— А так сразу и не заметишь!

— Видишь, они выделяются, — начал объяснять Слава, — на общем фоне выглядят неестественно. Вода всеми силами пытается спрятать этот недостаток, размыть его, но наш мозг не обманешь! Это как бородавка на гладкой коже лица, не к месту и сразу бросается в глаза. Давай, прижмёмся к стене.

Слава схватился за остатки оконной рамы квартиры на восьмом этаже, подтянулся, вылез из каяка и уселся на подоконник, свесив ноги наружу. На нём по-прежнему были надеты ласты, перчатки, на запястье висел фонарь, а из ножен, закрепленных на голени правой ноги, торчала рукоять ножа. Даша присмотрелась к ножнам: ребристый пластик чёрного цвета с двумя широкими эластичными ремнями, крепко обвивающие крест-накрест мышцы ноги. Искусная вещь, которую не встретишь на прилавках рыболовных магазинов. А вот нож — он не вписывался в образ, потому что был обычным кухонным ножом, скорее всего, найденным в одной из таких квартир.

— Ты готов? — спросила Даша.

— Да! Но прежде…

Поджав ноги к груди, Слава развернулся и спрыгнул с подоконника, оказавшись внутри квартиры. Включил фонарь. Внимательно осмотрел пол и заглянул в коридор. Он искал любые следы, которые мог оставить человек, неважно где: на полу, на стенах или в дверных проёмах, расчищая проход.

Вроде всё чисто. На полу стелился нетронутый песок, местами украшенный узором предсмертной агонии различных рыбёшек, дёргающихся в поисках воды.

Блуждать по заброшенным квартирам Славе не доставляло истинного удовольствия, — вынужденная мера, пренебрегать которой было глупо. “Береженого Бог бережет!” — эти слова по истине обрели для него смысл, с тех пор, как в один прекрасный день он увидел на полу следы от ботинок уходящие к лестничной клетке. Ленивый “рыбак” затащил надувную лодку в квартиру на восьмом этаже, сдул её, осмотрел все комнаты и спустился по лестнице, скрывшись под водой. Слава и подводный охотник оказались в том доме не случайно. “Волна” сумела дотянуться до местного супермаркета, вымыть из него упаковки с питьевой водой, консервы, шпроты и алкоголь. Ближайшие здания сработали как сети, осадив в себе большую часть добра. Слава всегда поражался тому, как в мире, где отсутствует какая-либо связь, народ быстро разносит благую весь по всему городу! На следующий день только у ленивого не стояла жирная точка того района на карте.

В тот день Слава стал охотником и двинулся по следу. Вначале по отпечаткам на полу, затем по воздушным пузырям растекающимся, как ртуть, по потолку. След был четкий, и найти подлеца труда не составит. На третьем этаже Слава заплыл в квартиру. “Рыбак” парил у окна, держась за тонкий трос, одним концом привязанный к ножке завалившегося шкафа, а другим тянущимся к поверхности воды. Ждал, когда жертва схватит его приманку, попытается вытащить наружу ценный товар, но не успеет, так как он будет быстрее. Убьёт глупца, попавшего на крючок, и завладеет всем, что тот успел насобирать.

Появившаяся рядом лодка кинула тень на дно. Остановилась, плавно подёргиваясь на волнах. “Рыбак” замер, готовый в любой момент выстрелить как гарпун. Слава был лаконичен: подплыл со спины и одним ударом перерезал кислородный шланг, тянущийся от баллона, затем схватил мужика за ногу и оттащил в коридор. Всё вокруг наполнилось пузырями воздуха. Поднялась серая пыль. “Рыбак” потерянно махал руками, дёргал ногами, попытался даже куда-то уплыть, но беспомощно бился то в стену, то в потолок.

Чем всё закончилось, Слава не знал. Он уплыл, потому что ему было всё равно. Умрёт — плевать. Выживет — плевать. Как ни как, преступника он наказал, но и другим людям не нужно забывать про опасности, поджидающие их на каждом углу. Возможно, ему и не надо было вмешиваться в новообразовавшиеся природные процессы охоты и выживания, но наблюдать за той жестокостью и цинизмом, с которым происходят современные преступления, он не мог.

Слава вспомнил этот эпизод своей жизни, когда двинулся в узкий коридор квартиры, оставляя на полу первые следы. Уши пронзил гул завывающего ветра, беспрепятственно бегающего по этажам. Под ногами хлюпал разбухший паркет, хрустели стёкла. В свете фонаря блестели влажные стены. Воздух был тяжёлым от сырости: воняло мокрым бетоном, гнилью и водорослями. Одним словом — городское болото!

Даша внимательно за ним наблюдала, тихо посмеиваясь над его глупой походкой в ластах. Широко расставив колени, он напоминал пингвина, семенящего по снегу. Такой неуклюжий и безобидный, но только на первый взгляд.

Осмотрев коридор, Слава еще раз убедился, что тут никого не было. Собирался вернуться, но его взгляд зацепился за дверь в ванную комнату. Она была, и она была заперта. Любопытство протянуло руку к ручке, но та давно заклинила, механизм окислился и превратился в металлический мёд. Слава слабо потянул на себя — заперто. Потянув сильнее, ручка поддалась, но вместо того, чтобы открыть дверь, она с чавканьем из неё вышла.

Широко улыбаясь, Слава поднял руку, демонстрируя Даше изваяние, слепленное из металла и стружки.

Дверь открылась, перекосилась и слетела с петель, чуть не придавив Славу.

Освободив проход, Слава заглянул внутрь. Обычная ванная комната: плитка, раковина, грязь и кости. Повсюду валялись человеческие кости, а затылок черепа выглядывал из отверстия вентиляции. Судя по всему, хозяин квартиры принимал ванную и был застигнут врасплох. Вода начала прибывать, и могло показаться, что где-то начал протекать слив, лопнула труба или, снова затопили эти чёртовы соседи! Но такие мысли посещают в первую секунду, во время второй — ледяная вода заполняет всю ванную комнату, упирает тебя в потолок, а ты, охваченный паникой, даже не замечаешь, что всё это время дышишь водой.

Слава быстро пробежался глазами и заметил висевшую над раковиной маленькую полку с дверцей. Она выглядела помятой, разбухшей, но целой. Внешнее покрытие давно отвалилось, обнажив фактуру ДСП панели, из которых делается вся современная мебель.

Раздвигая ластами лежащие на полу кости, Слава шагнул к полке, протянул руку и взялся за ручку. Похожая ситуация повторялась раз за разом. Маленькая дверца хрустнула и отвалилась. Полка дёрнулась, сорвалась с крючков и обрушилась на раковину, расколов её пополам. Комок керамики и древесины с грохотом упал на пол, напугав Дашу.

— Что случилось? — испуганным голосом крикнула она. — С тобой всё в порядке?

— Да! Я живой! — крикнул Слава в ответ, ковыряясь в новой куче мусора.

Ему удалось найти запечатанный тюбик зубной пасты и складное зеркальце. Вернувшись к Даше, он протянул ей подарки.

— Что за намёки? — возмутившись, Даша исказила лицо, словно её ударило током и, поднеся руку к носу, попыталась определить: есть запах изо рта или нет.

— Да какие тут намёки? — оправдывался Слава, — Нашёл в ящике. Держи! Пригодится!

Даша забрала вещи и убрала в нишу каяка.

Слава снова уселся на подоконник, осмотрел всё вокруг, на предмет выбивающихся вещей из общей картины, и, ничего не найдя, произнёс:

— Подай мне трос…

Уже обученная, Даша скинула предохранитель с барабана и протянула трос Славе.

— Когда я нырну, — начал Слава, пристёгивая крюк к поясу, — отгони каяк на пару метров от стены и удерживай его. Я должен отчётливо видеть его тень на дне. Если сможешь, дерни трос с силой…

— Зачем?

— Затем! Слушай внимательно. Если не сможешь, попробуй подать знак, любой, но пока я под водой, к дому не подплывай, ни при каких условиях. Поняла?!

— Да… Поняла-поняла! Но к чему такие предосторожности?

— Не нравиться мне всё это… Ладно, подай маску. Пожалуйста!

Пробежавшись руками по снаряжению и, убедившись, что всё на месте, Слава намочил маску и натянул её на лицо. Закрыл глаза, задумался. Сделал три глубоких вдоха, а на последнем выдохе замер. Спустя десять секунд снова сделал глубокий вдох и, оттолкнувшись руками от подоконника, спрыгнул в воду. Капли воды окропили Дашино лицо, неотрывно наблюдавшее за ритуалом.

Включать фонарь Слава не стал, — всё и так было видно. Зад машины торчал из окна большой комнаты на втором этаже — это был серебристый седан. Слава быстро подплыл к машине, осмотрелся: крышка багажника, да и вся задняя часть, были целы, в отличие от передней части машины, напоминавшей сплющенную морду бульдога. Попробовал открыть — закрыто. Повезло — попалась иномарка, и Слава уже давно наловчился открывать багажник иначе. Подплыл к водительской двери, дёрнул за ручку — снова заперто, оно и не удивительно — крышу автомобиля и переднее крыло замяло так, что они вместе с дверью стали единым целым.