– Спасибо за хлеб, за соль. Так мы просим вернуть дитятко, дочь моего брата, Реса, домой к её матери по закону.

– Так она учится у меня, – повела беседу по- умному ведьма, – ходит каждый из селения ко мне, а дело-то непростое. Тут я и предложила девочке у меня пока пожить, помошницей. Я её не заставляла и не неволила. Сами спросите.

– Альма, – спросил Гудей, – хочешь, и ты вернешься домой. Погостила- и хватит.

Девочке предстояло стать взрослой, и было глупо показывать обиды. Правда. давалось ей это с трудом. Но она знала, если она начнёт вспоминать то зло, что ей устроила мачеха, никто не поверит словам девчонки. Строгая мачеха – значит, разумная, заботливая. И Альма начала говорить о своей наставнице:

– Здесь перенимать умения проще. Я уже и людей лечу. Многим помогла, но всегда под присмотром наставницы. А так-то приходится сколько времени терять, пока приду в усадьбу Агны. Тяжеловато это, особенно зимой.

– Да, но скучают Фита и Вита. Им плохо без сестры, – пыталась напомнить Ийя старшине, – и что я скажу мужу, Ресу?

– Дело непростое. Но и вправду, я много слышал о умении Альмы. Для всех родовичей селения лучше, если она выучится, да у нас своя Избранная будет. Хотя, лучше было бы, если бы ты, Агна раскинула кости на на неё. Тогда уж всё вернее будет.

– Сам знаешь, Гудей, что нельзя это делать, пока ей не исполнится шестнадцать годков.

– Ну ладно, – согласился старшина, – Всё по-доброму вышло, я вижу. Пусть ученица у тебя поживёт, а там её и на Алатырь отправим. Рада небось? – спросил старшина у Альмы.

Девочка так и сидела с покрасневшим от гордости лицом, и только закивала в ответ, соглашаясь.

Гости уехали, а хозяева остались. Агна подошла к Альме, поправила её редкие локоны, и похвалила девочку:

– Умница. Не надо свою злость на глаза выставлять, да боль показывать. Сама скоро поймёшь. Не все люди хорошие, сама лучше меня знаешь.

– Да уж знаю…

Подходило время Медвежьего праздника, Комоедицы. Опять лучшие охотники отправлялись в лес, добыть лесного хозяина.

Ну а в леса пришла пора весны и веселья и свадеб. Коты Альмы тоже пошли жениться. В одну из ночей девочка просто упала с лавки, услышав нечто ужасающее. Альма слышала из леса душераздирающий кошачий вой. С такими заковыристыми трелями и завываниями.

– Чего, слушаешь? – улыбаясь, спросила Агна, – твои коты шустрые…Много котяток будет.

– Ну, они быстрые, ласковые такие…

Ведьма засмеялась, и получше укуталась платком, налила из жбана душистый настой в деревянный ковш. Девочка отпила немного напитка и слегка успокоилась. Присела опять лавку и легла спать дальше.

Но праздничная неделя началась, а Альма проснулась от необычных запахов, наполнивших дом. Геля, Зия и Мила уже в восторге носились по горницам, надев берестяные маски на лица. Ученица поднялась с лавки, ещё чувствуя усталость после вчерашнего тяжёлого дня, двух исцелений. Чуть пошатываясь, она спустилась в подклеть, где умылась, затем оделась, и присоединилась к хозяйке дома в подготовке угощения. Правда, в ярких шествиях теперь не поучаствовать, и не посидеть за столами, раскинутыми под яблонями с обрядовой едой. .

– Агна, а вот для чего люди женятся? – спросила, призадумавшись, Альма.

– Так по любви друг к другу, вдвоём же всяко лучше, чем одной, – не отрываясь от скалки, раскатывая тесто ответила ведьма, – да так и заповедано- муж да жена.

– А чего ты опять замуж не идёшь?

– Так я и не одна. Трое дочерей, и ты со мной живёшь. Скучать некогда. И муж был, только утонул он.

– Непонятно… Давно Ильзы не было. Она любит у нас комоедицы встречать. И никого из своей колоды не прислала…

– Тут соглашусь, – говорила ведьма воспитаннице, как взрослой, – и вестника нет. Как бы худа не было.

– А чего худа-то? – и у Альмы глазищи как плошки сделались.

– Знаешь же, что Элла сама ушла, а всю власть на Ильзу оставила. И Ильза за Эллу Мёртвой Царевной сделалась. И Ильза могла уйти…

– Да как же…– нервно засмеялась девочка, – не могла сама нас бросить, Не по Завету это.

– Посмотрим… Ты давай, крендели мастери. А то уж печь прогрелась.

Альма кивнула, и принялась дальше укладывать готовые калачи и крендели и посыпать их семенами мака. Сама сделала, сама и засмотрелась. Видел бы сейчас её отец, небось, похвалил бы.

Но вот. Агна сама стала отправлять в зев печи вкусные заедки. Дело шло быстро, и теперь надо было ждать часа два. Каша же и мясо готовились долго.

– Отец про тебя спрашивал, Альма, сходи домой. Я его на торгу видела. Печалится по тебе очень.

Девочка быстро глянула на наставницу, поджав нижнюю губу, но лишь отрицательно покачала головой. Агна только вздохнула, и опять достала веревочное плетение и вручила девочке.

– Вот, повтори моё послание.

Альма взяла клубок, и принялась быстро вязать узлы, сверяясь с образцом. Наконец, было готово, и она отдала урок ведьме. Та принялась читать:

– Я свила послание – « На право пойдёшь- удачу найдёшь». А ты связала узлы так:«На право пойдёшь- жену найдёшь» . Тоже неплохо, но в двух знаках ты ошиблась. Будем повторять снова и снова.

Альма стараась, вязала и распускала узлы, пока Агна удовлетворенно не кивнула головой, и поцеловала девочку в лоб. Ученица довольно улыбалась. Всё ведь было совсем неплохо, и никто больше не изводил её, не давая покоя придирками и угрозами.

Но доспели пироги, в печи стомилось и мясо, и перловая каша. И у них был праздник, не хуже, чем в селении. Они подняли кушанья наверх, расставили на столе, и позвали Гелю, Зию и Милу. Малышки чинно уселись за стол, а мама их спросила, прочитав присказку:

– Гуси- гуси?

– Га-Га-Га! – ответили они со смехом, и принялись стучать лодками об стол.

– Есть хотите?

– Да-Да-Да!

И придвинули тарелки с кашей и мясом. Ведь слово «Гант» означало «Гусь», Гусь было священным животным, фарном – ваханой племени северян. Агна и Альма смеясь, тоже приступили к еде. Это был такой прекрасный и светлый день! Ну, собственно и каша удалась да и мясо с зреном и брусникой тоже были великолепны.

Но тут, раздались крики и обрядовые песни, требующие хозяев усадьбы. Громко лаяла собака. Ведьма и её воспитанница переглянулись. Надо было встречать гостей, тем более, в такой праздник.

***

У ворот подпрыгивали, танцевали и рычали трое мужчин, нарядившись в шкуры и маски, изображавшие медведей. Они тащили за собой салазки, на которых лежали подарки, накрытые мешковиной. Это было странно, ведь это гости в масках требуют даров от хозяев, а не наоборот!

– Заезжайте, – и Агна поклонилась гостям поясно, коснувшись земли.

За ней повторила и Альма, стараясь не отставать от своей наставницы ни умениями, ни разумом. Ряженые зашли во двор, поклонились и сами. Тут один из них, и не самый высокий и статный снял маску, быстро подошёл к Альме, схватил её и подкинул в воздух. Девочка засмеялась, как в детстве. Затем гость заключил юную целительницу в объятия.

– Отец, – только и прошептала она, крепко обнимая долгожданного гостя.

– Альма…Выросла то-как. Скоро уже и в невесты выйдешь, : смеялся и Рес, – я тут как раз женихов привёл что -бы десять раз не ходить.

Двое спутников Реса сняли маски, обернувшись из медведей пригожими молодцами.

– Это Надар, – назвал мужчина одного, – а это Ялин, наш силач и борец. Ялин он и в унотах у волхва нашего, Винала. А Надар он и охотник хороший, и что на гудке, что на рожке играет так, что заслушаешься.

Альма поглядела на обоих. Надар всё был более пригожий, с ямочками на розовых щеках и улыбался хорошо. Ялин показался юной зназарке слишком уж большим даже для гантов. Смотреть на него модно было только с опаской, призналась она сама себе. И тут и Скара решила познакомится. Она вдруг обвилась вокруг правого запястья хозяйки и приподняла голову, и показала язык. Надар только улыбнулся, а Ялин сделал полшага назад, правда, не изменившись в лице.