— Ден, это твоя девушка?
А малая оказалась не промах, прямолинейности ей не занимать. Аделина издаёт смешок, пока профессор во всю смеётся.
— Поверь, Женька, если бы она, — он нагло тычет пальцем в сторону Лины, — была моей девушкой, я бы уже давно сошёл с ума. С ней по-другому нельзя.
— Да, конечно, — блондинка закатывает глаза, — на себя бы посмотрел.
Денис снова улыбается. Ему приятна та мысль, что теперь рядом с ним Аделине не приходится прятаться за тысячью масок, каждый раз примеряя новый образ. Она становится настоящей, она начинает доверять. Пусть сама этого не осознавая, но Аделина и правда воспринимала профессора не как объект подозрений, а как просто знакомого с общей тайной. А то, что эта тайна так и останется между ними, было как само собой разумеющееся. Лина знала это наверняка.
— Она моя… хорошая знакомая с университета.
Говорить сестре, что перед ней студентка, язык не поворачивался. Да и как потом объяснять их подколы и издевки, да и отношения в общем. А есть они, эти отношения? Их связывает одна история и сотни взглядов с его стороны. Аделина никогда не давала ни надежду, ни повода для хотя бы знакомства. Если бы не тот вечер, она так и осталась бы таинственной студенткой с филологического курса.
Однако у судьбы на них другие планы. Что будет дальше — неизвестно, но нужно быть благодарным хотя бы за настоящее.
— Ладно, я пойду спать, — зевает Женя, — веселитесь тут.
Девочка подмигивает старшему брату и шустро поднимается по лестнице. Денис трясёт кулаком в ответ и все так же неизменно улыбается.
Повисло неловкое молчание.
— Может… чаю? — наконец предлагает мужчина.
— Не откажусь, но только если от кофе, — Лина устало вздыхает и плетётся вслед Денисом на кухню.
— С коньяком?
— Обязательно.
Уже сидя за барной стойкой, грея отчего-то холодные пальцы о кружку с кофе, Аделина решила спокойно обсудить сегодняшнее происшествие. Ей не хотелось, чтобы профессор надумал лишнего, но и просто оправдываться перед ним не собиралась. Да в целом, не хотелось вновь переступать черту, сближаться. Это последнее, чего бы хотелось Аделине.
— Так ты не сдашь меня своему отцу?
— Нет, с чего это? Он сам тебя сюда позвал, пусть он и несёт ответственность за все происходящее, — профессор роется в ящике и достаёт какое-то печенье.
— В конце концов, ты же не в моих вещах рылась.
Мужчина пожимает плечами и отпивает свой кофе. Лицо непринуждённое, поза расслабленная, дыхание размеренное. Неужели не лжёт и даже не лукавит? Лина щурится против воли.
— Так… просто?
— Что просто?
— Ничего, — девушка машет рукой, — забей.
В висках неприятно тянет. Слишком много информации за один вечер, голова предательски начинает болеть. Аделина растирает ноющие места и блаженно выдыхает.
— Все нормально? — слишком взволнованно для человека, которого это волновать совершенно не должно, спрашивает Денис.
— Да, все отлично, просто…
Договорить девушка не успевает. В коридоре хлопает входная дверь, и в доме сразу раздаётся женский смех. Чита Очинских вернулась с ужина, что-то рьяно обсуждая под аккомпанемент пьяного хихиканья Анастасии. Вполне возможно, что женщина перебрала.
Мельком переглянувшись, Аделина вместе с мужчиной кивают друг другу и без слов двигаются на выход, в столовую, а оттуда в гостиную. Старшие Очинские уже разместились на диване, в руках держат стаканы с чём-то крепким. И когда только Алексей Викторович успел?
Заметив наконец старшего сына и студентку, директор отчего-то смотрит испуганно, затем удивленно и после уже, осмыслив происходящее, собирается и становится серьезным.
— Денис, а ты что тут делаешь? — наконец спрашивает старший Очинский, ставя бокал на кофейный столик.
— Я помог Женьке и привёз ее домой. А тут вот, — он кивает в сторону Лины, — студентка моя. Я сам удивился.
Аделина усердно кивает в знак согласия.
— Кхм, — Алексей мнётся, — может чаю?
— Только если кофе, — тихо говорит девушка.
— С коньяком, — также, почти шепотом, вторит профессор.
Они вновь переглядываются, а на лице девушки растягивается непрошеная, оттого сдержанная, но улыбка.
— Что простите? — спрашивает за мужа Анастасия.
— Чай, кофе. Какая разница? — Денис хлопает ладонями и указывает в сторону кухни. —Мы там уже начали, приходите.
Однако же жена Очинского не решает присоединиться: вместо этого поднимается к себе, оставляя мужа вместе с «детьми». Так уже через пять минут на кухне сидело трое.
Алексей Викторович нескромно расселся на стуле, Денис прислонился к кухонной тумбе, а Лина примостилась на барный стул у стойки, где и была до.
— Так вы уже познакомились? Точнее нет, господи, вы же и так знаете друг друга.
Директор на пару секунд впал в ступор и задумался. Думать на нетрезвую голову было нелегко.
— Аделиночка, позволь все разъяснить. Денис Алексеевич, твой профессор, приходится мне сыном. Вот.
Мужчина буквально выплюнул слова и вновь замолк.
— Ну, я догадывалась.
— Что? Как так?
— Слышала, как он обращался к вам, называя отцом. Логика все достроила сама, тем более отчество подходящее, да и возраст тоже.
Аделина постукивает пальцами по стеклу, наблюдая за жидкостью внутри.
— Все как-то само сошлось.
— Вот оно как, — с умным видом протягивает Алексей, — тогда ладно, но попрошу сильно не разглашать эту информацию. Точнее вообще не разглашать, договорились?
— Конечно, тем более мне и… некому.
Аделина ловит на себе пристальный взгляд профессора, но в гляделки решает не играть, а просто игнорировать. В конце концов, сейчас они не одни, да и мужчина был в здравом уме, чтобы совершить какую-либо оплошность.
— Ох, дети, я так устал.
Очинский тяжело поднимается, подходит и ставит недопитый чай рядом с раковиной и уже движется на выход, как вдруг резко останавливается, будто что-то вспоминая.
— Линочка, ты можешь остаться переночевать здесь, если хочешь, конечно же, — он оборачивается и смотрит на девушку, — время уже позднее.
— Ох, это. Нет, спасибо, я лучше домой пойду. Тут недалеко, — врет Аделина.
— Точно? Может тебе такси вызвать? — не унимается директор.
— Я провожу ее, отец. Все равно поеду домой. Можешь не беспокоиться и идти отдыхать.
Алексей Викторович благодарно кивает и, прежде чем покинуть кухню, подходит к сыну, хлопает его пару раз по плечу и благодарно улыбается. Вновь Лина и Денис остались наедине, но не вечно литься тишине. Девушка так же встаёт с насиженного мест, моет свою чашку и собирается уходить.
— Тебе необязательно это делать, сам знаешь.
— Что, прости?
— Не обязательно меня провожать. Я сама прекрасно справлюсь, — Аделина проходит в коридор, достаёт пуховик и принимается обуваться.
— Нет, это дело чести.
— Как знаешь.
Девушка первая выходит из дома. Ночь. Падает лёгкий снег. Пахнет зимой. Лина глубоко-глубоко вдыхает и медленно выпускает пар изо рта. Нос щиплет морозец. Позади хлопает дверь, и скрипит крыльцо.
— Ух ты, снег начался.
Денис встаёт рядом и также, как и пару секунд назад сделала Аделина, вздыхает.
— Тебе куда?
— Вниз по улице, а в конце пересадка.
— Это как?
Девушка молча спускается и идёт к калитке. Профессор не отстаёт и, подстраиваясь под темп, бредёт рядом.
— Я там машину оставила, — поясняет наконец Лина.
— О, тот самый Ягуар?
— Нет, на этот раз машина попроще, — холодный ветер пронизывает сквозь куртку, и Аделина ёжится.
— Ну вот, а я уже думал покататься.
— Конечно, покатается он, — Лина фыркает и закатывает глаза, — я тут не для развлечения.
— Да шучу я.
Мужчина ухмыляется и уже молча идёт рядом. Он смотрит на мелкие хлопья, что плавно летят с неба и задумывается о чём-то своём. Лина не упускает момент, смотрит на него и даже, кажется, удивляется. Видеть его таким задумчивым и серьезным было, как минимум, непривычно. Ей нравилось видеть перед собой уверенного и строго профессора, хотя самой себе девушка этого признать никак не могла. Да и не хотела. Она не верила во что-то светлое, и такое к ней отношение было абсурдом; просто не воспринималось всерьез. Кажется, Аделина привыкла к эмоциональности и открытости этого человека, хотя по первому времени ей было тяжело вывозить столько энергии и внимания. Не привыкла.