— Я похожа на идиотку? — фыркнула Мари, — Соглашусь — а потом вы будете собирать мои части тела по всему городу. Нет уж, я от этой Мисс Совершенство буду держаться максимально далеко.

— И это правильно, — улыбнулся парень, — Ладно, я побежал — у меня два занятия с утра. После принесу тебе твой любимый чай.

— Ловлю на слове, — лукаво улыбнулась девушка и, чмокнув друга в щеку, направилась в свой кабинет.

День для неё тянулся бесконечно — она решила обновить дизайн сайта, и это оказалось весьма кропотливым делом. Плюс нужно было залить несколько новых видеоуроков, которые снимали парни. Загружая урок, который проводил Андрей, Мари невольно залюбовалась им. Всё же парень был потрясающе сложен — идеальная фигура с четко очерченными мышцами. Хоть Данчук и занимался в футболках, это вообще ничего не скрывало. Неудивительно, что с каждым днем все больше матерей рвалось лично забирать своих детей после занятий. В такие моменты Мари чувствовала едва заметные уколы ревности, но старалась тут же оборвать себя — этот парень ей не принадлежал. Он был собственностью другой. И плевать, что ему этого, кажется, вовсе и не хотелось.

— Эй, золотко, — в дверь проснулось две одинаковые головы, — Не надоело еще работать?

Мари подняла глаза на близнецов и отрицательно покачала головой:

— С ума сошли? Я ведь работаю с шестью самыми горячими парнями этого города. Как я могу быть недовольна?

— Вообще-то, — хмыкнул Кир, — С двумя горячими парнями.

— Ага, — подхватил Ден, — Остальные так, на задних рядах. Так это, о чем мы. Не хочешь с нами в киношку сходить? Кола, попкорн, большой экран.

Представив аромат воздушной кукурузы, Мари почувствовала, как ее снова начинает тошнить, и покачала головой.

— Нет, простите, ребята. Сегодня без меня.

— Как хочешь, — пожали плечами парни, — До завтра, Мари.

— Пока-пока, — махнула та рукой, снова погружаясь в работу.

Закончив примерно через час, девушка собралась и, уже привычными окольными путями покинула здание. За последние полтора месяца она научилась прекрасно прятаться и избегать ненужных встреч с нужными людьми. Настолько хорошо, что при желании она бы запросто сдала бы вступительные экзамены в школу шпионов. А всё ради того, чтобы сократить общение с Андреем до минимума.

Она понимала, что делает больно и ему, и себе. И свое душевное равновесие ее беспокоило куда больше, но она всё равно продолжала игнорировать Данчука, всем своим видом пытаясь показать, что ему стоит быть только с Ирой, и оставить свои надежд завоевать её, Машино сердце. Не то, чтобы там еще было что завоевывать — крепости давно были сданы, но парню то об этом знать не обязательно.

Прогуливаясь пешком до дома, Мари размышляла о том, как так вообще получилось. Что она увлеклась Андреем и в какой-то момент позволила всему зайти настолько далеко. Золотцева отчетливо помнила, что именно она сделала первый шаг — и вообще все шаги были сделаны исключительно ею. Если подумать, это очень было похоже на изнасилование. Рыжая даже хихикнула от подобной мысли — она завалила взрослого парня. Кому скажешь — не поверят.

И всё же — это случилось. И как бы Маша не пыталась об этом не думать — мысли всё равно упорно лезли в голову. Они буквально преследовали её, и днем и ночью. Особенно ночью — девушке снились такие сны, что она просыпалась с бешено колотящимся сердцем и потом, стекающем по спине. И это было еще одной причиной, почему она избегала Андрея — глядя на него, хотелось отбросить все доводы и размышления и просто повторить всё то, что ей снилось. Желательно, не один раз.

Развить мысль девушке помешал очередной приступ тошноты. Настолько сильный, что Золотцева согнулась пополам над ближайшими кустами, обильно сдабривая их своим обедом. Хорошо хоть, что в этот час на улице почти не было людей, и никто не стал свидетелем столь деликатной сцены.

Вытерев губы рукавом свитера, Мари выпрямилась, чувствуя, как дрожат колени, а по вискам текут холодные капли пота. Во рту остался неприятный кислый привкус, но куда хуже этого было противное ощущение где-то в глубине желудка. Будто там все еще оставалось что-то инородное, от чего нужно срочно избавиться.

— Да что со мной происходит? — простонала девушка вслух, чувствуя себя хуже, чем просто отвратительно.

Неожиданная догадка будто прошила ее насквозь, заставляя застыть на месте, неверяще уставившись куда-то вперед, но на самом деле не видя ничего вокруг себя.

— Да нет, — пробормотала она, — Быть такого не может. Так просто не бывает.

Её мозг активно работал, выдавая вариант за вариантом и анализируя всё, что происходило с ней в последнее время. В то время, как ноги сами несли ее в сторону ближайшей круглосуточной аптеки. Где милая девушка протянула ей небольшую коробочку со словами:

— Пожалуйста. И пусть будет так, как вы хотите.

Мари на автомате кивнула, всё еще что-то подсчитывая в голове. И молилась, чтобы слова милой аптекарши дошли до ушей того, кто решил так подшутить над ней.

Ну да, цикл действительно слегка сбился. На недели полторы. Но у Мари такое бывало регулярно. Врач советовал девушке попить гормоны, чтобы всё встало на свои места, но от них Золотцева начала сильно поправляться, поэтому в итоге забросила пузырек с таблетками подальше.

Так что, когда в этот раз они не пришли вовремя, Мари даже не напряглась. Но были и другие симптомы. Ноющая грудь — но и это девушка списала на приближение критических дней. А то, что ей невероятно хотелось секса — причем, до такой степени, что она была готова затащить любого мало-мальски симпатичного парня за ближайший угол — рыжая списывала на простые потребности организма. Сны — тоже организм чудил ей же не сорок, она молода, ей хочется любви и прочих удовольствий.

Но вот тошнота её действительно напугала. Как и вкусовые предпочтения — вспомнить хотя бы завтрак шпротами. Поэтому, Мари не стала дожидаться утра, как было написано на упаковке. А сразу же заперлась в своей небольшой ванной. Сев на крышку унитаза, Золотцева гипнотизировала взглядом лежащий на раковине тест и мысленно считала секунды. А еще снова молилась. Всем богам, которых только могла вспомнить. Правда, какой именно результат она ожидала увидеть — так и не поняла. Пока отсчитав нужные минуты, не схватила пластиковый футляр, впиваясь в него глазами.

— Парни, — Димон засунул голову в дверь, — Тут это…

Мы с ребятами прервали разговор и повернулись на звук. Муха стоял, не рискуя отчего-то зайти внутрь. Мы впервые за долгое время собрались всем составом, решив, что пришло время возобновить репетиции. Зимой намечались городские соревнования, плюс Мари нашла нам парочку выступлений в местных клубах. В общем, мы потихоньку снова начали выходить в свет.

Так и чего армян то жмется?

— Димон, чего застыл, как не родной? — спросил Демид, усмехаясь и откидывая со лба отросшую темную челку.

— Тут такое дело…

— Это мы уже слышали, — хмыкнул Ефим, — Продолжение будет?

— Будет. Вы только не материтесь.

Кивнув, Дима вошел в зал и тут мы поняли, почему он так мялся. За руку Мухин вел свою уменьшенную копию. Я Димкиного сына в последний раз видел — дай Бог памяти — года пол назад. Тогда малец только-только научился уверенно стоять на своих двоих и пробовал разговаривать. Сейчас же он выглядел чуть поуверенней. Маленький Данилка с любопытством озирался, окидывая зал своими огромными карими глазками, и что-то лопотал себе под нос.

— Эм, — пока мы удивленно таращились на папу с сыном, Дима подвел к нам ребенка, — Тут такое дело. В садике карантин, а Катька работает.

— А ты тут типа вола пинаешь? — фыркнул я.

— Иди ты, — огрызнулся парень, — Просто ей ребенка ну никак нельзя было с собой взять. А у нас тут вроде как места много, Данька скромненько где-нибудь посидит. Посидишь ведь? — спросил он у сына.

Тот кивнул, слегка смущенно разглядывая нас. Кажется, мальцу бойкий отцовский характер не достался. Эх, лучше бы он лицом в мать пошел, а не в Муху нашу. Хотя, это я, конечно шучу.