Чу Ваньнин покачал головой, но не потому что отрицал — а потому что пытался избавиться от яркого образа, который эти слова в нем пробудили. Он представил, как Мо Жань подстерегает его, а затем толкает его на столешницу, нагибает, и вдалбливается в его тело. Насколько большим был у Мо Жаня в сравнении? Если бы это когда-нибудь произошло, ощущалось бы это точно так же? Чу Ваньнин дрожал от одной лишь мысли, был возбужден до предела и чувствовал приближение кульминации несмотря на то, что кончил совсем недавно.

Рука отпустила его горло и двинулась вниз, обхватывая член Чу Ваньнина — но вместо того чтобы ласкать незнакомец внезапно сжал его у основания, отодвигая удовольствие. Чу Ваньнин не смог сдержаться и захныкал. Следующим движением его преследователь вошел в него максимально глубоко и замер.

— Кто это? — раздался опасный шепот у самой щеки Чу Ваньина. — Кто тебя трахает?

Он снова отстранился и толкнулся внутрь, словно обезумев, ощущение граничило с болью.

— Скажи мне! — что-то болезненное и надрывное сквозило в его требовании.

Чу Ваньнин находился уже за гранью дрожи, его тело сотрясалось от невыносимой потребности кончить — но он не мог позволить себе ответить. Что, если этот человек знал Мо Жаня, и мог рассказать ему? Или — что было бы еще хуже — не знал о том, кто такой Мо Жань, и начал бы разыскивать его уже постфактум? Чу Ваньнин отрицательно покачал головой, и рука снова болезненно сжалась на его члене.

— Ваньнин, Ваньнин, скажи мне, кто это, — его преследователь почти умолял, при этом продолжая его трахать. Он был таким большим, что неизбежно стимулировал простату каждый раз когда вонзался.

В конце концов, он ослабил хватку, а затем уже обеими руками крепко сжал бедра мужчины.

Чу Ваньнин снова позволил себе подумать о Мо Жане, и о том, как тот двигался бы в нем, проникая так же глубоко, повергая в экстаз. Он опустил голову еще ниже, и с его губ слетел лишь один слог.

«Мо…»

Человек позади него либо не расслышал его, либо притворился что не услышал. Он задвигался с безумной скоростью, и Чу Ваньнин больше не был в состоянии держаться, он взлетел к точке невозврата — и тяжело кончил. Разум его померк от пережитого удовольствия, и все его тело содрогнулось. Он больше не мог контролировать себя, стоны срывались на каждом выдохе.

— То, как ты кончаешь на моем члене, так горячо, — задохнулся его преследователь позади него. Чу Ваньнин знал, что он тоже близок. Его движения были беспорядочными, каждый толчок приходился глубже и длился чуть дольше предыдущего. А потом все закончилось в одну секунду. Пульсирующее, теплое чувство снова наполнило Чу Ваньнина, и он рухнул на стойку. Он сам не понял, почему мир внезапно начал раскачиваться перед его глазами, а затем внезапно померк.

Комментарий к Часть 4. Новая рутина

Как всегда, публичная бета открыта. Следующая выливка перевода во вт.

========== Часть 5. Растущее напряжение ==========

Чу Ваньнин открыл глаза.

В комнате было светло — судя по углу, под которым в окно пробивались лучи солнечного света, стояло утро. Ему потребовалось немного времени, чтобы сориентироваться. Он лежал в своей кровати. Шторы были, как обычно, раздвинуты. Он был в пижаме — под одеялом. Внутри все еще ощущалась ноющая болезненность, но других свидетельств того, что вчера произошло, не было. Несколько минут он ждал, что проявятся еще какие-то последствия — но этого так и не произошло. В конце концов мужчина кое-как выбрался из постели и отправился в душ чтобы почистить зубы и окончательно проснуться. Однако уже в дверях остановился.

Его повязка на глаза и стринги сушились в душе. Один их вид был намного более пугающим свидетельством прошлой ночи, чем смутные отголоски боли в теле.

Впрочем, он призвал себя к спокойствию, и в следующую минуту уже чистил зубы.

Подумал над тем, чтобы принять душ — но, осмотрев себя, вдруг понял, что абсолютно чист. Его сталкер, что же, искупал его? Каким образом он все это время оставался в отключке? Почему не проснулся? «Нужно поразмыслить над этим позже», — решил он.

Почистив зубы, снял с сушилки уже успевшие высохнуть повязку и стринги и сложил их, а затем собрался отправить их в ящик. Впрочем, его совсем не удивило новое письмо.

Почерк был на этот раз чистым и очень аккуратным. Сердце застучало когда он сел читать.

«Ваньнин,

я надеюсь, что ты хорошо себя чувствуешь и уже пришел в себя.

Если честно, я не знаю, что тебе написать.

Ты для меня остаешься непонятным. Загадкой, которую мне еще предстоит решить.

Желать тебя издалека было вызовом с самого начала, но твои действия на прошлой неделе по-настоящему сбили меня с толку.

Я никогда не уверен, раздражает ли тебя мое присутствие, или тебе все-таки нравится мое внимание.

Какое-то время ты не пользовался игрушкой, которую я тебе подарил, но и не вернул ее.

А затем ты устроил мне шоу, и, в конце концов, использовал ее — но, когда я сделал то, что обещал, ты призвал внешнюю помощь, чтобы спровадить меня.

Но ты не вызвал копов, и ты носишь мой браслет каждый день.

Ты не хочешь, чтобы я приходил к тебе и делал за тебя работу по дому — но вместо меня теперь все это делает кто-то другой.

Кажется, тебе нравится, когда кто-то, кого ты почти не знаешь, открыто тебе помогает — но ты не готов признавать, что тебе также нравится то, что я делаю с тобой, когда прихожу к тебе».

Написание следующей пары предложений снова скатилось на неопрятные каракули.

«Тебе хочется, чтобы тебя грубо отымели. Тебе нравится, когда этот достопочтенный засаживает тебе, но ты не просишь об этом словами. Баобэй, ты думаешь, что, если ты смолчишь, никто не увидит, чего ты хочешь на самом деле? Этот достопочтенный знает тебя — намного лучше, чем ты думаешь, во всех смыслах, в которых ты боишься, что тебя когда-либо узнают.

Этого достопочтенного не так-то легко сбить с толку».

Чу Ваньнин тяжело сглотнул от того, насколько свободно сталкер заявлял, как хорошо он знает его, используя такие грязные слова. Его взгляд метнулся к браслету, который все еще обхватывал его запястье — а затем снова обратился к письму. Удивительно, но почерк снова стал аккуратным. Такого раньше никогда не случалось.

«Ваньнин, почему ты не сменил замок?»

Чу Ваньнин надолго задержался на последней фразе. Он и сам не понимал, почему отказался от идеи сменить замки. Это был бы самый быстрый способ пресечь попытки преследователя вламываться к нему в квартиру — хотя бы на некоторое время.

Совершенно ясно, что у сталкера был ключ. Доказательств взлома он до сих пор не сумел обнаружить.

Закрыв глаза, Чу Ваньнин мысленно вернулся к холоду кухонной стойки под грудью, к бесстыдным пальцам, а затем к тому, как глубоко проник в него незнакомец. Теплое, деликатное возбуждение распространилось внизу живота, и грудь наполнилась жаром когда он снова воссоздал в воспоминаниях момент, когда его преследователь прижимался к нему всем телом, при этом находясь в нем. Его сердце продолжало отбивать стаккато с тех пор как он нашел письмо.

Он смутно представлял, как после всего произошедшего таинственный человек проявлял о нем заботу. Как он искупал его и укрыл одеялом с такой осторожностью.

Почему его сталкер был таким двойственным?

Его мысли снова спустились с тормозов, искажая здравый смысл, заставляя его таять под воздействием чистого желания. Он уронил лицо в ладони, кусая губу. Рано или поздно ему все равно следовало бы признать тот факт, что сталкер был прав, по крайней мере, в одном. Чу Ваньнин наслаждался тем, что этот человек с ним проделывал, пусть и чувствовал себя в эти моменты окончательно испорченным. Ему оставалось лишь надеяться, что он как-то переживет все это — и останется жив.

Его дыхание стало неровным, так что он заставил свой разум успокоиться. Сложил письмо и спрятал его вместе с остальными записками. В его распоряжении оказалось все воскресенье, и он не собирался позволять событиям прошлой ночи помешать ему приступить к осуществлению сегодняшних планов.