Пытаясь понять, что же имелось в виду под «стать с озером одним целым», часами медитировал в холодной воде, ловил малейшее движение энергии, но ничего не выходило. Слишком много эмоций бушевало в груди. В таком состоянии дзена не достигнешь.

Ответ пришёл сам собой и совершенно случайно, хотя Иму для этого ничего не делал. Просто в один прекрасный день почувствовал моё присутствие, и его сердце будто вырвалось из тисков. Я, переживающая этот момент вместе с ним, чуть сознание не потеряла, такой шквал эмоций на меня обрушился. У входа в пещеру лишь на несколько секунд мелькнул неясный силуэт, но фон от него шёл такой, что буквально с ног сбивал. Любовь и боль. И не понятно, чего больше.

Значит, это был не сон. Я действительно попала в пещеру и видела Иму. А он увидел меня и почувствовал, как сила вливается в него бурным потоком, контролировать который оказалось практически невозможно.

Воспоминания схлынули, оставляя меня в совершенно растрёпанных чувствах. Иму чуть отстранился, с беспокойством заглядывая в глаза.

— У меня получилось только благодаря тебе, — сказал он тихо. — С этой силой почти невозможно совладать. Она огромна. Без должного контроля могла уничтожить и меня самого, и всё вокруг. Поэтому тебе пришлось ждать так долго.

— Иму…

— Я тоже очень скучал, Оливия.

И, наконец, поцеловал. Я так долго мечтала об этом. До умопомрачения желала близости, но ни с кем другим её и представить не могла. Мы целовались всего-то два раза, но каждый из них почти доводил меня до помешательства. А о моменте, когда феромоны Иму вырвались из-под контроля, я просмотрела немало томящих, восхитительных эротических снов.

Сейчас чувства обострились до предела, и желание накатило с такой силой, что Иму понял бы посыл, даже не умея читать эмоции. Я знала, насколько он тоже этого хочет, но сдерживается, потому что я слишком истощена. А мне нужно всё и немедленно, и плевать на истощение.

«После встречи с моим отцом тебе лучше отдыхать и не напрягаться» — прозвучал его голос в моей голове.

Здорово, когда можно разговаривать вот так, не разрывая поцелуй. Потому что удовольствие от него такое острое, что у меня всё плывёт перед глазами.

А вот мысли всё-таки нужно фильтровать, иначе получу ударную порцию феромонов. И без того ощущение, что мы находимся не в комнате, а в цветущем саду. Хотя, почему бы и нет. Сейчас я совсем не против.

— Я должна тебя попросить? — всё же пришлось отстраниться ненадолго, иначе могла и сознание потерять. — Ты когда-то поклялся кровью.

— О, нет, — промурлыкал Иму, запуская руки мне под футболку. Кожа под его ладонями тут же покрылась мурашками. — Я не умру, потому что это не будет по принуждению. И тогда бы не умер. Даже если бы ты сопротивлялась.

— Всё такой же самоуверенный.

— Но тебе нравлюсь, — хмыкнул он, повторяя брошенную когда-то фразу.

— Безумно нравишься.

— Так что, теперь мне придётся медленно раздеваться?

— Лучше быстро. Я и так уже слишком долго жду.

Как же давно я об этом мечтала. Увидеть его без одежды. Но реальность превзошла мои самые смелые ожидания. Я медленно развязывала шнуровку дрожащими от нетерпения пальцами, сминая мягкую приятную ткань, прошитую серебряными нитками. Забиралась под рубашку, чувствуя под ладонями прохладное тело. Сходила с ума, вовсе не фигурально, а на самом деле казалась себе абсолютно невменяемой. Не могла насытиться прикосновениями, глядя в его горящие глаза и наблюдая, как зрачки медленно заполняют радужку, делая их тёмными.

Иму весь гладкий, изящный, разве что в темноте не светится. Трогать его — сплошное удовольствие. Но под светлой до белизны кожей таилась огромная сила, чувствовалась в каждом движении, перетекала через прикосновения. Он мог бы без труда сломать меня, просто обняв покрепче. Я не боялась, напротив, заводилась ещё сильнее. Мне непреодолимо хотелось тереться о него, вылизывать, кусаться, напоминая самой себе кошку, объевшуюся кошачьей мяты.

Сила Абсолюта звучала внутри Иму, как музыка. Трепетала натянутыми струнами. От мимолётного прикосновения к ней у меня на глазах выступили слезы. Она несла в себе такую необузданную мощь, что, казалось, его тело вибрировало с ней в такт. Покорялась его воле, как бурный поток, смиренно ложащийся в узкое русло.

Где-то между поцелуями ментальные волны Иму опять начали выходить из-под контроля, я чувствовала, что он сдерживает их, памятуя о моей реакции в прошлый раз. Но сейчас-то всё по-другому.

«Я хочу, — протранслировала в голове, ловя его взгляд. — Хочу тебя всего, в любом виде, в любом состоянии».

И Иму отпустил себя. Странное чувство наполнило меня до краёв, расходясь по всему телу кипящими волнами, вызывая приятный озноб и заставляя мышцы непроизвольно сокращаться. Где бы они ни сокращались, я получала от этого острое наслаждение.

Плохо понимая, что делаю, одурманенная ароматами нагретых солнцем пряных трав и спелой малины, я снова, как когда-то во сне, приникла к его шее, прихватывая кожу зубами. Иму запрокинул голову, подставляясь под ласки, и это движение показалось таким доверчивым и несвойственным ему, что у меня перехватывало дыхание.

Ощущение, что в моих руках действительно некий абсолют, идеал, квинтэссенция всех моих желаний. Что именно это опасное и прекрасное существо — всё, что мне нужно в жизни. Так и есть. Он — смысл всего. Пока он со мной, не важно, что происходит вокруг.

Я спала и не видела снов. Даже не помню, когда уснула. Точнее, кажется, скорее потеряла сознание. Но открыв, наконец, глаза, почувствовала себя вполне отдохнувшей, несмотря на переполняющую тело приятную усталость.

Сколько вообще времени прошло? Точно помню, что свет за окном сменялся темнотой, потом снова рассвело, это сколько же мы занимались непотребствами без остановки? Так и помереть недолго.

Воспоминания о «непотребствах», которые Иму вытворял со мной, возвращались урывками, но самых невинных из них хватило, чтобы захотелось повторить, правда, пока я не могла пошевелить и пальцем.

Иму рядом повозился, натягивая на нас одеяло. В темноте не было видно его лица, только глаза поблёскивали в свете садовых фонариков.

— Который час? — хрипло спросила я. Господи, кажется, голос сорвала. Стыд какой.

— Понятия не имею. Ещё очень рано. Спи.

— Нет уж. Мне до сих пор не верится, что ты вернулся. Глупо тратить время на сон, вдруг тебя не окажется рядом, когда проснусь.

— Я никуда не исчезну, — Иму перекатился на меня, придавливая к кровати. — А может, хочешь ещё чем-нибудь заняться?

— Учти, второй такой марафон я не выдержу. Так что держи свои волны при себе.

— Не ты ли недавно заявила, что хочешь меня всего, в любом состоянии, м?

— А ты всё так же совершенно невыносим, — пожаловалась я, но послушно обхватила его руками и ногами, повисая, как на ветке. — Приучил к себе, как к наркотику. И теперь мне придётся всю жизнь мириться с твоими многочисленными недостатками.

— Какими?

— Ещё не знаю, но что-нибудь обязательно придумаю.

Утром мы долго нежились перед горящим камином. Иму не жаловался на холод, но иногда зябко поводил плечами, так что я выбралась из постели и потащила его к живому огню.

Теперь дом выглядел для меня иначе. Точнее, в нём совсем ничего не изменилось, но мне казалось, что стало светлее, уютнее, тёмные углы были залиты солнцем. Хотя это, наверное, я сама доверху залита солнцем, вот оно и проливается на всё вокруг, делая невероятно красивым. Даже снег за окном совсем по-другому искрился — так радостно и беззаботно, что невольно начинало казаться: чёрная полоса прошла, больше не случится ничего ужасного. А если и случится, мы просто перешагнём это, едва заметив.

Иму лежал головой на моих коленях, закрыв глаза и разметав волосы по всему дивану. Он явно наслаждался теплом, а я всё не могла им налюбоваться. Видно, что и ему пришлось нелегко. Даже в такой момент не разгладилась упрямая морщинка между бровей. Он потерял силы, долго восстанавливался, а потом пошёл против всего своего мира. Ради меня.