Отношения между девушками крепли, Леше это не нравилось. Травма изнасилования вкупе с очевидной попыткой заместить мужскую ласку женской могла вырасти в невротические гомосексуальные привязанности, чего очень не хотелось. К тому же, Света поощряла другое эго-состояние Эльвиры – это тоже не шло на пользу.

– Я передам дежурной сестре, чтобы осмотрела тебя.

Санитар открыл дверь. Света оглянулась на Лешу, снова улыбаясь. И в этот момент натолкнулась на Михаила Саныча, который уже пришел, чтобы заступить на дежурство.

Все случилось быстро. Пациентка вскрикнула, толкнувшись от него назад. Санитар не успел ее подхватить. Она ударилась затылком о стену и съехала на пол в обмороке.

– Что такое? – Спросил сверху врач, когда Леша с санитаром бросились к упавшей пациентке. – Алексей Иваныч, ты-то куда лезешь? Санитаров полное отделение.

Свету подняли на скамейку. Медсестра принесла нашатырный спирт и стакан воды. Мгновение, и пациентка пришла в себя.

– Что случилось? – Присев подле нее, спросил Леша. – Как ты?

– Все хорошо, хорошо. – Лепетала та, глядя на Михаила Саныча, стоявшего глыбой позади Леши. По ее бледному лицу текла испарина. – Все нормально, Алексей Иванович. Я просто… не знаю, мне так плохо сегодня…

– Отведите в палату. – Распорядился Леша. – Светлана Сергеевна, проведите осмотр, пожалуйста.

Он хотел было остаться, но дежурный врач ему не позволил.

– Иди уже отдыхай. Справимся и без тебя. – Михаил Саныч открыл окно в кабинете заведующего, который одновременно служил им и ординаторской. – Сколько ты уже на работе? За переработки никто не заплатит.

Леше пришлось подчиниться. Прибрав вещи в кабинете для бесед, он вышел на улицу. Перед глазами все еще стояло испуганное лицо Светы, смотрящей снизу вверх на дежурного врача.

Размышляя насчет того, чем была вызвана такая острая реакция: недомоганием, прежней травмой или же чем-то еще, Леша добрался до дома. Встал перед закрытой дверью подъезда, пытаясь найти ключи от квартиры. Перерыл карманы и рюкзак. Потом, чертыхнувшись, вспомнил, что буквально утром отдал их Зубову. Набрал номер квартиры. Никто не открыл.

«Еще лучше», – подумал про себя Леша, набирая номер Зубова. К его удивлению, тот ответил быстро.

– Ты что, не дома? – Спросил Леша, вскидывая голову в надежде разглядеть свет в окнах их квартиры.

– А, блин, Леха, я забыл совсем, что ключи твои забрал. – Зубов подавил смешок. – Я на работе пока.

– Долго ты еще?

– Ну… прилично. – Тот помолчал. – Так давай, приезжай сюда. Вместе потом доедем.

– Сюда? В смысле, в морг?

– Ну да. – Зубов рассмеялся. Потом замолчал и более серьезным тоном сказал. – У меня тут работа свалилась неожиданная прямо перед концом смены. На завтра никак нельзя. Придется делать.

Леша потерянно сел на скамейку перед подъездом. Над его головой сгущался поздний вечер. Стал накрапывать дождь.

– Еще часа два точно. – Вздохнул на том конце Зубов. Чем-то зазвенел. – Приезжай. А то еще и дождь передавали…

– Ладно, говори адрес. Доеду.

Получив нужную информацию, Леша собрался завершить вызов.

– Погоди-погоди, не отключайся. – Успел вставить Зубов.

– Ну, что еще?

Леша прямо услышал, как тот растянул губы в своей зверской улыбке.

– Привези мне че-нить перекусить, а? Только чтоб с мясом. Есть охота, с ума сойти можно.

Когда Леша сел в маршрутку с тем же номером, с которым обычно доезжал до своей работы, его посетило смутное чувство дежавю. Только за окном было темно, а рядом сидели сонные, уставшие люди. Как будто бы он теперь проклят вечно ездить на одном и том же рейсе, словно блуждающий призрак. От корабля безумцев обратно до своего горестного причала. Выходить нельзя. Напитки брать тоже. Можно только звенеть кандалами и уныло подвывать на ухабах.

После остановки возле психиатрической больницы ему пришлось проехать еще три. Вот уж воистину гнетущий рейс, думал Леша, выбираясь на улицу. Детский сад, школа, рынок, Механический университет, Городская поликлиническая больница №4, психиатрическая больница, сквер «Дружба», морг. Пожалуй, не хватает только кладбища в конце. Обязательно надо какое-нибудь сюрреалистичное название. Кладбище «Поленница», например.

Прыгая с одной мысли на другую, Леша направился вверх по асфальтированной дорожке. К счастью, в этом конце города дождя не было, и он добрался до ворот почти сухой, если не считать вымоченных ног в луже, которую он не заметил по пути.

Охранник на входе впустил его без вопросов. Наверное, Зубов расстарался. Но двери в сам морг ему никто не открыл, они оказались запертыми. Оглядывая двор в поисках санитаров или другого обслуживающего персонала, Леша снова набрал его номер.

– Что, добрался? – Спросил тот.

– Да. Выдавай мне ключи, и я обратно поеду.

На часах было уже почти десять. Проводить время в компании трупов под шуточки Зубова поздно вечером совсем не хотелось. Причем Леша больше страшился не мертвецов, а как раз-таки этих шуток, на которые неизвестно, как нужно реагировать. Вот и сейчас Зубов снова хихикнул:

– Ты что, боишься? Как ты практику в морге проходил?

– Ничего я не боюсь. – Леша сжал телефон в руке. – Тут дверь закрыта, а рядом нет никого, кто бы открыл.

– Точно, поздно же уже. Я не подумал. – Зубов помолчал. – Эй, Петро! Иди открой там, пришли.

Пока Леша ждал, когда выйдет санитар, дождь нагнал и эти печальные места. Благо, на крыльце был козырек, который хотя бы немного защитил Лешу от влаги. Наконец, дверь заскрежетала и открылась.

– Драсьте. – Буркнул ему сонный парень, отходя в сторону. – Только халат накиньте. А то тут режим.

Испытывая второй раз за вечер чувство, что все это уже происходило, Леша влез в белый халат. Санитар провел его мимо закрытых дверей с табличками «Прием тел», «Холодильная камера №1», «Гримерная», «Регистратура». Потом они стали спускаться вниз. Прошли мимо секционного зала и второй холодильной камеры. Везде было тихо и пусто, от этого зловещее ощущение только крепло. В воздухе стоял приторный запах формалина, смешанного с извечным, незыблемым сладковатым запахом смерти. Когда проходили мимо архива, Леше показалось, что мимо шмыгнула кошка.

– У вас тут что, коты живут? – Чтобы хоть как-то рассеять гнетущее ощущение, спросил Леша у санитара. Тот обернулся.

– Что? Коты? – Он почесал в затылке. – Да, внизу обитают. Мы их держим, чтобы они от крыс избавлялись. А то те тела объедают.

Леша ждал, что тот сейчас засмеется, но санитар, кажется, говорил всерьез.

– Коты, в самом деле? – Только и спросил Леша, когда они прошли в отдел исследований. – А других методов нет? Более… цивилизованных?

– Есть, конечно. – Санитар опять почесал в голове. – Но коты самые эффективные. И бесплатные.

Он оставил его перед кабинетом с названием «Срочные биопсии», а затем растворился в полутемном коридоре, будто и не было. Леша вдохнул и выдохнул, взялся за ручку. К счастью, дверь поддалась.

– Погода была ужасная. – Вместо приветствия сказал ему Зубов, сидящий за микроскопом. Отвлекся от прибора, взглянул на порог. – Принцесса была прекрасная. – Ощерился в улыбке. Он был в халате, на руках медицинские перчатки, на лице маска. – А в землянке людоед, заходи-ка на обед1.

«Так и знал, что скажет что-то эдакое» – поджав губы, подумал Леша, проходя к нему. Но вслух сказал:

– Жуткое место. Как ты здесь работаешь?

– Хм, можно подумать, у тебя все лучше. – Зубов снова приник к микроскопу. – Наркотики, смирительные рубашки, художественная вязка пациентов к кровати…

– Сейчас смирительные рубашки уже не используются. – Леша поставил пакет с едой на стол. – Разве что в скорой помощи несколько бывает, для очень экстремальных случаев. Что вообще может быть такого срочного поздно вечером в морге?

– Да шлюху одну привезли. – Бросил Зубов. Сделал пару записей в карте, снял перчатки, отъехал на стуле от рабочего стола вначале к умывальнику, чтобы помыть руки, затем к столу, где стоял пакет.