— Хорошо ведь жили, что ж ты начинаешь? — с усмешкой вырвалось из меня, после чего пришла БОЛЬ!!!
—… как он? — донеслось откуда-то издалека.
— Раз сразу не утянуло, то теперь жить будет, — все также отдаленно прозвучал еще один смутно знакомый голос.
— Что со Светой?
Слух возвращался медленно, но уверенно. А с ним и память. В частности, я узнал оба голоса.
— Сейчас Олег придет в себя, проведет деактивацию, и тоже в порядок придет, — пробурчал дед.
— А у него силенок-то хватит? — засомневалась Доброслава.
— Там много сил и не надо, главное умение.
— А умения?
— Сумел же он как-то из предметника призраком стать? — хмыкнул дед. — Так и тут выкрутится.
— Эх, деда, вот не хочешь ты просто сказать, что делать нужно.
— А толку? Вон, на Дашку погляди…
— Сравнил, — перебила главу рода сестра Светы. — Даша хоть и дух, но все же ребенок. Сам понимаешь, что после смерти развитие сильно замедляется.
— Инстинкты — они надежнее, — цыкнул дед. — Без них хрен бы он сумел этих гадов остановить!
На этих словах кроме слуха и памяти вернулась чувствительность. Лучше бы не возвращалась. Все тело жутко чесалось и горело. В районе живота и головы было тепло, расходящееся от них по всему остальному телу. Я открыл глаза.
— Очнулся, болезный, — дед стоял надо мной и пыхал своей трубкой. — Быстрее приходи в себя и проводи деактивацию. А то Светка кровью истечет, и останешься ты без медиума. Тебе конечно сейчас это не так критично, уже призраком стал. Но поверь, развиться до ходока проще имея под рукой медиума, чем без него.
— Что с ней? — я попытался встать.
Получилось не особо. Доброслава придержала, не давая это сделать. Ее руки лежали на моей голове и животе, и это из-за них я чувствовал тепло — от девушки шел мощный поток положительной энергии. Но она не просто передавала мне энергию — под каждой рукой горел чей-то символ. Еще один незнакомый мне знак. Потребность в образовании нарастает с каждым часом.
— Еще минуту, — сказала Доброслава.
— А что с ней? — это уже дед. — Лежит, ждет своего защитника. А он сам валяется без чувств. Что, думаешь, нарубил гада в мелкий фарш, и можно прилечь отдыхать? Чем он хоть тебя так?
— Символ Чернобога, — выдохнул я, чувствуя себя все лучше.
Настолько, что смог поднять левую руку и посмотреть на нее. Белые полоски на ней стремительно вставали на место, хотя до этого были перекручены и порваны. Кожа под ними просто появлялась — символ оказывается ее просто испарил.
Удивленный присвист оторвал меня от разглядывания своих повреждений.
— Чернобога? И ты еще жив?
— Как видите, — усмехнулся я.
— Вот видишь, внуча. Вот она — польза самообразования! А если бы он знал, что символ Чернобога — это приговор, то разве бы был сейчас жив?
— Так он меня уже один раз убил, — слабо улыбнулся я и пояснил в ответ на поднятую дедом бровь. — Моя смерть. Она же из-за этого символа произошла. Может, дважды он не срабатывает?
— Никогда не слышал, чтобы символ дважды не срабатывал, — нахмурился дед. — Но и такого не было, чтобы умерший от него стал духом-защитником и потом снова под символ попадал. Или было?..
Пока он раздумывал, Доброслава закончила мое лечение и помогла мне сесть. Я осмотрелся.
Мы все также были в спортивном зале института. Начертанный детской кровью на полу символ был искажен, и сейчас Рита-защитница проводила его активную нейтрализацию. Детские тела уже сняли. Плененных людей тоже не было. В десяти метрах от нас лежал на боку здоровяк и безжизненным взглядом смотрел в стену. Я посмотрел в ту сторону, где стоял тощий. Сейчас там было пусто и только на полу осталось выжженое пятно. Света лежала все в том же месте, лишь вбитые в конечности колы с нее сняли, да тело тощего в сторону отодвинули.
— А ее вылечить вы не можете? — я обратил внимание, что кровь из ее рук и ног продолжает течь.
— Эти гаденыши успели ей духовное тело повредить. Здесь только твоя деактивация, как ее духа, поможет. Передашь ей свою более качественную энергию, а там и механизм обновления у нее запустится.
— Но между нами нет связующей нити, — растерянно прошептал я.
— Конечно. Ты ведь ее сам разорвал, став призраком.
— Сам?
— Конечно. Ты же сам активацию свою провел?
— Да, но…
— Вот когда дух сам активацию проводит, это уже является шагом на следующую ступень развития, — оборвал меня дед.
— Но тогда какой смысл в деактивации?
— Смысл в том, что после заключения договора ваши души переплелись. Плюс постоянная активация-деактивация настроила ваши души друг на друга. Твой дух развивается в бою, она развивается, когда ты проводишь деактивацию. Если ты сейчас проведешь ее и самостоятельно пожелаешь передать накопленную энергию ей, она ее примет. Для нее это привычно и отторжения не произойдет. Так что? Спасешь мою внучку?
— Конечно, — двинулся я к Свете.
Та молча лежала и смотрела в потолок, кусая губы. Ей было больно. От большой потери крови кожа мертвенно побледнела. Дыхание было слабым, и вообще девушка была при смерти. Я сел перед ней на колени и положил правую руку на ее живот.
— Слышишь меня? — ее веки медленно сомкнулись и разомкнулись. — Я попробую провести деактивацию. Ты уж прими ту энергию, что я передам, хорошо? Все-таки я обещал защищать тебя. А я всегда выполняю свои обещания! — в ответ лишь слабое подрагивание губ, похожее на улыбку.
Собравшись с мыслями, я сосредоточился и начал создавать круг света над животом девчонки. Помня, что в прошлый раз потребовалось вложить внешнюю энергию, в этот раз я сразу добавил ее в нарисованный знак. Что дальше? Попытки мысленно начать передачу ни к чему не привели. Но наверное они уже и не приведут. Активация ведь была «ручной»? Вот и здесь попробуем также. Правая рука пошла сквозь парящий в воздухе круг. Почувствовав преграду, я начал продавливать ее, но она не поддавалась. Тогда я усилил нажим. Ничего. Еще сильнее! Я прорву этот барьер, но достигну цели! Сильнее! Сильнее!! СИЛЬНЕЕ!!!
От желания преодолеть преграду любой ценой, лезвия на правой руке выскочили сами собой и вонзились в грудь Светы, погрузившись в тело девушки на пару сантиметров. Но испугаться я не успел, так как почувствовал что «процесс пошел»! Белые полоски брони на мне истаивали, ручейками света стекаясь к правой руке и по лезвиям переходя в грудь девчонки. С каждой новой истаявшей полоской кожа Светы становилась более живой. К ее щекам вернулся румянец, а дыры в пробитых ладонях принялись стремительно затягиваться.
— Спасибо, — прошептала Света, когда все закончилось, и устало улыбнулась.
Моя правая рука продолжала лежать на ее животе, а под ней я хорошо ощущал жесткие ребра мобильного телефона.
— Не за что, — хмыкнул я и хотел уже встать, как ее рука задержала меня, вцепившись в мою ладонь.
Света притянула меня к себе и поцеловала. Нежно, едва касаясь. По телу разлилось тепло, но снова никакого возбуждения не возникло.
— Когда станешь ходоком, — отстранилась от меня девчонка, — получишь больше.
— А смысл? — горько вздохнул я.
— Смысл будет, — пообещала Света. — Только стань им.
Дажьевы как обычно сидели всей семьей в столовой и завтракали. Я же в это время активно переписывался с сестренкой, которая делилась радостной новостью — поступила в институт на кафедру «Сервиса в индустрии моды и красоты». Света кстати поступила туда же, и теперь они будут учиться вместе, что меня радовало. Буду чаще видеться с самым родным мне человеком. Правда после недавних событий у меня появился еще один кандидат на роль «самого родного». Я кинул украдкой взгляд на Свету. Неужели у меня и правда после становления ходоком появится возможность более… кхм… плотного контакта с ней?
С девчонки мысли перескочили на тех двух мерзавцев, что устроили всю эту кровавую вакханалию. Здоровяк — Войцех Военегов и тощий — Петр Змеев. От обоих их семьи официально отказались и подтвердили, что оба парня действовали на свой страх и риск. Чем сильно огорчили деда. Не парни, а их семьи. Он-то все-таки хотел после такого устроить судилище, но если уж семьи отказались от виновников преступления, то ни один бог не согласится стать судьей. Оба парня погибли от моих рук. Войцех умер от энергетического истощения. Его дух был все еще предметником, и связь у них была слишком тесной. О подобном мне в начале нашего знакомства рассказывала Света. Дух погиб, связь порвалась, а никого, кто бы ее залатал, рядом не оказалось. В итоге — долгая и мучительная смерть. Дух парня тоже не задержался в этом мире по той же причине. Не оказалось сил. С тощим Петром другая история. Его тело было уничтожено мной еще первой атакой. Но он уже достиг уровня ходока, так что не сильно от этого переживал. Зато мой самоубийственный ответ накрошил его душу мелкими дольками, от чего он тоже стал быстро терять энергию и «собраться обратно в кучку» уже не смог. А вот его дух-защитник выжил. Но пережил своего хозяина ненадолго и вскоре был развоплощен Доброславой, которая пошла на очистку квартиры Военеговых.
