— Не понимаю, — честно признался Валерка.

Денис оседлал стул, перевернув его спинкой вперёд.

— Миров в сверхпространстве много, но они нестабильны. Это хаос, понимаешь? Но если из хаоса выбрать несколько видов энергий и сплести из них мир, он станет стабильным. За настройку и существование этого мира будут отвечать души, живущие в нём. Можно общими усилиями настроить его так, что он всегда будет полон зла и несправедливости, но ничто не мешает задеть всего одну правильную струну, выдернуть одну сильную энергию из общего потока и сменить ей настройку. И тогда пойдёт цепная реакция… Одна энергия перестроит все остальные. В таком случае даже из тёмного мира, дошедшего до грани уничтожения, получится мир светлый. А прежний мир канет в хаос небытия, словно его и не было. Вы с Валеркой нашли правильную струну и заставили её вибрировать. Мировая настройка сменилась как для прошлого, так и для будущего этой реальности, и события потекли совершенно по другому руслу. Мир изменился разом, мгновенно, во всех точках, ведь время — это цельная, неделимая энергия. Нельзя изменить только одну её часть, тем более, если затронута ключевая точка. Так что вы просто герои. Жаль, об этом наверное никто так никогда и не узнает, кроме меня и ещё нескольких лиц, у кого сохранилась память.

— Погоди… Выходит, мы не попали в параллельный мир, а изменили наш собственный? — обрадовался Валерка.

— Именно, — улыбаясь, ответил Денис. — Поскольку я в тот момент находился снаружи, будучи развоплощённой душой, я видел процесс. Он выглядел очень красиво. И, вернувшись в этот мир, я поклялся, что не забуду увиденное. И, как видишь, не забыл! — гордо отметил он. — Вы с Лёвой славно поработали.

— Но это не только мы сделали, — Валерка не хотел получать незаслуженные похвалы даже от брата. — Если бы Бала не рассказал о существовании Ордена, если бы Плоткин не выбил путёвки, Аравинд не отвёз нас в Патну, а шестеро магистров не открыли врата в прошлое, ничего не вышло бы.

— Тогда и они молодцы и герои, — засмеялся Денис и подмигнул брату. — А теперь ступай на кухню, я тебе макароны по-флотски сделаю или яичницу пожарю! Мама-то вернётся только к вечеру, поэтому борщ и котлеты с картошкой поспеют не скоро.

Всё казалось похожим на сказку. Валерка смотрел на Дениса и думал о том, что даже если бы умер в прошлом от руки Чанакьи, его смерть не была бы напрасной. Он изменил мир к лучшему. И это, безусловно, стоило любых жертв.

Прошло пять лет.

Валера окончил школу с отличными отметками и поступил в университет на специальность «Прикладная физика и математика». Лёву с некоторых пор он видел не слишком часто. Тот постоянно ездил на соревнования по всему миру. Его команда то побеждала, то проигрывала, в зависимости от этого он приходил в гости к Валерке то окрылённый, раскрасневшийся, полный надежд, размахивая флагом своей команды, то поникший, с синяками под глазами после бессонной ночи, с искусанными от досады губами, бубня под нос: «Не, ну я так не играю! Опять из-за этих олухов мы продули».

Однако даже в минуты полнейшего отчаяния, когда Хлопов считал, что его футбольная команда поголовно состоит из бездарей и бездельников, он не бросал любимое дело всей жизни. Благодаря его тренировкам Валерка тоже научился более-менее сносно защищать ворота и пробивать пенальти, хоть ему в его будущей работе это и не было очень-то нужно.

В университете в первый же день занятий Валера случайно столкнулся нос к носу с повзрослевшей Анастасийкой. В этом мире они учились вместе до четвёртого класса, пока девочка не ушла в другую школу.

— Привет! — Анастасийка сконфузилась, потупив глаза.

— Привет, — Валера замолчал.

Он не знал, что сказать. Давняя влюблённость прошла, и эта красивая стройная девушка не вызывала в нём никаких особенных чувств. Он просто констатировал факт: она действительно хороша, без сомнений, талантлива и умна. Но между ними с некоторых пор нет ничего общего. Совсем.

— А я вот балет и пение забросила год назад. Что-то энтузиазм пропал… Как думаешь, зря? — она это спросила просто так, лишь бы не молчать. Ей тоже тяжело было поддерживать беседу.

— Наверное, правда, зря. Особенно пение. У тебя отлично получалось, — Валера старался быть вежливым — и только.

Помнила ли она хоть что-то о другом мире? Вряд ли. Он невольно вздохнул. Разговор явно не клеился. Зря они его вообще затеяли.

— Ты чем сейчас занимаешься? — наконец она решила посмотреть прямо в глаза, преодолев неловкость.

— Да так. Всем понемногу. Физику учу, в футбол с Хлоповым иногда играю. Собираю энергосхемы разные. Ну, для усовершенствования приборов по перемещению в другие области космоса. Эта отрасль только ещё развивается!

— Здорово. А можно как-нибудь зайти и посмотреть? — будто невзначай поинтересовалась она.

— Заходи, — Валерка пожал плечами. — Я разве против? Ко мне многие одноклассники приходят.

Анастасийка молчала и заискивающе улыбалась, а Валерка, чувствовавший всё большее желание сбежать, не выдержал:

— Знаешь… Я пойду. Мне ещё курсовую писать. И не одну.

— Конечно! — она встрепенулась. — Но мы ведь ещё увидимся?

— Если захочешь. Ты знаешь, где я живу. Заглядывай!

И он ушёл, чувствуя спиной, что Анастасийка всё ещё смотрит ему вслед.

Валера откинулся на спинку дивана и, потянувшись, отложил книгу на столик.

— Вот и закончено то давнее историческое исследование. Тайна открыта. Жаль, что не нами, — он повернулся к Хлопову, расположившемуся рядом. — Во время раскопок в подвале уцелевшего дворца в Патне в особом тайнике нашлись мемуары первого министра Картикеи по прозвищу Ракшас. Оказывается, Чанакья в 316 году до нашей эры устроил ритуал, во время которого в тронный зал спустились три неведомые сущности. Двое напоминали детей македонских кшатриев, — Валерка ухмыльнулся. — Эк нас описали, да?

Лёва внимательно слушал, барабаня пальцами по столу.

— Угу, — кивнул он. — Македонцы? Ну надо же.

— Третья сущность являлась демоном, — продолжал Валера. — Подростки чем-то облили брамина и ударили его по голове, после чего Чанакья спятил. Его лицо и верхняя часть тела оказались обезображены… Как у бабы Нюры, помнишь?

— Ещё б не помнить! — подтвердил Лёва.

— Чанакья, фактически став инвалидом, уже не мог управлять Чандрагуптой, подсыпая тому яды в пищу. Видимо, те яды являлись аналогами современных транквилизаторов, — пояснил Валера. — Освободившись от влияния учителя, Чандрагупта отправился в лес и убедил Дхана Нанда вернуться на престол. Бывший император мог бы порешить предателя на месте, но его любовь была так велика, что он не только не убил Чандрагупту, но сделал своим соправителем. А ещё до конца жизни Чанакья не произносил ни слова, за исключением одной-единственной фразы. Знаешь, какой?

— Откуда же мне знать? Просвети, — Лёва весело подмигнул Валерке.

— Он повторял: «Слава советскому футболу!». Министр Ракшас решил, что это никому не известная, очень редкая мантра Матери Кали. И до сих пор исследователи не понимают, что означает эта фраза. И это, в общем, неудивительно, ведь никакого СССР в этой реальности не существовало.

Хлопов некоторое время сидел неподвижно, а потом едва не выплюнув сок, который медленно тянул из пакета через соломинку, фыркнул, зажав рот обеими руками, затем отставил питьё в сторону и вдруг взоржал так, что Валерка испугался, как бы с потолка не осыпалась побелка, а соседи не прибежали и не начали стучать в дверь.

— Мантра! Ой, не могу!!! — хохотал он. — Я прославил наш футбол в веках!!! Я сделал это! — он прекратил смеяться только, когда ощутил колики в животе. — Что собираешься делать на выходных? — посерьёзнев, спросил он. — Поиграем вместе или опять блондинку ждёшь?

— А чем она помешает, даже если явится? Попьёт чаю и уйдёт. А если не уйдёт, можно вместе пойти на футбольное поле. Мы будем играть, а она смотреть.