Не найдя выключателя она крадется к плите, все тело дрожит. За спиной раздается стук — еще один гость пришел, он очень настойчив. Девочка касается рукой кнопки на плите, вспышка света, громкий писк, все прекращается.

Теперь кухня опустела, осталась лишь мебель. Плита светиться оранжевым светом, а внутри виднеется нарисованная курица.

«Это же кухня из набора Барби, это… кукольный домик, мой домик».

Не успевает девочка опомниться, как с другой стороны дома вновь раздается стук. Она бежит туда. Вторая комната на первом этаже — гостинная, там светиться игрушечный камин.

Школьница со всех ног бросается в ту комнату, по пути перепрыгивая тумбочку в прихожей. Она сама не понимает, почему так хочет включить свет, почему просто не останется в освещенной комнате? Но что-то внутри нее говорит, что оно придет с темнотой, что оно не должно попасть в дом.

В гостинной она спотыкается о чьи-то ноги на диване, сердце сжимается, как никогда раньше. Но это не он, это всего лишь кукла, пустая внутри обездвиженная игрушка. Школьница уже даже не встает — времени нет, она подползает к кнопке около камина и нажимает ее.

Она понимает, что сйчас ей нужно подняться на второй этаж и включить свет там, и даже не знает, выдержит ли ее картонка-пол. Но действовать надо быстро, иначе тот, кто приходит во тьме, вернется.

На втором этаже три комнаты — две спальни и ванная. Она решает забежать в первую спальню — там загораються светильники на тумбочке.

В глаза сразу бросается фигура за туалетным столиком. Насколько помнит хозяйка дома — пышная подружка барби, она оставила ее там с помадой в руке.

Девочка уже подходит к светильнику, кажется, на кровати лежит кен. Школьница включает свет, и когда светильники загораються, поворачивается к зеркалу.

На секунду в отражении она видит лицо той куклы — вся краска размазалась, превратившись в одно неразборчивое пятно, а затем и пышная Барби и кен пропадают, оставляя девочку в полном одиночестве.

Тем временем что-то уже лезет в окно ванной комнаты. Напуганный ребенок понимает, что ошибся, и монстр направился в другую комнату. Школьница забегает туда. Она помнит, что ванна подствечивается, если нажать кнопку на дне.

Девочка подходит к ванной и борется с соблазном посмотреть в окно. Она слышит, как он стучиться, пытается открыть или сломать оконную раму. Руками она тянется к дну ванной и…

Фу! Какая гадость! Вся ванна наполнена чем-то липким, черным, холодным. Она точно помнит, что оставила здесь одну куклу, но без воды. Рука окунается все глубже, кукольная мебель почему-то становиться слишком большой. Наконец-то девочка нажимает на кнопку, свет озаряет комнату, все ужасы исчезают.

Только ее рука остается покрытой этой гадостью, черная слизь капает на нарисованный ковер, девочка вытерает ее о полотенце и спешит в последнюю комнату.

Здесь она, к счастью, не оставляла никаких кукол, только мишку, который светится если нажать ему на живот. Малышка подходит к кровати, залазит, под ногами твердая пластмасса. Ручка тыкает в мишутку, тот загорается красным светом.

— Я люю… блю… теее… — Выдает игрушка искривленным голосом и гаснет. Батарейка внутри села, оставив девочку в абсолютной темноте.

Словно учуяв это, монстр снова начал стучать в окно. Она пытается вспомнить, что же дети говорили о нем. На самом деле, много всякой всячины, но почти не слова о том, как бороться с чудовищем. Стук становился все громче, девочка набралась смелости и подошла к окну.

Увиденное повергло малышку в шок — к стеклу прислонялись тощие костлявые пальцы, тонкая кожа просвечивала кости, лицо закрывало облако тумана, а ноги… Они уходили вниз, к первому этажу. Он даже не карабкался по стенам, не залазил по лестнице, а просто стоял на месте, так что же мешало Тощему Человеку сразу зайти в дом?

— Уйди! Пропади! Исчезни!

Школьница кричала, барабанила руками по стеклу, а он… прекратил стучать и больше никак не реагировал.

— Ты… что ли… издиваешься надо мной? Играешь? Да ответь уже!

Все так же неподвижно стоит.

— Ну же, хоть одно слово, слабак, давай!

И тут голову пронзила боль, настолько сильная, что затмила собою все мысли. Девочка упала на колени, ударилась лбом о пол, но уже не чувствовала этого. Ей показалось, что мозг стал слишком большим, начал пульсировать, и сейчас разорвет ее крошечную черепушку. Она услышала голос, но уже не Слендера, а своего отца, что-то давно забытое еще из раннего дества.

— …оторвался от стенки сосуда, ее не могли лечить, пока она ждала тебя. Понимаешь, мамочка отдала свою жизнь, чтобы появилась твоя.

А потом все окончательно провалилось в темень.

***

«Я проснулась с твердой увереностью, что на руке должна остаться та ужасная гадость, но ничего не было. Через пять минут зазвенел будильник, солнце уже давно встало — начиналось мое обычное утро.

Мне надо было одеться, позавтракать и почистить зубы, но тот сон был настолько реальным, что я не смогла удержаться.

Домик стоял прямо напротив моей кровати, передняя часть отодвигалась. На секунду я даже поверила, что это действительно был обычный сон, а тогда открыла домик…

Мои куклы! Господи, что с ними случилось? В прихожей висела Лалалупси*, болталась на черной нитке, на кухне стояла Барби с пластмасовым ножиком, и как он застрял у нее в спине? Ее обезглавленная копия лежала в гостинной, части кена валялись на кровати, а Л.О.Л. плавала в черной жидкости.

Я набралсь смелости и окунула палец в ванную. Знакомый запах… Это же обычное чернило для ручек! У каждой куклы лицо было стерто, остатки печати размазались по лицам и нити… Черные нити обвивали всех их, они уходили куда-то за дом.

Там, на задней стенке, они сплетались вместе, словно паук, а еще все стены дома были изрисованны теми самыми человечками. Это было так странно, так пугающе, но я не могла сказать отцу — он опять во всем обвинит мою фантазию и заставит все это убирать. Пришлось просто закрыть домик и пойти завтракать, как будто ничего не случилось.

В школе я расспросила своих подруг — тех, кого я считала подругами, они уж слишком спокойно на это отреагировали.

Девочки сказали, такое у всех бывает. Странные рисунки, слова, надписи на стенах даже ночные кошмары — все дети Вест-Хилла это переживают. Вновь пошли в ход легенды о маньяке, но ничего путевого.

Все ответы сводились к одному — надо игнорировать, пережить это, иначе родители заметят и отправят к мистеру Макги. Что-же мне не впервой кого-то игнорировать, это казалось просто, певое время.

На очередной перемене ко мне подошла одна из этих неудачниц и предложила сыграть. Тратить на них время и портить свою репутацию? Мне не стоило на это соглашаться, но тогда в голову пришла идея — она хотела поиграть в прятки, можно было взять эту девчонку и разыгать. Да! Это был отличный способ отвлечься от проблем, двое из пяти моих подруг так делали, когда на них находили подобные видения.

Девочка попросила меня прятаться, я забежала в школьный туалет — там она смогла бы меня найти. И правда — через две минуты она уже стояла позади меня, но тут… Из кабинок вышли еще двое, целое скопище лохов! Они подошли ко мне очень спокойно, а тогда стало очень больно.

Последнее, что я помню — одна из них вонзила нож мне в ногу. И все они так смотрели… Будто их вообще не волновало, что они только что меня чуть не убили, что учителя могут нас найти в любой момент…

Очнулась уже здесь на старой железной кровати вся в саже. Тут очень холодно — все окна выбиты, на полу лежат кучки мусора, а стены покрыты гарью. Точно не знаю, что это за место, но мне надо выбираться от сюда!

Вылезть с окна — не вариант. Я нахожусь на третьем этаже, где-то вдалеке виднеються силуэты машин, складов и гаражей. Они находятся на западе города, не думаю, что меня тут кто-то услышит.

Нога все еще болит очень сильно, так никогда еще не болело. Я прихрамываю, но еще могу идти. Спускаюсь на второй этаж по каменной лестнице.