Единственная небольшая проблема заключалась в том, что Хотэя вооруженная охрана не устраивала ее сокращенным названием. Оно наводило узкоспециализированного сенса на мысли о репрессиях, расстрелах и ГУЛАГе. Однако бывший толстяк понимал, что эта аббревиатура к прошлому его мира отношение имеет очень слабое, да и Феррума название нисколько не смущало. В мире старшины в свое время тоже существовал Советский союз, и было всякое, но о каких-то особых зверствах коммунистов по отношению к собственному народу, он никогда и слыхом не слыхивал. Хот же рассказывал, что в их учебниках писали чуть ли не о тотальном истреблении советами всех подряд. Об этом же в его мире чуть ли не ежедневно вещали по телевизору, интернету и радио, так что он верил, хотя и мнение немногочисленных защитников иной точки зрения изредка слышал. Ну да миры происхождения у мужчин были разные, так что и история этих миров имела различия и разное отношение к ней людей, а спорить на политические темы они не собирались. Оба касались ее опосредованно.

Наниматься в ВОХР сразу на бирже все равно не стали. Решили, что если каким-то чудом не найдут за вечер какой-то лучший для них вариант, то утром отправятся прямиком в их контору и устроятся без посредников. Сняли номер в одной из достаточно многочисленных гостиниц города. Большинство рейдеров переменчивости жизни в Улье предпочитали посуточно снимать номера различной комфортности, а не брать в аренду на месяцы дома или квартиры, и уж тем белее приобретать недвижимость в собственность. В номере тут же определили длинноствольное оружие, в имевшийся в каждом номере, сейф. Сейф оказался большим, и сгрузили в него весь свой огнестрел. Сумку даже не разбирали, а засунули прямо так.

Приведя себя в порядок с короткостволом и ножами, правда, Феррум еще с Вереском с отомкнутым магазином и спрятанным Когтем, отправились в ближайший бар послушать сплетни. В баре нашлось пара мутных рейдеров, шарящихся по ближайшей округе и ищущих кого-то с приличным вооружением, чтобы проверить какое-то место, находящееся в достаточно опасной зоне вблизи первого форпоста. Такая работа ни Феррума, ни Хотэя не устроила и они даже подходить к парням не стали. Если бы мужчины хотели заделаться сталкерами, то остались бы со Стрыгой.

В итоге из полезного оказались только убитая первая половина вечера и информация о нескольких заведениях со жрицами любви. В одном из этих заведений и было решено провести остаток вечера. Выбрали бордель с говорящим названием «Продажная любовь». Судя по болтовне, услышанной в баре, оно считалось одним из лучших в городе. Девушки там трудились на любой вкус. У некоторых имелись дарованные Стиксом таланты наподобие такого, что достался Панде. У остальных не было таких талантов от Улья, но имелась не малая практика и природные умения, с которыми подарки Улья не нужны. Кое-кто начал нарабатывать эти навыки еще до попадания в мир кластеров и зараженных, но благодаря новой среде не превратился в изношенную тряпку, а сохранил молодость и свежесть. Однако и цены в этом заведении кусались. Час работы девочки из Продажной любви стоил не меньше горошины или десяти споранов, если переводить цену в них по среднему курсу Каменистого. Некоторые, особенно те, что обладали дарами Улья, брали и три горошины.

Заведение занимало целое трехэтажное здание веселенького розового цвета. Над входом красовалась вывеска, напоминавшая знатокам вывеску красовавшуюся над входом в бар из фильма Тарантино «От заката до рассвета». Только надпись рядом с губастой девкой, с накрученными большими титьками, оказалась не на английском и соответствовала названию борделя.

В заведении непосредственно передком трудилось полсотни девочек, плюсом шла охрана и обслуга. Оно разительно отличалось от того борделя из коего Феррум когда-то выручал Панду. Свободные девочки размещались на первом этаже на диванчиках и креслах в зале с красным освещением, которое, как говорят, сглаживает дефекты кожи. Они тут выглядели и являлись хозяйками положения. Если дама решит, то пошлет клиента и не подарит ему ласки ни за какие деньги. Охрана и администрация будут на ее стороне, поскольку таковы правила именно этого борделя. Другое дело, что ели дама окажется слишком переборчива, и не будет приносить прибыли. В этом случае, ее могут попросту попросить освободить рабочее место для не столь щепетильной в выборе партнера, особы.

Гости заведения, сдав на входе оружие, устраивались среди девушек, пили вино, закусывали и беседовали. Когда мужчина определялся, с кем хочет провести время наедине (а бывало и такое что рейдеры напивались раньше и их отправляли прочь), оплата передавалась мамке, гордо носившей звание администратор, а пара следовала в одну из комнат. Комнаты имелись как простые, так и тематические. Кому-то подавай восточную сказку с девушкой соответствующей внешности, а кому-то нужно БДСМ в полный рост, с плетками и шариками в известное место. Была тут девушка, которая могла устроить и такие игрища, брала дорого, но пользовались ее услугами довольно редко. Большинство посетителей, или не страдало такими пристрастиями, или тщательно их скрывало.

Разумеется, Ферру и Хоту тоже пришлось сдавать на входе оружие, а у первого при себе находился Коготь, который не очень хотелось светить, как и оставлять. Благо светить особо и не пришлось, ведь он лежал в подсумке с магазинами к Вереску. Подсумок висел на поясе, поскольку разгрузку Феррум оставил в номере вместе с разряженными магазинами к АК Ультиматум и пулями, рядочками стоящими на донцах на полке в оружейном ящике. В общем, снимай подсумок вместе с поясом и отдавай на хранения, но отдавать Коготь-это как отстегнуть часть тела, если бы какая-то из них отстегивалась. Собственно бывшая часть скреббера и являлась частью тела Ферра. Не приросла физически, но стала его частью на энергетическом или аурном уровне (называть можно по-разному), видимым только знахарям и может быть еще каким-то редким индивидам. Пришлось, переселить себя, и скрепить сердце, чтобы отдать подсумок, а потом заставить себя не оглядываться, но после первых мгновений стало полегче.

Еще на пороге заведения старшина почувствовал своеобразный запах дыма онаши, но ее никто не курил и запах едва чувствовался. Курить тут вообще дозволялось только в строго отведенных местах, дабы не раздражать некурящих и не травить душу тем, кому запретил курить Улей. Имелись в Продажной любви комнаты, как для простого курения табака, так и кальянные кабинеты. Дымок, клубившийся в зале, исходил из курильниц для благовоний. Похоже, именно в курившуюся в них смесь кто-то подмешал толику легкого наркотика. Несмотря на то, что в Улье всем было наплевать, кто, чем травится, Феррум не являлся сторонникам такого баловства, но посчитал, что концентрация наркотического дыма в местной атмосфере слишком мала, чтобы обратить на нее внимание и уйти. К тому же фантастическая регенерация иммунных, способна достаточно быстро убрать последствия даже после полноценного злоупотребления травкой, если оно не перерастает в постоянное явление. Она и с чем-то посерьезнее справится. Главное чтобы психологической зависимости не завелось. Хотя и с ней возможны варианты. Есть разновидности ментатов и знахарей, способных проводить такие внушения, какие ни одному гипнотизеру и не снились. А есть еще и умельцы, способные влиять на разум с другими дарами. Чего стоят только нимфы, которых так боятся все мужчины. Озлобленная нимфа конечно страшна, но если она будет использовать свой дар на благо, то легко избавит мужчину от любой зависимости.

Пройдя в глубину зала, размышлявший о возможности напороться на нимфу в борделе Феррум и его товарищ, осмотрелись внимательнее и убедились, что своим внешним видом тут никого не смутят и не удивят. Камуфляжи всяких фасонов, горки и остальное милитари даже в подобном заведении Улья оказались в почете. Вон и несколько девочек щеголяет в урезанных до ширины портупее комках. На одной шортики и топ из камуфляжа, а на другой лифчик и юбка, из-под которой видно трусики, даже когда она просто стоит. Однако даже клиенты поголовно не носили милитари. Глаза цеплялись за нескольких оригиналов, в брендовых спортивных или деловых костюмах. Не удивительно, что их нашлось всего несколько. Для большинства статусные и дорогие в тех мирах шмотки, стоили тут меньше второсортного комка.