– Ника, котик, встаем, – возвращаюсь в настоящее, в котором надрывается будильник.

– Мама! Не могу, я не доспала, – заявляет дочь и переворачивается на другой бок.

Об этом и шла речь. Мой ребенок крайне упрямый и не сильно стремится подчиняться расписанию. В комплект ко внешности мужа дочери достался его характер.

– Ничего не знаю! Школьное образование крайне важно! Второй класс – основополагающий в жизни ребенка! – категорично заявляю и иду готовить завтрак, с которым тоже случатся проблемы.

Ведь Ника категорично не хочет переходить на полезную овсянку по утрам.

Занимаюсь сборами, параллельно размышляя, что день грядущий мне готовит. Уволить Геннадий Петрович не посмеет. Я ведь знаю свои права, и это он подбил на противоправные действия.

Ага, но отправилась их совершать я. И даже не из–за угроз, а благодаря обещанию денежной награды. Так и вижу, как присяжные дружно рыдают над моей слезливой историей. От смеха, естественно.

– Ладно, мама, идем, – на кухне появляется Ника. – Хотя про первый класс ты мне также говорил. Кстати, я письмо деду Морозу закончила, отправишь с работы?

– Конечно, котик, – забираю протянутый листик и кладу его в сумку.

– Только не читай! Там не для тебя информация! И не исправляй ничего! Я знаю, дед Мороз всемогущий, он справится с моими желаниями.

– Ладно, не буду, – отвечаю ребенку, а сама уже опасаюсь, что же захотела моя дочь?

Аппетиты у Ники всегда были немаленькие. Несмотря на более чем скромную семейную жизнь ее все баловали. Младшая среди всех родственников, ей досталось шикарное приданое. А чего не было – докупали бабушки, тети, я.

Вывод – мы сами растим потребителей, а потом за голову хватаемся. Да и игрушки сейчас гораздо более красочные и разнообразные, чем у нас. Возле больших домов для кукол я до сих пор подвисаю в восхищении.

– Все, мам, идем, я готова, – заявляет дочь и встает из–за стола. – Бабушка ушла?

– Да, котик, убежала трудиться. Это мы с тобой вечные копуши.

Быстро отвожу дочку в школу и еду на работу. Остается всего пятнадцать минут до начала, но я не отчаиваюсь попасть вовремя. И ведь практически удается!

– Ааа, чтоб тебя! – ругаюсь.

Какой–то ловкач подрезает меня и занимает последнее свободное место на парковке у здания. Теперь делать лишний круг, а потом идти пешком.

В итоге вхожу в офис запыхавшаяся, злая и опоздавшая на десять минут. Прекрасное начало дня.

Двери лифта практически закрываются, как в них бегает…

– Ты?! – невежливо реагирую на Фирсова.

– Ага, я, Дарья, спасибо, что лифт подержала, – ухмыляется он. – Кстати, извини, твое место занял, заметил только когда твоя вишневая букашка отъезжала в бешенстве. Ты бы поаккуратней, машинка и развалиться может от перенапряжения.

– Аа–р, – рычу. Почему–то Фирсов всегда выводит меня из себя за считанные секунды, так больше никому не удается. – Ничего страшного, прошлась пешком.

Беру себя в руки. Выдыхаю. Еще неизвестно, что мне светит за вчерашнюю глупость.

– Молодец! Люблю спортивных девушек, – он весело ухмыляется. – А ты меня вчера покорила в самое сердце.

Густо краснею. И почему Геннадий Петрович сотрудничает именно с ним? Не мог найти кого–то приятней.

У нас с Фирсовым не задалось общение с самого начала, когда я, исполняющая обязанности степенного главного бухгалтера, пришла к нему по поручению начальства.

Ведь до последнего считала, что он такой же наемный работник, как и я, а не большой босс. Спорил со мной очень натурально по мелочам, я распалялась, полагая, что общаюсь с таким же финансистом. И до сих пор не воспринимаю его выше себя, а стоило бы.

– Павел Сергеевич, – поддаюсь внезапному порыву, – может, забудем о вчерашнем инциденте? Ведь ничего по сути не произошло, и не я инициатором была.

– Догадался, – он кивает. – Не хочешь говорить боссу, что облажалась? Что он тебе пообещал?

– Не важно, я все равно не взяла заранее, – отвечаю быстро, отводя глаза.

– Деньги, – понимающе тянет Фирсов, – что же еще. Ладно, знаешь, мне даже выгодно, если ваш Геннадий Петрович будет считать, что я в неведении. Но с тебя уже три желания!

– Спасибо, – отвечаю по инерции, а потом соображаю. – В смысле три?!

– В прямом. Я тебя покрываю перед законом, перед начальством, да и сам не ругаюсь! Смотри, Дарья, не расплатишься! – он качает головой и выходит из лифта.

А я и смотрю. Долго и молча, пока двери не закрываются.

– Ой! Мне ведь тоже сюда, – всплескиваю руками и нажимаю на все кнопки подряд.

Странно, но лифт открывается, ничего не заедает.

Тороплюсь в свой рабочий кабинет, который делю еще с тремя дамами. Это только кажется, что главный бухгалтер – жутко почетно, на деле впахиваю, как и мои девочки. Разве что, нелюбимые занятия без зазрения совести им сбрасываю.

Ближе к обеду из своего кабинета выходит Геннадий Петрович в сопровождении Фирсова. Чуть ли не давлюсь безглютеновым хлебцом, замечая их. Гадость жуткая, но жевать хочется, как и похудеть.

Стены у нас частично стеклянные, а у половины работников и вовсе модный опен–эйр. В итоге только начальник может по–настоящему уединиться у себя. А мы, простые смертные, бдим друг за другом.

И в данный момент мне совсем не нравится ужасно довольное выражение лица Фирсова. Не спроста это, ой, не спроста.

Я уже совсем не хочу, чтобы мы заключали контракт с его фирмой. Ведь все платежи через меня будут проходить, мотайся потом к нему, уточняй, что не так, в случае чего.

– Аня, поставь, пожалуйста, чайник и давай откроем конфеты, припасенные на новый год, – язык раньше головы определяет, как справиться со стрессом.

– Хорошо, как скажете, – быстро соглашается девушка.

Девчонки лишь посмеиваются над моими потугами сидеть на правильном питании. Конфеты, шоколадки и вафли, что периодически попадают к нам в кабинет от других сотрудников, я, под угрозой увольнения заставила спрятать на новый год.

Конечно, они только рады, что я передумала.

Наступает обед. Желудок набит калорийным продуктом, а радость так и не плещется. Несправедливо.

Сотрудницы ушли, пора и мне прогуляться. Если буду идти с достаточной интенсивностью, сожгу львиную часть калорий.

– Дарья, как хорошо, что я тебя застал, – моим планам не суждено сбыться. В кабинет заходит Геннадий Петрович. – Что там по нашему делу?

– Э, как вам сказать, – опускаю глаза на стол. По–хорошему нужно возмутиться и ответить, что грязными делишками пускай сам занимается, но вчера ведь соглашалась. Грезила о красивой сумме в зарубежной валюте. – Такое дело, что, э…

– И правильно! – перебивает вдруг начальник. – Не нужно тебе становиться на кривую дорожку! Честным трудом заработаешь.

Поднимаю на него глаза. Это искусный стеб?

– Да?

– Да! – хлопает Геннадий Петрович по столу, от чего я невольно подпрыгиваю. – Павел Сергеевич выбрал нас в партнеры. Самостоятельно понял, что надежнее нашей фирмы нет в этом городе!

Заявление весьма сомнительное, но да ладно. Кто я такая, что разубеждать начальника, тем более все решилось в общую пользу.

– Хорошо, как скажете, – скромно киваю.

Пачки зеленых купюр едва не оказались в моих руках, эх. С другой стороны, может, и к лучшему. Сейчас налоговая все больше гайки подкручивает. Мелкие суммы им вроде бы неинтересны, а вот откуда у меня капитал на открытие бизнеса – очень даже вызовет любопытство.

Да, кредит взять всегда можно, скажет большинство. Было бы желание и дерзание, но я пока не готова. Ипотеку кто бы закрыл для начала.

И с такими мыслями я выхожу–таки прогуляться, но лучше бы не делала этого.

Оплачиваю заказ в любимой столовой и присаживаюсь за свободный столик. Что было удобно в саду, так это обеды. Кормили бесплатно бюджетной едой. Естественно, не всегда вкусно.