- Я… - Леда заторможенно моргнула, с трудом контролируя отяжелевшие веки. – Я почувствовала Кая, почувствовала, что… господи… Кай?
Леда рывком подскочила на кровати. В голове немного прояснилось и сейчас она вспомнила ужасное, непреложное осознание окончательности, которое принесла с собой та фантомная боль.
- Он жив. – ровным голосом ответила Кира, пресекая её панику. - В соседнем шатре.
Леда тут же спустила ноги с кровати.
- Мне нужно увидеть его. – она слишком быстро поднялась и все завертелось, но она ухватилась за плечо Рема и упрямо осталась на ногах.
- Ты еще слишком слаба, возможно… - начал было Рем, но она лишь крепче сжала его плечо, стискивая зубы.
- Плевать, мне нужно увидеть его. – наверное, решимость найти его, даже если придется передвигаться ползком, звучала слишком очевидно в её голосе, потому что Рем поднялся, поддерживая её за руку, а следом за ним встала и Кира.
Она сделала приглашающий жест рукой и направилась к выходу из шатра. Брат и сестра последовали за ней. С каждым новым шагом ноги Леды крепли, головокружение уходило и, оказавшись на улице, она мягко высвободила руку из руки поддерживающего её брата. Тревога засела колючим комком в её горле и затрудняла дыхание. Кира сказала, что он жив, но Леда поверит в это только после того, как своими глазами увидит его. Слишком тяжелым и однозначным было то страшное ощущение, охватившее её на краю пропасти.
На улице царило движение. Обитатели лагеря, как зрячие, так и слепые, с одинаковой ловкостью выносили вещи из шатров и палаток. Некоторые из шатров были в полуразобранном состоянии. Кира перехватила недоуменный взгляд Леды и ответила раньше, чем та успела задать вопрос:
- Мы сворачиваем лагерь. Разведчики донесли, что теперь будет безопасно вернуться в наше селение.
Леда ничего не ответила, просто кивнула. Сейчас ей было не до этого. Через минуту они подошли к одному из шатров и Кира вошла внутрь, придержала полог для них.
Охваченная сильнейшим волнением, Леда шагнула в полумрак шатра.
Кая она увидела сразу и злобный ком в её горле слегка уменьшился в размерах. Возле его кровати стояла осунувшаяся избитая Зора с одной рукой на перевязи, другой – прижатой к ребрам, а рядом с ней высокий воин-асур, Валигор, но Леда едва увидела обоих. Все её внимание было приковано к Каю.
Как только она вошла, он повернул голову в её сторону, будто безошибочно почувствовал её присутствие. Леда медленно подошла ближе, внимательно вгляделась в него.
Каштановые волосы были забраны назад, полностью открывая взгляду его избитое лицо, показавшееся ей сейчас пронзительно уязвимым. У Леды даже перехватило дыхание от его вида. Грандиозный синяк на скуле, не успевшей зажить после прошлого ушиба, и сейчас увеличившейся как минимум в два раза. Еще два гигантских синяка на правом виске и на подбородке. Обе губы рассечены в двух местах, бесчисленные царапины и ссадины, под глазами – такие темные круги, что Леда не бралась судить, были ли это следы усталости, либо настоящие синяки. Он был без рубашки и Леда могла беспрепятственно рассмотреть припухшие, почти черные гематомы на его ребрах, груди и плечах, израненные руки. Все его тело казалось одним сплошным ушибом и Леда могла бы сходу поставить с десяток диагнозов, из которых сломанные ребра оказались бы самым пустяковым.
На груди у него белела повязка, уже успевшая пропитаться кровью в центре. К ней и протянула Леда подрагивающую руку. Легчайшим, почти невесомым движением прикоснулась к его коже, лихорадочно горячей, прямо над повязкой. Именно то место. Именно здесь пронзила Леду невыносимая боль тогда, на краю пропасти. В то время, как самого Кая пронзил его собственный трезубец, который катахари затем услужливо прихватил с собой, как полезную игрушку для заготовленных специально для Леды ментальных трюков.
Его сердце сбилось с ритма, ударило взволнованно в её пальцы, прижатые к его груди над повязкой. Она закусила губу и болезненно поморщилась, разглядывая его раны, а Кай молча поднял руку и накрыл своей ладонью её прохладные пальцы, прижал их к своей коже и замер. Его ладонь была почти невыносимо горячей, сердце билось быстро и неровно под её пальцами, и её собственный пульс почти сливался с его сердцебиением. Леда боялась даже предположить, насколько высокая у него сейчас температура. С такими повреждениями она не удивилась бы внутреннему кровотечению. Мелькнула мысль, что его нужно срочно забрать в больницу – и тут же погасла. С больницей ничего не получится, только не в этом случае. А Кай просто молча смотрел сквозь нее неподвижными зелеными глазами, блестящими от высокой температуры, но их выражение было таким глубоким и живым, что Леда не могла перестать смотреть в ответ.
Кожу покалывало в том месте, где он её касался. Что-то очень огромное и не имеющее названия поднималось из её глубин, заставляя почти задыхаться. Она ощущала странное натяжение между их руками, соединенными на его забинтованной груди, такое же призрачное и одновременно пугающе реальное, как и та странная связь, что установилась между ними. Сердце забилось еще быстрее и Леда отлично понимала, что он чувствует сейчас её участившийся пульс, но ничего не могла поделать. Да и не хотела.
Кто-то тактично кашлянул позади нее и Леда подпрыгнула, будто очнувшись ото сна. Кай почти зеркально повторил её движение, вздрогнув всем телом. Она почти забыла о присутствии остальных и сейчас почувствовала, как горячая волна смущения поднимается по её шее и щекам. Леда решительно убрала руку, забирая её из горячей ладони Кая, неохотно выпустившего её пальцы. Он моргнул, будто тоже на секунду потерялся в своих мыслях, затем облизнул рассеченную нижнюю губу и тут же болезненно поморщился.
Леда прокашлялась, чтобы прочистить горло.
- Рада видеть тебя живым.
- Насчет живого, пожалуй, слишком громко сказано.
Зора с другой стороны кровати издала тихий звук, то ли фыркнула, то ли всхлипнула. Её лицо было покрыто синяками и царапинами, но до Кая ей было далеко. Леда вновь перевела взгляд на него. Склонилась чуть ниже к нему, нахмурилась, затем осторожно прощупала его скулу и Кай тихо зашипел, дернувшись в сторону.
- Перелом. – констатировала Леда, выпрямляясь и убирая руку. – Нужно приложить что-то холодное. А тебе поменьше разговаривать.
- Не стоит. – ответил Кай. Его голос звучал невнятно, отчасти из-за лихорадки, отчасти из-за сломаной скуловой кости. – Демон уже вовсю работает над этим. Ему не очень-то нравится ездить в подпорченном сосуде.
Леда предпочла не комментировать это заявление. Лишь отметила для себя, что разговоры о демонах перестали так сильно её беспокоить, что было, в общем-то, совсем не удивительно, учитывая события последних дней.
Она оглянулась на Киру и задала вопрос, вертевшийся на языке с той минуты, когда она пришла в себя:
- Что вообще произошло?
Вместо Киры снова ответил Кай, напрочь игнорируя совет поменьше болтать:
- Когда вы с Ремом ушли, Зора и я пытались ликвидировать брида. Он почти отправил меня в отключку, но все же я его добил. Только вот затем подоспел сам катахари и оказалось, что у него не было настроения долго возиться со мной, когда я начал сопротивляться его влиянию. Зора пыталась помочь, но ему удалось… почти удалось устранить её. – при этих словах Кай на миг повернулся к сводной сестре, которая громко и неделикатно шмыгнула носом, вновь прижимая более здоровую руку к ребрам. – В итоге я ему надоел и он проделал во мне три вот эти милые дырки. – он нарочито аккуратно погладил медленно краснеющую повязку на своей груди.
- Я почувствовала это. – прошептала Леда. – Твою боль, я чувствовала её всю. Я подумала… подумала, ты умер.
- Технически… - начал было Кай, но его перебила Кира.
- Это и спасло его. – проговорила она, подходя к ним. – После медитации между вами установилась на удивление сильная связь. Уверена, вы оба это почувствовали. И с помощью этой связи ты смогла забрать на себя малую часть его ранения, но этого оказалось достаточно, чтобы для него полученная рана не стала смертельной. Для тебя это может обернуться несколькими днями недомогания в будущем, но без этой связи, без того, что ты разделила с ним его ранение – его сейчас не было бы здесь.
