Der Leuchter / Маяк Свет сияющий золотой свечи, осияй бурое поле. Свет сияющий ранней боли, прокляни число и деньги. Свет сияющий, сердце к сердцу прильни… … к возникающей тишине мира. Nacht / Ночь Тишайшая, чистая сплошь унизанная звёздами ночь, одного прошу у тебя: принести мне — то, что едва ли каждый мыслитель подстерегает в ожидании нетерпеливом: событие, что проявляется в сути своей в полдень бытия. Seyn und Denken/Бытие и мышление Бытие – произведение мышления? Мышление – всегда продукт бытия. Прежде всего, научитесь благодарить — И вы сможете мыслить. Ничто не напрасно. Всё в одном. Da-sein / Здесь-бытие Чтобы здесь – бытию быть, чтобы молвить о бытии, отнимите у него нужду и взгляните на него открытым взглядом, преисполненным заповеди. Чтобы здесь-бытию быть, чтобы каждый внимал бытию насторожённым ухом, во благо дарована тишина. Чтобы здесь-бытию быть, чтобы воспевать бытие, принеси ему в дом из песен дальних мощь его сущего, чего долго чуждалось. Der Zufall / Случайность Если бытие свернёт за человеком вслед, в мгновение ока земля разверзнется, как бездна… Если скудость окрест горными кряжами встанет, то свобода склонится к упадку уже в самом начале пути… Или же избавление на радость свободного мышления на вершине, чья высота не исчислена и не осаждена, а лишь отдана странной робости чистого мышления… Воистину всегда старо, и никогда не ново. Gefährten / Спутники Древние приходят, покорённые бытием. Они владеют преданием об истине бытия: бытие есть событие; событие есть начало; начало есть разгрузка; разгрузка есть прощание; прощание есть бытие. Die Zeit / Время Доколе? Далеко ли? Лишь когда остановятся часы, маятник стучать там и здесь перестанет, услышишь ты наконец: они идут, они шли, и больше не идут. Уже поздно вечером часы, бледные следы текущего времени, приближающие конечность, ускользнут прежде всего от тебя. Wir wollen warten / Мы желаем ждать
У врат весеннего сада, мы желаем молча ждать, напрягая слух, пока жаворонки не взлетят, пока не зазвенят песни и струны, пока не проснётся ручей, пока у стада серебряные колокольчики не запоют хоралом радости над миром. Der Wind / Ветер Что минует нас, то бережно сохранится и ветром вольным умчится прежде всего на стихотворном пути, где никто не спешит, особенно те, кто опоздал сказать: «Здравствуй!» Amo: volo ut sis / Я люблю: я хочу быть То, что сказали мы это спозаранок, говорит, как долго мы мимо себя блуждали, лучше поздно услышать, чем спрашивать о том, что призывало нас исполнить это, чтобы слово было прочитано правдиво: «Как сподобиться мне, чтобы жили по сути?» Таинство хранит слово, спроваженное в отдалённые окраины невостребованных внезапных озарений; предчувствующее, предостерегающее: сосредоточенное на свободной молитве; исчезающее пред высоким светом, затенённое, спутанное, изломанное в ущельях смертных; мир возвышается в те высоты, где нет ни быта, ни кувшина, ни обуви, ни боли, загнан, зовёт нас домой, одолевать уступ за уступом, что мужеству доступно лишь того, кто издавна страдал: чтобы со-чтение звалось законом сущности. Tod / Смерть Где мы, далеко ли, коли изволим оклик Рильке исполнить: «Да будет разлука впереди…»? Живущие в смерти? Недоступная местность, нет – не предел, нет – не излука, неслышный звук у истока, у светлого ничто: бытия первый облик — недостижимый к изничтожению; в себе-другом-едины: отдалённая область ближайшего сближения. Примечание: * Sonette an Orpheus II, 13 |
