– Как будто внеплановый отдых в санатории, – улыбнулась ему мама. – Кормят здесь неплохо.

– А вот кофе отвратительный, – вклинилась в разговор я. Две пары глаз вонзились в меня.

– Она всегда говорит то, что думает? – Максим сдержал смешок.

– Я бы сказала: сначала говорит, а потом думает, – съязвила мама.

Всё-таки напряжение между нами никуда не делось.

– Я бы предположила, что вся в отца, да вот только о нём ничего не знаю… – Это сорвалось с моих губ прежде, чем я прикрыла рот ладонью.

Мама вздохнула.

– Прости… – следом произнесла я.

– Максим, а вы не могли бы принести мне стаканчик кофе, который моя дочь считает отвратительным?

– Конечно, – Максим поцеловал меня в макушку и вышел из палаты.

– Я хочу защитить тебя от правды, которая не принесёт тебе ничего, кроме боли, – строго сказала мама.

– А можно, я сама решу, что она мне принесёт? – таким же строгим тоном ответила я.

– Ты не готова, Рита!

– Это ты с чего взяла?!

Атмосфера накалялась. Казалось, если выставить между нами спичку, то она мгновенно зажжётся от соприкосновения наших энергий.

– Потому что… потому что… – Мамин голос дрогнул. – Потому что он не заслуживал тебя! – она всхлипнула.

Я выскочила из палаты и согнулась пополам, прислонившись к стене. Когда тёплые руки обхватили мои плечи, я расплакалась, уткнувшись в грудь человека, который так быстро стал мне роднее всех.

– Я искренне не понимаю, почему она не может мне рассказать правду! Неужели она не видит, как мне тяжело сейчас? Как нам тяжело…

– Не видит, – тихо ответил Максим, – ведь ты не говорила ей об этом два месяца.

Он немного помолчал, а потом добавил:

– Побудь с ней неделю. Я напишу за тебя статью про аномальное потепление.

Я отстранилась от него, рассмеявшись сквозь слёзы.

– И у тебя будет время спокойно собрать материал про Ворона.

– Хорошо, убедил, – я снова поднялась на цыпочки и прильнула к его губам.

Максим уехал вчера вечером. Я не хотела говорить ему, что уже успела соскучиться, но мне казалось, что он читал это между строк каждого моего сообщения. Он обещал приехать через пару дней и привезти мой макбук. У меня появилось много свободного времени, чтобы продолжить поиски материала о Вороне, а потом начать писать свою дебютную статью. Но я не могла сосредоточиться на работе: все мои мысли были о… Максиме. Вопреки своему нежеланию… я влюбилась в босса.

Я видела, что он также пленил сердце мамы. Когда он был рядом, таяла даже напряжённая атмосфера между ней и мной. За эти четыре дня мы с ней ни разу не поссорились.

Сегодня я приду к ней одна. На моей спине не будет руки Максима, а рядом не будет его плеча, в которое я смогу уткнуться, выйдя из её палаты.

«Тебе нужно научиться быть сдержанной», – сказал мне Максим, когда садился в гелендваген накануне.

Мне много чему нужно было научиться. Но начну я с того, что научусь принимать желание матери не рассказывать мне правду о моём родном отце.

«Потому что он не заслуживал тебя»… – Крутились в голове её слова.

И если бы не та случайность на похоронах человека, который вырастил меня, узнала бы я когда-нибудь правду? Может быть, Максим был прав: не до всей правды нужно докапываться. А я как упёртый землекоп рыла землю, чтобы вытащить наружу призраков прошлого. Даже не призраков – трупов. Которые уже давно сгнили…

Стоя перед дверью маминой палаты, я окончательно решила, что больше не заговорю с ней о своём родном отце. Я приму её желание и буду уважать его. Если она так хочет, значит, на то есть причины. Понять которые, возможно, я ещё и правда была не готова.

– Привет… – произнесла я, заходя в палату. – Как ты?

– Попробуй полежать несколько дней в постели, захочется встать.

– Лежала не так давно, – пожала плечами я.

Мама остановила удивлённый взгляд на моём лице.

– Вывихнула лодыжку.

Она опустила взгляд на мои ноги.

– Уже всё хорошо, – заверила её я, присаживаясь на край кровати. – Когда тебя выписывают?

– Врач говорит, что к выходным. Тебе, наверное, нужно на работу… – Мама отвела взгляд.

– У меня отгулы, не переживай. Тем более… – я запнулась, не зная, рассказывать маме, что Максим не только мой молодой человек, но и мой босс. – Мой босс в курсе, – выдохнула я, прикусив губу.

– Ты что-то недоговариваешь, – мама всегда распознавала мои эмоции.

– Максим мой босс, – сдалась я.

– Максим? – Потупила взгляд мама.

Я кивнула.

– Ты спишь со своим боссом?!

– Мама! – шикнула я. – Мы ещё… не спали…

– Ты не спишь со своим молодым человеком?! – ещё громче спросила она.

Я рассмеялась, прикрыв рот ладонью.

– Это, наверное, очень удобно… – вполголоса добавила мама.

Я с опаской посмотрела на неё – про таких, как мама, говорят: «за словом в карман не полезет». Если я сначала говорила, а потом думала, как выразилась мама, то она всегда колко подмечала – как отрезала.

– Когда твой босс и твой мужчина – это один и тот же человек, – усмехнулась она.

– Мама! – Я закатила глаза.

– Осмелюсь спросить…

Я была готова сквозь землю провалиться.

– А стажировку ты прошла…

– Своими силами, мама! – перебила её я. – Даже не сомневайся! – Подскочила с места и отошла к окну. Из неловкой ситуации меня вырвал вибрирующий в моей руке телефон.

– Ты как никогда вовремя! – простонала я в трубку, выйдя из палаты и прижимаясь спиной к стене.

– Это даже лучше, чем простое «я скучаю», – ровный голос Максима был так далеко и одновременно возле самого уха. – Как твой день?

– Пришлось признаться маме, что мой мужчина и мой босс – это один человек. – Я прикрыла трубку рукой, понизив голос.

– И как она отреагировала? – я чувствовала, что он сейчас довольно улыбался.

– Не обошлось без ядовитых шуточек, – фыркнула я.

– Но в целом?

– Сам спросишь!

Я почувствовала, что хочу уткнуться ему в грудь. Даже показалось, что уловила его запах рядом. Закрыла глаза и произнесла:

– Я скучаю…

– Я тоже, – услышала в ответ.

– Какое новое пари витает по офису? – быстро перевела тему я.

– Правда, хочешь знать?

– Наверное, нет. Но говори!

– Есть что-то между нами или нет.

– И на что ты поставил? – поддела его я.

– Ты отомстила, – усмехнулся Максим.

– И я хочу правду, как всегда.

– Есть. – Он вздохнул. – Мне пора. Приеду в пятницу вечером. – Он отклонил звонок.

– Буду ждать… – ответила в пустоту я.

Когда чего-то очень ждёшь, время замирает. Мне казалось, что вечер пятницы не наступит никогда.

Маму выписали днём, и она с момента, как переступила порог дома, не отходила от плиты, потому что по моему растерянному, но одновременно сияющему лицу, было понятно без слов, что у нас сегодня гости. Точнее – гость.

Я пыталась ей помочь, но была настолько в своих мыслях, что пару раз чуть не отрезала себе пальцы. Поэтому мама прогнала меня с кухни. Что я там говорила про высокомерное спокойствие? Видимо, я его променяла… на влюблённость.

А ещё я говорила, что не пила алкоголь, но сидела на верхней ступеньке порога с бокалом белого вина, которое мама использовала для готовки. Она просто вылила остатки в бокал и протянула мне со словами: «Успокоительное». Я и правда немного успокоилась. Совсем немного, потому что когда услышала знакомый звук мотора гелендвагена, моё сердце ускорилось, а рука с бокалом сжалась в кулак так, что вряд ли бы кому-то удалось разжать пальцы.

Я подскочила, выпила оставшееся вино в один глоток и поморщилась. Вбежала в дом, чтобы оставить бокал.

– Приехал? – улыбнулась мама.

– Это нормально, что меня подташнивает? – растерянно произнесла я, убрав докучающие волосы за спину.

Мама усмехнулась. Я помогла ей перебраться от плиты до стола, уверив, что сама расставлю еду и приборы, несколько раз глубоко вздохнула и резко выдохнула, а потом вернулась на крыльцо.