– Я еще не нагулялся, – усмехался Стас, сидя вальяжно в кресле.

– Да в твои годы, – переключился отец на брата, – вы у меня уже вдвоем с Никой в школу ходили.

– Опять двадцать пять, – Стас закатил глаза, продолжая улыбаться.

– Полюбуйся, – снова обратил свое драгоценное внимание предок на меня, все также тыча пальцем в сторону Стаса. – Никакой благодарности!

– Папа, уймись, – пришлось одернуть его, а то мы так до ночи будем слушать его гневные тирады. – Если ты хочешь, чтобы я осталась жить здесь, тогда придется тебе принять ряд условий.

– Слушаю внимательно, – отец произнес довольно спокойно и уселся в кресло.

– Для начала ты перестанешь меня контролировать, – я пристроила свою пятую точку на диван и закинула ногу на ногу. – Я встречаюсь, с кем хочу, гуляю допоздна и иногда могу не приходить домой ночевать.

– Можно подумать, – фыркнул отец, – что я когда-то тебя контролировал. По-моему, ты и раньше гуляла, сколько хотела и с кем хотела, иногда, – он сделал акцент на последнем слове, – не приходя домой ночевать.

– И ты завязываешь со своими нравоучениями, – влез Стас. – Иначе я тоже свалю от тебя вместе с Никой.

Папа снова вышел из себя, поорал немного, называя моего брата “неблагодарной свиньей”, а меня “малолетней засранкой”. В принципе, сколько себя помню, он нас всегда так называл – так стоит ли сейчас на это обращать внимание.

Я пообещала вести себя хорошо и не портить любимому папочке настроение своими постоянными выбрыками, как это было раньше, Стас торжественно поклялся, что женится в следующем году, от чего у нас с отцом глаза полезли на лоб, а Мишаня, который в самый неподходящий момент зашел в кабинет и тоже попал под раздачу, заявил, что будет учиться на одни четверки. Или иногда на пятерки, но крайне редко.

И мы ни разу не вспомнили об Алексее за все это время – у меня не было никакого желания ворошить прошлое и пытаться что-то выяснить о судьбе парня. И вот теперь придется принять очень важное решение – как поступить дальше.

Уверена, он меня простит и не станет мстить. Но все равно попортит нервы, что в данном случае означает – мы с ним разругаемся вдрызг. И ни о каком примирении не может быть и речи.

Какой-то замкнутый круг, честное слово.

Господи, как же сложно с этим Пантелеймоновым! Зачем, Господи, вот зачем, скажи на милость, ты нам позволил когда-то встретиться?

Хотя ответ на этот вопрос сейчас сидит на заднем сиденье Гелика и смешно сопит, недовольный тем, что я заставила его пристегнуться. Ради этого счастья я готова терпеть и дальше фырканье Алексея, его игнорирование моей скромной персоны, и предсказуемый взрыв эмоций, когда он узнает правду о сыне.

Мне надо немного успокоиться, остыть и все-таки найти это правильное решение, даже если мне оно не будет нравиться.

Надеюсь, Леха все же не прибьет меня за то, что скрыла от него рождение Марка. Хотя скажи я ему правду после той ссоры, он, скорее всего, просто бы женился на мне из-за ребенка. А я этого не хотела – только поэтому Леша так и не узнал, что у нашей недолгой любви все же случился счастливый финал.

Улыбаюсь своим мыслям – ради счастья сына я готова терпеть даже несносный характер его отца. Мой, кстати, тоже не подарок – но кто за собой замечает такие мелочи.

Но, как бы я не оттягивала время, все равно придется встретиться с Лехой и рассказать ему правду. Однако для начала стоит посоветоваться с братом – уж он точно мне подскажет, как лучше поступить в данной ситуации.

На этой оптимистичной ноте успокаиваюсь окончательно и торможу перед воротами, которые начинают автоматически открываться. И уже через несколько секунд Гелик плавно заезжает во двор трехэтажного особняка, гордо именуемого моим родным домом.

– Приехали, сынок! – глушу мотор и первой вылезаю из автомобиля.

Я захожу в дом первой, а Марк залетает следом, на ходу пытаясь расстегнуть курточку. Он счастливый и довольный от новости, что послезавтра Стас возьмет его в аквапарк, как обещал еще три дня назад. При виде сияющей и цветущей физиономии сына на душе становится теплее. И злость на Лешу вроде проходит, так толком и не успев захватить мои эмоции в свой плен.

– Это кто вернулся домой? – отец выходит из кабинета и улыбается, наблюдая, как Марк сопит и продолжает бороться с молнией на куртке.

– Дед, помоги, – ворчит малыш и бросает свое занятие, направляясь к отцу. – А то у меня не получается.

– Как игра? – отец подходит к внуку и присаживается на корточки, расстегивая змейку. – Понравилось?

– Очень! – кричит Марк, а я замираю на месте в ожидании его дальнейших восторгов.

Сейчас сдаст меня по полной программе раньше времени, и отец опять начнет фыркать. А если еще узнает, что с Алексеем мы случайно встретились аж два дня назад, то ворчание перерастет в крик.

– А где Мишаню потеряли? – папа снимает с мальчика курточку вместе с шапкой, но я не даю сыну вставить ни слова, быстренько встревая в их диалог:

– Он с друзьями после игры собирался в кафе сходить. Сам домой доберется.

– Миша – чемпион! – кричит Марк и прыгает на месте. – А еще, дед, я со Стасом пойду в аквапарк!

– Дядей Стасом, – поправляю сына, так как запрещаю называть своего брата просто по имени.

Пусть с детства привыкает, что тыкать взрослым людям нельзя. Но моего порыва никто не оценивает – отец улыбается, Марк смешно кривит носик и мотает головой из стороны в сторону, а тот, кто приходится моему сыну родным дядькой, спускается по лестнице на первый этаж, на ходу громко произнося:

– Мелкий, не слушай ее! – и тоже ржет, как конь. – Никаких дядь, понятно?

– Видишь, мама, – малыш тычет в меня пальцем. – Стас мне разрешает называть его по имени!

– Не только разрешаю, но и настаиваю, – брат проходит мимо отца с племянником, проводя рукой по волосам последнего, после чего подходит ко мне и целует в щеку. – Привет.

– Как же с вами тяжело! – я закатываю глаза, всем своим видом показывая, что они мне надоели. – Никакой женской солидарности – одни мужики кругом.

– Девочка моя, я все слышу! – раздается голос домработницы из столовой. – Не переживай, все, кто обижает нашу крошку, останутся без ужина.

– У меня важный телефонный звонок, – отец разворачивается и направляется в кабинет, так как знает, что Вера Александровна шутить не станет.

– Дед, я с тобой! – Марк бежит за ним следом, и через пару секунд эти двое скрываются за дубовой дверью.

– А ты со мной, – хватаю за локоть брата, не давая ему вставить ни слова.

– Может, я лучше тоже пойду? – начинает канючить Стас, плетясь за мной следом, но под моим грозным взглядом сдается и начинает подниматься по лестнице на второй этаж, тяжело вздыхая.

Захожу в свою комнату, затягиваю туда брата, после чего закрываю дверь и направляюсь к окну, на ходу скидывая куртку и швыряя ее на кровать. Вроде и хотела посоветоваться с близким человеком, а все слова, как назло, куда-то испарились. И я даже не знаю, с чего начать.

– Тут такое дело, – я поворачиваюсь лицом к Стасу, опираясь о подоконник и наблюдая, как мужчина уже принял полулежащую позу, удобно расположившись на моем спальном месте. – Даже не знаю, с чего начать.

– Как обычно – с главного, – ехидно усмехается брат, глядя, как я нервничаю. – Давно тебя не видел в таком состоянии, сестренка.

Мы со Стасом очень близки, несмотря на то, что он меня старше на четыре года. К тому же, характеры у нас разные, но мы никогда не ссоримся, даже если иногда (точнее, довольно часто) расходимся во мнениях по ряду вопросов.

– Не ехидничай, и так хреново, – фыркаю и машу рукой, чтобы отстал со своим занудством. – Мне твой совет нужен, – в этом месте Стас поднимает одну бровь, задавая немой вопрос. – Я Пантелеймонова встретила.

– Чего?! – как-то резко вырывается у моего собеседника.

– Два раза, – я тяжело вздыхаю, никак не реагируя на его эмоции. – К тому же, оба раза он видел Марка и…