Аландор Гис был настроен не так оптимистично, как предводитель, однако также не допускал мысли о сдаче острова. Даже если весь гарнизон погибнет, Конфедерация не получит этой крепости. Погреба и специально вырытые землянки были заставлены бочками пороха, который должен был быть взорван при высадке конфедератов. Последний поклон Серебряного крыла Хёллендола.

Лис застала минирование крепости. Она ворвалась в кабинет руководства, будто за ней гнались все силы ада. Створка двери с размаху стукнулась о стену. Патрик и Аландор, спорившие о чём-то за столом, уткнувшись в бумаги, удивлённо глянули на гостью и вежливо поднялись.

— Что-то случилось, г-жа Делорм?

— Да! Нет! Чёрт! Что это за чёрт?!

Аландор недоумённо пожал плечами, переводя взгляд на невозмутимого Редорта. Тот предупреждающе поднял руку, и, обойдя стол, приблизился к девушке. Мягко, но решительно молодой эрлан усадил Лис на стул, чуть встряхнул за плечи и спокойным тоном спросил:

— В чём дело?

— Подвалы… порох… — всхлипнула девушка, — крепость будет взорвана? Мы все…?

Патрик подал ей платок, но хранил молчание. Он оставался абсолютно бесстрастным. Редорт не участвовал в обсуждении «последнего шага», так как не был хёллендольцем. Для себя он ещё не решил, каковы будут его действия в случае победы Конфедерации. Он был связан определёнными обязательствами с Орденом Трёх и рыцарством, но и оставлять повстанцев в их последнем протесте не хотел. В конце концов, Верховный Магистр сумеет найти другую няньку Демиану, дан`айры позаботятся о любимом чаде. Согласно традиции, Патрик считался Благословенным братом Демиана, наделённого Диксандирком мощью огня и ярости.

— Нет! Мы будем стоять до последнего. Порох — это даже не последний, а постпоследний вариант. Скорее для устрашения, — постарался успокоить Аландор.

— Кого? Обитателей? — возмутилась плачущая Алиса.

— Воля дан`айров! — прошептал Гис, повернувшись в поисках помощи к Редорту. Он не знал, как объяснить девушке, что даже если крепость обречена — это не повод для капитуляции. Конфедерация должна почувствовать несокрушимую волю мятежников. Повстанцы готовились преподать урок мужества и врагам, и смирившимся с унизительным положением жителям Хёллендола. Девушка тут действительно была не при чём, однако вывезти её с острова не представлялось возможным, как и несчастных котов. Гис заранее велел построить и максимально укрепить на самой удалённой от базы части острова погреб-укрытие, где бы смогли пережить «большой взрыв» непричастные к мятежу.

— Мы будем сражаться и надеяться на победу. Свято верить в неё. Постараемся прорвать окружение и отправить всех штатских в независимый Дан-Далендол. Впадать в панику ещё рано.

— Да-а? Но зачем этот порох?

— Он действительно будет взорван, но после эвакуации. Порох хорошо защищён и раньше времени взорваться не сможет. Вы сумеете спастись, когда крепость погибнет, обещаю Вам.

Слова Гиса и невозмутимое спокойствие Патрика охладили панику Алису. Девушка всхлипнула несколько раз. Страх не был побеждён, но отступил.

Никогда ещё Алиса не была столь религиозна, как в эти дни. Г-жа Рейс или воспитательницы пансиона могли бы ею гордиться — Лис не забывала помолиться ни утром, ни вечером.

Положение в крепости оставалось напряжённым, значительных успехов не удалось добиться ни войскам Конфедерации, ни мятежникам, хотя уже то, что им удаётся удерживать оборону при значительном перевесе сил правительственных войск, Дален расценивал как большую удачу. Однако прорвать окружение повстанцем всё не получалось, и вопрос об эвакуации штатских оставался нерешённым.

Эрвиль старался ободрить Алису. Он отчётливо осознавал, что ей не место в осаждённой крепости, но не мог ничего предпринять для спасения любимой. Дален обещал вывезти её с острова при малейшей возможности, но запретил рисковать напрасно. Тог отвлекал девушку разговорами от печальных мыслей, смешил байками, утешал и ободрял в трудную минуту. Несмотря на осаду, он позаботился, чтобы её комната стала удобна и приемлема для жилья, раздобыл для Лис сменную одежду и обувь. Он был трогательно нежен и предан мятежнице поневоле. Даже Андрис едва ли мог поддержать её лучше влюблённого коменданта, осознающего всё нелепость и тщетность своего чувства.

Сам Андрис был угнетён и напуган происходящим, хоть и пытался держаться молодцом. Он хотел равняться на невозмутимых лидеров мятежа, но молодому эрлану не хватало их выдержки и веры, да и идея независимости Хёлледола мало его трогала. Все они — Дален, Гис, Редорт и Ленокс — казалось, были в своей стихии. Сосредоточенные, с горящим взором и растрёпанными гривами, охрипшими голосами, усталые и голодные, но не проявляющие ни малейшего признака страха или подавленности — они поистине были рождены для сражений. Даже всегда надменно спокойный, будто замороженный, Редорт отбросил свою холодность и оживился. Его глаза сверкали яростным огнём, на бледных щеках проступил румянец. Он, как казалось изумлённой Алисе, был доволен происходящим.

Весельчак Ленокс в эти дни с трудом находил время для своих друзей, но всё же подтрунивал над страхами Лис, её религиозными порывами и страстным желанием выбраться из очага восстания. И как ни странно, язвительные шуточки Сима помогали бороться с дурным настроением не хуже уговоров Эрвиля. Особенное удовольствие Леноксу доставляло поддевать Алису в вопросах веры. Эрлан, не испытывающий уважения к человеческому Создателю и позволяющий себе шутки о дан`айрах, смущал Лис своими высказываниями о загробной жизни и рае, о воздаянии за грехи, об истоках религиозности в людях и эрланах. Его насмешки, с одной стороны, все так же злили девушку, но, с другой, успокаивали — если Ленокс продолжает дурачиться, значит, жизнь ещё не закончена.

Аландор велел Лис держать все вещи собранными, поскольку её постараются эвакуировать с острова при первой же реальной возможности. Да сборы и не заняли бы много времени. Вещей было совсем мало. Имеющаяся в распоряжении Алисы одежда едва ли была пригодна в других обстоятельствах. Сама Лис уже позабыла о своём нелепом наряде и чувствовала себя в штанах и рубашке с курткой вполне комфортно, да и в крепости все давно уже привыкли к такому костюму юной леди. Только Сим отпускал ещё шутки по этому поводу, настойчиво интересуясь мнением рокруанской церкви и императорского епископа в вопросах дамской одежды и скромного поведения монотеисток. Тем не менее всё самое необходимое было сложено в мешок и ждало своего часа под кроватью. Сим, увидев, как Лис складывает вещи, не преминул прокомментировать это: «Что-то вы запаздываете, г-жа Делорм, ваши сородичи, попискивая, уже покинули остров до лучших времён. Отстаёте!»

Прошли четыре недели с появления незваных гостей в Крепости Семи ветров. Затянутый дымом, озаряемый слабыми вспышками горизонт свидетельствовал о тяжёлом положении повстанцев. Силам Конфедерации удалось зажать мятежников в крепости и начать осаду. Попытки хёллендольцев прорвать окружение успехом не увенчались, однако и стремление Дайрана молниеносно покончить с восстанием в жизнь воплощено не было. Военным было ясно, что захват острова конфедератами — это только вопрос времени. Но гордец Элеондор хотел овладеть крепостью в краткие сроки, до конца месяца. На кон была поставлена его репутация не знающего преград военного гения. Повстанцы, прекрасно понимая ситуацию, не желали доставить Дайрану радости лёгкой победы и сражались, как черти. Дален был прав, утверждая, что и мятежники неплохо знакомы с военным делом и доказывал свои слова на практике. Многих удивляло, что небольшие силы хёллендольцев все ещё продолжают оказывать сопротивления армии конфедератов, превосходящей их по численности. Повстанцы были сильны своим фанатическим стремлением к свободе, отступать им было некуда: ещё в самом начале мятежа Совет Конфедерации приговорил лидеров восстания к смертной казни, а всех участников низшего ранга к пожизненной каторге и лишению всех сословных и гражданских прав.