Отодвинув от глаз увесистый бинокль, девушка быстро обернулась, но позади не оказалось ничего кроме заострённых кусков горной породы, торчавшей из земли, словно острые клыки. Да. Суэйн не баловала своих гостей приятными пейзажами и душистой растительностью. Единственно, что было в арсенале этого мира – острые скалы, долгие столетия обдуваемые ветром. Некоторые настолько острые, что из них можно было бы сделать достойное оружие, чем иногда занимались особенно искусные мастера, по заказу богачей, ни разу не участвовавших ни в одной достойной битве. Куски камней спиливали и продавали всем желающим за очень неплохие деньги. Однако пользовались, а не просто красовались, такими лезвиями на самом деле единицы. Эшер как раз был одним из таких. Чтобы увековечить память об этой планете, как об одной из первых в его распоряжении, он заказал себе меч, аналогов которому попросту не существует больше нигде во Вселенной. Его лезвие само по себе было настолько острым, что могло разрубить на части кого или что угодно, но если вдруг и этого было недостаточно, то лезвие могло нагреваться специальной сетью механизмов, и становиться во много раз более опасным, хотя, казалось бы, куда уж ещё. К такому оружию вполне применимо слово «бескомпромиссное», ведь оно и впрямь не оставляло ни единого шанса любому сопернику.
Лисс положила бинокль в сумку и направилась вниз по неровной поверхности земли, время от времени пригибаясь за острые каменные выступы. Если кто-то из воинов Бездны её заметит, то придется придумать длинное и логичное оправдание своему присутствию на их территории. Конечно, такое оправдание было, но оно звучало убедительно лишь для самой Лисс. Другим же, кто был менее склонен к путешествиям и вере в легенды будет сложно уловить суть. Или вернее, сложно поверить в серьезность всего сказанного.
Из всех возможных планет эта была, пожалуй, одной из самых менее подходящих для начала удивительного приключения. Однако именно здесь располагались древние записи об одном из храмов сердца Вселенной. Построенный ещё до начала эпохи космических странствий, храм хранил в себе знания о сердце и способах его поиска. Считается, что некоторая ныне вымершая раса возводила эти сооружения как указатели для своих потомков, чтобы те могли успешно совершать паломничество к сердцу, и оберегать его от чужих глаз. Теперь же, это были просто руины, которые никто не охранял и не посещал. Но они по-прежнему старательно выполняли свои функции, выстояв против сил самого времени, сохраняя на своих стенах чужой опыт, для тех, кому однажды взбредет в голову им воспользоваться. Для таких как Лисс.
Небо вспыхнуло несколькими молниями и по воздуху разнеслись раскаты грома, гулко отражающиеся от бесплодной земли. Пару секунд сохранялась мертвая тишина, казалось, что даже завод со всеми своими охранниками встал в ужасе, предчувствуя неладное. Ветер практически совсем утих, спрятавшись в глубокие пещеры и подземные тоннели. Всё вокруг в один момент затихло, и наполнилось странным ароматом озона.
Мелкая пыль посыпалась на землю, со временем превращаясь во всё более крупные блестящие камешки. Лисс взялась за сумку обеими руками и подняла её невысоко над головой, стараясь укрыться от внезапного града. Сверкающие прозрачные кристаллы продолжали врезаться в грунт, периодически поднимая этими ударами крохотные облачка пыли. Девушка аккуратно наклонилась и подняла первый попавшийся из мерцающих камней. Он переливался различными цветами и сверкал как крохотная звезда несмотря на то, что только что упал в грязь. Алмазный дождь. Хотя тут гораздо больше бы подошло слово алмазный ливень. Драгоценный для некоторых миров ресурс тут падал с неба в небывалых количествах, заставляя всех незваных гостей планеты как можно скорее её покинуть. Однако даже такие погодные условия не мешали охране завода патрулировать его территорию. Камни стучали в их шлемы, закрывающие лицо прочным отражающим стеклом, и отскакивали в разные стороны, попутно ударяясь о различные части крепкой брони. Даже с такого большого расстояния Лисс могла видеть, как осаждаемые самой природой наемники ходили из стороны в сторону, периодически стряхивая с плеч сверкающую алмазную пыль.
Кто-то мог бы отдать жизнь за посещение этой планеты в подобный час. А кто-то другой уже сделал это, получив от Суэйн неприятный подарок прямо в голову. Этот мир отличался своеобразной жестокостью, уничтожая любого гостя столь ценным и желаемым ресурсом. Он как бы говорил: «Ты хочешь эти камни? Тогда вот, держи, на здоровье!», попутно стреляя убийственной дробью.
Побоявшись, что калибр этих драгоценных патронов может быстро возрасти, Лисс ринулась бежать, продолжая старательно прикрывать голову сумкой. За столько лет странствий она могла бы уже давно прикупить себе шлем, или сообразить его сама из подручных материалов, но по какой-то причине она отказывалась от этой идеи. Порой ей было не до того, порой она попросту забывала о столь важном приобретении, и как итог везде ходила с непокрытой головой, предоставляя судьбе отличный шанс на её уничтожение. Сейчас, как ни странно, был один из таких моментов, но даже после него мысль позаботиться о своей защите не закрепится надолго.
Пробежав несколько метров практически параллельно железному забору, девушка нырнула в небольшую пещеру. Вокруг было темно, холодный воздух дул откуда-то из глубины, отражаясь звонким гулом от стен. Снаружи стучал ливень, словно разозленный упущенной возможностью кого-то прикончить. Оставалось только надеяться, что охрана не заметила Лисс. Но это было довольно глупо и опрометчиво. Им платят отнюдь не за то, чтобы они часами прохлаждались под драгоценным дождем. Ещё один пример невероятного упорства со стороны людей – их умение беспрекословно следовать приказам. Героиня на своём пути встречала разных людей, но воины Бездны всегда были чем-то особенным. Иногда она сомневалась в том, что они вообще были людьми. Быть может, кто-то старательно изготавливал для Эшера различных андроидов, которые верой и правдой, если таковая вообще могла у них быть, служили ему в качестве основного трудового ресурса. Это было довольно затратно по финансам, но если Бездна могла позволить себе скупать планеты, то что мешало также покупать совершенных солдат? Они бы не нуждались в еде, воде или сне, также как и в зарплате. А их силы значительно превосходили бы человеческие.
Однако из-за шлемов и униформы, никто никогда не мог сказать наверняка, были ли охранники действительно продвинутыми жестянками. Они говорили и действовали как люди, что ставило под вопрос скорее способности людей, а не машин. Если что-то было создано человеком на пределе его умственных и физических возможностей, и оно полностью идентично своему создателю, то становится ли оно само человеком? Или же оно остается машиной независимо от сложности своего собственного сознания?
Лисс быстро провела рукой по пыльным стенам своего убежища. След, оставленный от её прикосновения, проявил несколько схематичных рисунков, больше похожих на сложные электросхемы или лабиринты с видом сверху. Это было хорошим знаком. Значит её не обманули, и здесь действительно был указатель к храму. Девушка максимально торопливыми движениями принялась стирать остальные пыльные участки, проявляя с каждой секундой всё больше запутанных линий, углов и точек. Все они образовали собой круг, вернее даже несколько кругов разных размеров. Отличия заключались в их заполнении. У каждого круга внутри был свой уникальный узор, распространяющийся практически до самого его центра.
Древняя раса предпочитала письменности особый вид изобразительного искусства. Они не описывали каждую планету словами, а рисовали её, помечая определенным узором. Узоры словно буквы можно было перевести, получая характеристики и координаты того или иного мира. У каждого мира был свой неповторимый узор, который обозначал только его, и никогда не менялся.
Лисс достала из сумки блокнот и практически неразборчивым почерком записала туда несколько слов и цифр. Она уже не раз видела подобные рисунки и записи. Прежде они приводили её к новым невероятным планетам, теперь же она использовал их по прямому назначению – прокладывала дорогу к сердцу. За долгие годы путешествий девушка узнала далеко не один язык, хоть и не на всех могла свободно изъясняться. Некоторые запоминались ею лишь частично, другие становились неотъемлемой частью её обихода. Но были и такие языки как этот. «Мертвые» языки, которые знало меньше десятка существ по всей галактике. Их изучали интуитивно, основываясь на долгих и кропотливых часах в обнимку с дешифраторами и галактическими словарями. Далеко не всегда перевод сразу становился достоверным. Обычно приходилось проходить через затяжную череду неудач, прежде чем миру открывался истинный смысл записей.
