Я пересмотрела все фото Наталии Абамелек, которые мне удалось найти в сети. Она была похожа на Диту фон Тиз: голубые глаза, чёрные локоны до плеч, родинка под левым глазом. Яркие образы в шоу и всегда чёрные стрелки и красные губы. Может быть, Ворон на самом деле за что-то мстил ей? Ведь как минимум от двух жертв были отсылки к Наталии.

Фотографий самого Александра Воронова не было в открытом доступе. Мне удалось отыскать одно фото в плохом качестве. С монитора на меня смотрели тёмно-карие, почти чёрные, глаза, но в них не было злобы. Я бы никогда не подумала, что человек на фото – убийца. Это был красивый мужчина индейской внешности: иссиня-чёрные волосы ниже плеч, квадратнообразной формы лицо без растительности, густые брови и ресницы, толстые, слегка приоткрытые в улыбке губы.

Что же заставило тебя убивать, Ворон?

Я вышла на работу в начале недели и получила персональное задание от босса: написать статью про ненавистное мне потепление. Видимо, он проверял меня на прочность.

Сегодня был последний день сдачи материала, а я смотрела в пустой монитор, где курсор замер на заголовке «Аномальное потепление и его последствия».

– Да кто этот бред вообще читать будет! – вслух сказала я, со вздохом откидываясь на спинку нагревшегося за день кресла.

Коллеги покинули офис часа четыре назад. И, скорее всего, уже разбрелись по барам, что же ещё делать в пятницу после работы? Не писать же статью об аномальном потеплении.

Тёплый ветер гулял по офису, заигрывая с тяжёлыми жалюзи на окнах, а потом переключился на моё лёгкое белое платье из шёлка, поднимая его по мокрым коленям всё выше и выше.

– Ладно, потепление и правда аномальное, – я поднялась, поправила прилипшее к ногам платье и стала ходить из стороны в сторону. Может быть, статья напишется сама, пока я буду бесцельно ходить по офису? Убрала рыжие спутавшиеся пряди за спину, от них становилось только жарче.

– Ты ещё здесь? – услышала голос босса за спиной. Кто-то тоже так и не добрался сегодня до бара.

– А где мне ещё быть, – буркнула себе под нос и обернулась, выдавливая из себя улыбку: – Пишу статью об аномальном потеплении.

Максим Леонидович посмотрел в сторону монитора, который одиноко горел на моём рабочем столе, и заметил пустой лист.

– Вижу, пока безрезультатно, – подмигнул мне он.

– Нет вдохновения, – пожала плечами я и опустилась обратно в офисное кресло, со спинки которого соскользнул мой белый пиджак.

Но Максим Леонидович успел его словить прежде, чем тот коснулся пола.

– Похвально, что ты выбрала писать скучную статью в пятницу вечером вместо того, чтобы расслабиться в компании прохладного напитка в баре, например, – Максим Леонидович протянул мне пиджак.

Он довольно улыбался, ожидая мою реакцию.

– Босс поставил дедлайн, – усмехнулась я, забрав у него пиджак.

– Забудь о нём, – Максим Леонидович расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и расслабил галстук. Всегда строгие чёрные брюки сегодня уступили место светлым джинсам, но белая рубашка и чёрный галстук по-прежнему были на своих местах.

После неудавшегося ужина в начале июня мы больше не виделись один на один, лишь пару раз пересекались в офисном коридоре.

– Ты задолжала мне ужин, – добавил он.

Я замерла, уставившись на него широко раскрытыми глазами, пытаясь понять, шутит он или говорит всерьёз.

– А как же… аномальное потепление? – сдавленно произнесла я.

– Да кто этот бред вообще читать будет! – рассмеялся он в ответ и направился к лифтам. – Закрывай свой макбук и догоняй.

Мы зашли в стеклянный лифт. Максим Леонидович нажал на кнопку нулевого этажа.

– Придётся завтра вернуться… – выдохнула я, отводя взгляд, – ведь я оставила макбук и пиджак на столе.

– Аномальное потепление никуда не денется от тебя, – поддел меня босс.

Мы встретились взглядом.

– Мне интереснее собирать материал про Ворона, чем писать про выводы синоптиков, – слетело с моих губ. И когда я стала такая дерзкая с главным редактором?

– Чего ж сразу не сказала, – Максим Леонидович по-прежнему улыбался, мои слова его забавляли.

– Кому интересны желания журналистки, которая едва закончила стажировку, – я вспомнила про пари, в котором он принял участие и поставил против меня.

– Мне, например.

Я снова взглянула на него и снова встретилась с его глазами, которые смотрели так уверенно и дерзко, будто хотели снять с меня кожу.

– Вы просто устали или потепление так подействовало на вас?

Максим Леонидович ухмыльнулся.

Двери лифта открылись, запуская в стеклянную кабину тёплый ветер. Мы вышли на парковке, где гелендваген цвета металлик одиноко дожидался своего хозяина.

Максим Леонидович снял сигнализацию и открыл передо мной дверь, я забралась на сидение рядом с водительским. Холодная бежевая кожа была безумно приятна разгорячённому телу. Я вжалась в спинку сидения и закрыла глаза.

– Кажется, я в раю, – не открывая глаз, произнесла вслух.

Максим Леонидович усмехнулся, заводя мотор. Гелендваген плавно двинулся с места.

– Выбираешь холодное кресло гелика вместо стула за барной стойкой? – поддел меня он, смотря на дорогу.

– Что угодно, только не горячее офисное кресло, – улыбнулась я, открывая глаза и снова встречаясь с ним взглядом. Мне стало неловко, и я резко перевела свой на его правую руку.

Кольцо по-прежнему оставалось на правом безымянном пальце. Максим Леонидович заметил, куда я смотрю.

– Просто привык…

Скорее всего, он был в курсе, что сотрудники разнесли слух о его разводе.

Я залилась краской и отвернулась к окну, ничего не ответив. Кондиционер приятно обдувал плечи и шею, спустив тонкую бретель с левого плеча. Я чувствовала взгляд Максима Леонидовича на себе. На своём левом плече.

– Что ты обычно пьёшь?

– Мой самый любимый напиток – это вода, – честно призналась я. Так как к алкоголю была равнодушна.

– А алкогольный?

– Я не пью алкоголь, – пожала плечами я.

– И снова похвально, – выдохнул Максим Леонидович, расстёгивая вторую пуговицу рубашки.

Я быстро вернула бретель на плечо.

Милана закопает меня заживо, если до неё дойдёт слух, что я в пятницу вечером ушла в бар с Максимом Леонидовичем. Она была без ума от босса и даже не скрывала этого, чуть ли не закатила пир, когда узнала, что он развёлся с женой. Вот только привлечь его внимание ей не удавалось. Взгляд его серо-голубых глаз ни разу не упал на глубокое декольте или длинные ноги Миланы, которые открывала чересчур короткая юбка. Зато сейчас этот взгляд то и дело задерживался на моём простом шёлковом платье по щиколотку. Повезло так повезло.

Я слукавлю, если скажу, что мне было неприятно внимание Максима Леонидовича. Но я не планировала влюбляться в своего начальника… Надеюсь, этот вечер не притаил никаких сюрпризов.

Гелендваген остановился возле антикафе «Двенадцать стульев».

– Не бар? – удивилась я.

– Ну раз ты равнодушна к алкоголю, а я за рулём, то будем пить безалкогольный холодный кофе, – Максим Леонидович заехал на полупустую парковку. – Ведь ты мне его всё ещё должна, – подмигнул мне.

– Видимо, в пятницу пить безалкогольный кофе будем только мы, – усмехнулась я.

Но на удивление антикафе было забито посетителями, с трудом удалось отыскать свободный столик, и то нам просто повезло: мы проходили мимо и заметили, что гости уходят, и сразу заняли освободившиеся места.

– Два безалкогольных ирландских кофе, – Максим Леонидович сразу же передал заказ подоспевшему официанту, а потом обратился ко мне: – Стейк?

Я уже заняла кресло напротив и из-за музыки и голосов не слышала его. Перегнулась через столик, чтобы быть ближе, и переспросила:

– Что вы сказали?

Его взгляд скользнул сначала по моей шее, а потом опустился к декольте. Под платьем не было бюстгальтера.

– Стейк? – сглотнул Максим Леонидович и всё-таки поднял взгляд выше.