В ответ на эту фразу, жёлтые глаза посмотрели на меня сочувственно, как будто внезапно понял мою ущербность перед его великолепием. От другого гуманоида подобное отношение я бы сочла обидным, а в исполнении космического кота смотрелось вполне естественно. Жора тоже всегда был выше нас в его личной домашней иерархии.

Я села в кресло, не мешая существу думать. Медвежутик недолго сомневался, а потом осторожно придвинулся ко мне и прищурился, всем видом показывая, что он готов терпеть мои странные домогательства.

Это было так забавно, что я невольно хихикнула, осторожно касаясь шелковистой шерсти. Зарывшись пальцами в густой мех, я почесала знакомца за круглыми ушками, плотно прижатыми к голове, погладила под пышными усами. В каюте раздалось басовитое тарахтение – может, это существо и разумно, но, когда его ласкают, ведёт себя как обычный кот.

– Меня зовут Кира. А как к тебе обращаться? – спросила я, когда мой друг окончательно разомлел, уложив свою тяжёлую голову мне на колени.

– Ммрреейрррммур, – издал интересный мурлыкающий звук медвекотик.

– Эм… мне не выговорить такое. Может Мурмур? – предложила я, получив в ответ гневный взгляд.

– Ммрреейр, – издал более приемлемую версию пушистый друг.

– Мейр? – предложила я.

Медвекотик тяжело вздохнул и даже горестно закатил жёлтые глаза, но потом важно кивнул и снова уложил голову мне на колени.

– У тебя очень выразительная мимика, хотя всё равно жалко, что ты не можешь общаться. Жутко любопытно узнать о тебе больше. И вообще о других существах и их традициях. Наверное, ты прав, считая меня кем-то примитивным, – сказала я, наслаждаясь поглаживанием бархатной шёрстки за ушами кота.

Медвежутик поднял на меня удивлённый и непонимающий взгляд, намекая на то, что мне ничто не мешает учиться.

– Мне не ещё разрешают пользоваться обучающими программами. Даже смотреть видео из сети пока нельзя. Только вживили переводчик, опасаются навредить. Очень скучно сидеть постоянно в каюте, – пояснила я Мейру своё невежество.

Немного подумав, медвекот пристально посмотрел мне в глаза, и я как будто провалилась в другую реальность.

Вместо каюты вокруг меня оказался удивительный яркий мир, полный щебета птиц, шороха синей листвы на гигантских деревьях, сладких запахов и других тирсов – так они себя называли.

Эти не гуманоидные существа были высокоразвитыми, но на своей планете жили в гармонии с природой, не пользуясь технологиями – только тем, что даровано им от рождения – силой, ловкостью, охотничьими инстинктами. Тирсы однолюбы и проживают со своей парой, к которой очень привязаны, только почему-то эта информация отозвалась у Мейра острой душевной болью, заставляя меня заплакать от сопереживания другу.

Из видения вырвал тревожный звук моего медицинского браслета. Мейр окинул меня странным задумчивым взглядом и ушёл, а вскоре ко мне в каюту прибежал доктор Алнир.

– Что произошло? Отчего случился такой сильный эмоциональный всплеск? Тира Лоар, посмотрите на меня, – потребовал врач, облучая меня каким-то непонятным прибором. – Ну, как же так, тира? Что вас расстроило? – уже мягче спросил серокожий мужчина, делая мне укол.

– Получила видео с наказанием мужа, – кивнула я на кристалл. Почему-то мне не хотелось делиться информацией о Мейре, тем более о его боли, нечаянно мной считанной.

– Вам стало жаль этого шерха? – удивился доктор, скаля острые зубы.

– Нет. Просто неприятно это видеть, – почти не соврала я.

– Я заберу это, – сказал Алнир, подхватывая информационный носитель. – Через час крейсер отправится дальше по курсу. Попрошу вас пока прилечь и отдохнуть. Ели хотите, я помещу вас в излучатель? – уточнил врач.

– Нет. Всё хорошо, – зевая, ответила я. Похоже, укол был со снотворным.

– Отдыхайте, – произнёс Алнир, удаляясь из каюты, а я провалилась в сон, где мне опять виделось небо и две луны, даря мне умиротворение и радость.

Совсем недавно я пожаловалась на скуку и вселенная, похоже, решила мне отомстить – теперь у меня совсем не осталось свободного времени, а всё потому, что многочисленные проверки выявили у меня дар так называемой эмпатии. На Земле эти способности были блокированы какими-то полями планеты, а сейчас проснулись и разыгрались в полную силу.

По мне так ничего особенного в этом нет – простая способность сопереживать собеседнику и чувствовать его эмоции, но почему-то эта новость взбудоражила всех свободных мужчин, путешествовавших на крейсере. С тех пор меня осаждают приглашениями разной степени назойливости – от возможности приятно провести цикл до согласия на выкуп контракта у неведомого мне супруга.

– В небесах какой планеты вы летаете, тира Лоар? Сосредоточьтесь на моих эмоциях. Что я сейчас чувствую? – спросил высокий худой гуманоид с серебристо-голубой кожей.

Этого выходца с планеты Литара приставили ко мне в качестве учителя, опасаясь так называемого эмпатического взрыва. Понятия не имею что это такое, но насколько поняла – это всплеск моих эмоций, которые я могу навязывать всем окружающим в радиусе пары километров, следовательно, всему крейсеру.

– Вы раздражены и хотите заняться собственными делами. Кстати, я ваши чувства полностью разделяю, – сердито отозвалась я.

Из-за бесполезного времяпрепровождения с этим неприятным мне типом я практически не успеваю учиться чему-то полезному. И Мейра я давно не видела.

– А теперь? – уточнил тир Фейн, пытаясь транслировать дружелюбие, через которое отчётливо «просвечивала» досада.

– Лучше не стало. Давайте закончим на сегодня, учитель. У меня разболелась голова, – соврала я.

– Хорошо. Надеюсь, в следующий раз вы будете более внимательны, – согласился инопланетник, явно не поверивший в моё недомогание.

Стараясь миновать коридоры как можно скорее, чтобы не встретиться с очередным соискателем на моё внимание, я почти бежала, но сегодня мне определённо не везло – возле двери в мою каюту толпились сразу трое самых настырных мужиков, из числа «поклонников». К счастью, я их увидела издалека, а они не успели меня разглядеть.

Тяжело вздохнув, я попятилась обратно и нырнула в узкий проход, за которым недавно обнаружила просторное техническое помещение с панорамным иллюминатором.

Раньше, когда я жила на Земле, космос мне казался непостижимым и загадочным. Не могу сказать, что сейчас моё восприятие сильно изменилось, но теперь он был ещё для меня каким-то холодным и равнодушным. Завораживающие своей красотой цветные пейзажи теперь казались мне уже прожитой историей далёких звёзд – горячих и чуждых мыслям и стремлениям каких-то жалких букашек, типа меня.

– Мр, – раздалось совсем рядом за моей спиной.

Хоть я и не слышала мягкой поступи своего давнего знакомца, но знала, что ко мне приблизился Мейр.

– Привет. Хорошо, что ты пришёл. Я скучала по твоему обществу, – призналась я, подвигаясь на широком уступе, чтобы тирсу было где присесть большой пушистой попой. – Что ты так удивлённо смотришь? Ты хотя бы не пытаешься меня очаровать или перекупить мой брачный контракт и мурчишь тоже здорово, – с грустной улыбкой сказала я, возвращая своё внимание пейзажу.

Мейр тоже посмотрел в иллюминатор, после чего меня просто затопило чувством одиночества, исходящим от медвекотика. Недолго думая, я обняла тирса, стараясь передать ему своё утешение. Вдвоём ведь уже не так тоскливо и страшно перед этой бескрайней бездной.

Как ни странно, в этот раз тирс моему самоуправству не сопротивлялся – наоборот, уложил тяжёлую лобастую голову на моё плечо, позволяя мне себя гладить.

– Прости. Я не знала о своих новых способностях и не хотела лезть в твоё личное пространство, – призналась я, догадываясь, что именно заставляло медвекотика держаться от меня подальше.

– Мр, – выдал Мейр, судя по эмоциям, принимая мои извинения.

– Есть хочу, а там эти мужики дверь оккупировали. Вот что им всем от меня нужно? – спросила я, перебирая пальцами плотный серебристый мех.