Директор прокашлялся.

– И что? По-твоему Чагин меня обманул? – спросил он.

Я удивленно поднял брови. Если Вышинский настолько близко знал Чагина, что стал его партнером по бизнесу, как он мог предполагать, что тот был мошенником?!

– Может, у него просто не получилось, а признаться не смог?

Я никогда бы не поверил, что Чагин организовал аферу. Но успокаивая Вышинского, сам чувствовал себя обманутым. Антон мог создать гениальное изобретение, но вместо настоящего прорыва обеспечил нам с директором фальшивые надежды.

– Как я и думал, – директор со звоном отодвинул от себя тарелку с недоеденной котлетой. – Сначала все заводные, сердца горят… а заканчивается все очередным лохотроном.

– Слушай, Чагин не из тех людей, что…

И тут он что-то услышал. Уловил в моей интонации. Непонимание? Растерянность?

В конце концов, мое мнение могло быть ошибочным. Я и сам в нем сомневался. Боялся упустить важное. Стоило мне отойти от компьютера с открытым на нем кодом, я снова к нему возвращался. Сам себе не верил, и все время спешил удостовериться, не упустил ли я что-нибудь из виду.

Может, я плохо проверил? Может, просмотрел какие-то строки в коде? Не обнаружил между ними взаимосвязь?

Директор отложил вилку и посмотрел на меня в упор. Его широкие ноздри часто раздувались.

– Тогда еще раз посмотри, – Вышинский с жаром наклонился ко мне, и я почувствовал в его дыхании котлетный запах. – Ты же и не сидел почти. Сколько прошло, несколько недель? Что можно понять за это время?

Последние дни я только и делал, что проверял и перепроверял. И так от этого устал, что хотел одного – чтобы этот код проверяли другие.

Может, его нельзя расшифровать? Может, каких-то строк не хватает? Или, наоборот, они лишние? А, может, расположены в неверном порядке?

От этого бесконечного количества «может» я забывал другие слова. Забывал, что обычно уверен в своей работе.

– Есть целые компании для оценки кода. У них намного больше опыта, чем у меня. Я уверен, что они расшифруют код.

Я вообще не должен был браться за эту работу. Только не я. Не я должен был ставить точку в проекте, выносить приговор работе Чагина.

Со стороны это выглядело как реванш. Месть за нанесенную когда-то обиду. Мне приходило в голову, что подсознательно я хотел, чтобы Чагин облажался. А, значит, мог проигнорировать ценность его работы.

– Понятно, – сказал Вышинский. – Ладно, иди. Я что-нибудь придумаю.

Я неуверенно встал. Оглядываясь на директора, пошел к выходу. Я знал, что нужно делать: оставить код Чагина и запускать собственный стартап. Но меня не оставляло ощущение, что я что-то упускаю. Словно не справился с загадкой. Удовлетворился ответом, лежащим на поверхности.

Словно у программы Чагина было второе дно.

На меня смотрели косо, стороной обходили скамейку – и мамочки, толкающие перед собой коляски, и пенсионеры с палками для скандинавской ходьбы, и даже семенящие рядом с мамочками и пенсионерами любопытные собачки.

Я думал, все потому, что посреди буднего дня я сидел без дела. Пил тыквенный капучино с корицей и шоколадным сиропом. Не приносил пользы ни себе, ни окружающим.

«Чагин всех обманул и умер», – думал я, отхлебывая быстро остывающий напиток.

Несколько раз усилием воли я менял направление мыслей, но вскоре забывался, и внутренний голос снова твердил: «Чагин всех обманул и умер».

Это соображение, суть моих последних переживаний, не оставляло в покое. Словно таило в себе больше, чем я понимал – мелочь, которую уловило мое подсознание, но не уловил я сам; подсказку, которую просмотрел.

«Чагин умер, не закончив работу. Но я же видел его код, он бессмысленный», – убеждал себя я. И с точки зрения логики дело было выигрышное.

Однако мысль о смерти Чагина мучила, требовала внимания.

«Может, он не умер? Может, его убили?» Эта догадка не отозвалась во мне никаким иным чувством, кроме раздражения на самого себя. Но по инерции я продолжил размышлять: «Может, не было паранойи? Может, за Чагиным, и правда, следили. Кто-нибудь, кто не хочет спасения человечества. Марина, например».

Мне пришлось сделать очередное усилие, чтобы выкинуть эти мысли из головы. Я собрал всю волю в кулак.

Кулак у меня был, а воли не было.

– Чагин всех обманул и умер, – вслух произнес я и увидел, как к моей скамейке бежит девчонка трех лет. За несколько метров от меня она перешла с бега на быструю ходьбу. А потом остановилась и опустилась на корточки.

Я проследил за ее взглядом: на дороге, в двух шагах от моей скамейки, лежал мертвый голубь.

Теперь стала понятна причина косых взглядов, которые бросали на меня и мамочки, и пенсионеры, и собачки. Каждому было ясно: два шага от мертвого голубя – недостаточное расстояние, чтобы позволить себе тыквенный капучино с корицей и шоколадным сиропом. Нужно было выбрать другую скамейку.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.