться от него, но передумал, пересилил себя и то глупое чувство, что сжималось внутри и дрожало. Блять, и чего я боюсь? Почему дрожь не отпускает? От того, что это настолько долгожданный момент? Верно, один-единственный и стоит он многого, по крайней мере на второй раз у меня не хватит…
От щекотливых движений анус стягивался, а я кусал губы, метясь из стороны в сторону. Дразнил и смеялся, так очевидно и желанно… Хочу, чтобы он взял меня немедленно. Раззадорил боль и принёс мне неописуемое удовольствие. Хочу его всего и полностью. Прямо сейчас. Без подготовки. Но Рома – нет, поэтому делает всё мучительно медленно, но к главному продвигается. Он стал просовывать палец внутрь. Первые ощущения заставляют отталкивать его, сопротивляться и сжиматься, хотя он не вошёл целиком. Неприятно же… Но Рому это не останавливает, и он продолжает, пока его палец полностью не оказывается во мне.
— Так это твой первый? — снова для справочки, а от вопроса уши краснеют сильнее, да и щёки, но я расслабляюсь.
Хоть и знаю, что ответ ему не нужен, киваю, опуская голову ниже и приподнимая плечи. Палец медленно выходит, освобождая внутреннее пространство, а после резко заходит, задерживаемый сопротивлением мышц. Трудно привыкнуть, трудно держаться на ногах. Пытаюсь вцепиться в гладкую стену, да скольжу по ней, встряхиваемый собственным сознанием. Как-то оно легче представлялось…
Рома долго растягивал одним пальцем, а мне что-то мешало привыкнуть. Будто он лишний…
— Ахх, — тихо протянул я, когда Рома добавил второй, вводя его так же медлительно, но получая меньшее сопротивление. Наверное, ему не впервой иметь дело с девственниками, которые сами просят, а потом не могут привыкнуть к телу внутри них. Его маленькой части…
Так жарко, что хочется снять всю одежду, оставшись голым, и даже тогда, я захочу ещё что-нибудь скинуть с себя. Рома продолжает приносить сладостные муки первого раза и длительного ожидания, что не кончается. Продвигается, выходит и снова повторяет незамысловатый акт. Ноги затекли, подгинались, когда не надо, напряжение было в них… Напряжение было в каждой клетке тела, чёрт возьми. Поджал губы, когда пальцы развелись в стороны, растягивая мышцы и пропуская ещё один. Я делал то, чего ещё не приходилось – сдерживать низкие возгласы, утопая в удовольствие и чувствах, которые он дарил с каждым стимулирующем движением. Тело не было глухо, оно отвечало, потакало ему, получая долгожданное вожделение, которое не будет бесконечным. Которого будет не хватать. С которым не захочется расставаться.
Не сдержав стона, напряг мышцы живота. Накрыл оргазм, и я кончил, прогибаясь вперёд и почти что утыкаясь в холодную стену. Член выпустил пару струй семенной жидкости, блаженные спазмы сводили нутро, даруя трясучку в несколько секунд, позволяющую сперме вытекать дальше.
Матернулся про себя, осознавая, что к краю подошёл быстрее, чем обычно. Намного быстрее. Мне снова стыдно за себя, за это действие, за то, что кончил от… от этого.
Рома вынул пальцы, а я постепенно протрезвел, оставаясь в мутном сне грубых и необеспокоенных мной прикосновений. Вторая молния глухо опустилась. Ещё чуть-чуть и обдало жаром.
— У нас ведь не возникнет проблем? — не у меня или него, а у нас…
Упругая головка его члена уткнулась в анус, начиная неспешно погружаться. Ромина рука лежала на бедре, натягивая на себя, но так неторопливо и предлагающе самому попробовать. Я попытался, честно, как-то глупо покачнув тазом, не смог сам насесть на него. Ну просто не мог. Был краснее красного. Безопытней любого мальчишки, с которым Рома проводил ночи, забирая из клуба. Был таким… ребёнком, что очень сильно захотел пошлой вещи, заплативший, почти не раздумывая, другим человеком… и получивший, уже довольный и на половину удовлетворённый. Но этого мало. Чувствую, что хочу больше… действительно, больше.
Рома сделал маленькую остановку, в долю секунды, когда верхняя часть оказалась внутри меня, и вошёл во всю длину, давая больше секунды привыкнуть к его размерам… Большой и горячий, такой плотный и мягкий. Но кроме приятных качеств, я ощущал противный дискомфорт, который мешал насладиться моментом. Сладостная боль и тупая, которые никак не сочетались, вроде бы мешали, но я быстро переключился на другое, когда Рома так же надоедливо медленно выходил. Он… он во мне, и он занимается со мной этим… Да хоть расплакаться от счастья, считая, что я думал, что такого никогда не произойдёт. А вот и нет, это происходит. Мы вдвоём, в туалете… Какая разница где, главное – что совершаем это. Тешась реальным осуществлением мечты, я продолжал чувствовать горячее тело Ромы, его руку, что легла поверх моей, а другая крепко удерживала ногу, первый полноценный и грубый толчок, что вырывает стон из моей груди. Не могу молчать… хочу стонать как… как дворовая шлюха, только без наигранных наслаждения и возбуждения, а в итоге тихо постанываю в ответ на его жестковатые движения, наполняющие меня от края до края, толчки, получающие несколько ответов подряд от организма… Сильнее и жёстче… пожалуйста, сделай это именно так…
— Рома… — не заметил, как проговорил имя. Всегда хотел сделать это с такой интонацией и при таком случае.
— Что? — до конца вошёл в меня и остановился. Нет, я не для этого произнёс его имя… Неловко кинул взгляд через плечо и завис на глазах. Он не думал, что у меня есть ещё условие или просьба, он знал, что я позвал его только потому, что захотел, смог, и выжидал, смеялся в лицо, вынуждая ждать меня. Играет со мной, как хочет, по своим правилам… а мне приятно. Не зная, как сказать обычное «продолжай», попытался напроситься на очередной толчок, но сделал всё слишком скомкано и угрюмо, так, что никакого впечатления не произвело. Сколько же раз неумёхой себя выставлю?
Рома сделал всё сам. На этот раз резче и ускоряя темп, входя по самое основание. Он двигался быстрее и настойчивее, а я думал, как уж совсем не прогнуться и не застонать в голос. Рома, напротив, понимал мои потуги скрыть такой звук и умело призывал к обратному. Я покупался и еле сдерживался. Его член не без труда проникал в меня, растягивая стенки и заполняя собой пространство. Когда Рома нарочно сказал «узкий», у меня в голове появилось совершенно другая ассоциация. Девственник. Смущающая и возбуждающая. Первый раз всегда волнующий. А ещё он лучше, когда переоправдывает ожидания, как, например, сейчас. Рома всегда переоправдывает ожидания людей… он лучший, самый прекрасный, во всех делах, и может каждому доставить удовольствие… Как же он хорош…
