Иллюзии в данном положении не помощники, лечение же… Как лечить то, что не имеет физической природы, хоть и влияет на неё? Вот прабабка могла и конечность отрубленную или изрубленную в ничто слепить так, что лучше старой бывала. Её дочь и внук – мои бабушка и отец – тоже были известными целителями. Вот только мне досталась магия рода матери.

Нет, я не жалуюсь, иногда и она может быть полезной. Но не в таком количество и не при таких обстоятельствах! Сейчас мне, как никогда, пригодились бы умения, знания и силы целительства! Может нашла бы те самые нити связи, что связывают нуждающегося с тем, что тянет из него жизнь через чёрную метку, и оборвала или законсервировала, пока молилась бы Лэстии.

А так… что я могу? Просто молитву прочитать? О, Богиня! Кажется, я переоценила свои силы, давая то обещание. Ну и сплоховала, не успев вытрясти всё им, Небожительнице и её последовательницам, известное о происходящем. Жаль, что из-за моей оплошности пострадает совсем неповинный и так нуждающийся в помощи!

Пока от мысленной кары и причитаний давило виски, а на сердце ложился камень, я всё продолжала машинально наглаживать ледяную руку мужчины, потирая и метку. Интенсивнее, чем ранее, будто подсознательно желая стереть этот ужасный рисунок колючих терний. Мозгу он казался лишним, ненужным и совершенно неуместным, некрасивым, и тело старалось избавиться от эстетической заносы методом «потереть и всковырнуть».

И если бы ни судорожный вздох нуждающегося, то не знаю, сколько ещё бы наминала его руку. Будто обжёгшись, отдёрнула руки и даже головой встряхнула, чтобы скинуть странное состояние. Оказывается, мужчина уже пришёл в себя, хотя слабость ещё не покинула его, но глаза позволила открыть.

Они были настолько тёмными, что казались чёрными, а так как света в комнате было по-прежнему мало, навевалось ощущение двух бездонных провалов самой Бездны. И эта Бездна сейчас смотрела на меня через него, заглядывая в душу и касаясь её своим обжигающим дыханием. Меня мало того, что передёрнуло, так и с места буквально подкинуло, заставляя подскочить на ноги и отойти от кровати подальше.

Кажется, что хозяин дома, что этот мужчина – оба представители другой расы, и мои догадки по этому поводу имеют место быть правдой. Вот только я не помню, чтобы в моём родном городе, стране, да даже континенте и мире совершенно не было никого, кроме людей и духов! И то существо, что лежало передо мной вот ни капельки сейчас на человека не походило.

Сердце успело болезненно дрогнуть в груди один раз, прежде чем магия спокойствия поглотила и эти эмоции. Боюсь представить, что со мной будет, когда эта божественная заглушка развеется или не выдержит очередного всплеска таких ярких эмоций!

Но подумаю об этом позже, когда останусь одна. А пока нужно что-то сделать с тем, что мужчина очнулся. И что? Броситься за жрицей? Меня сюда не для этого завели и оставили, отвлекая родственника – сомнений в том, что мужчины являются таковыми друг другу, у меня даже не возникло. А уж схожие ощущения и чувства от их присутствия рядом и подавно подтверждали родство.

Оставалось либо стоять на месте, либо подойти и проверить ту самую метку более вдумчиво. И как бы ни хотелось первого, делать нужно было второе. Поэтому, стараясь не делать резких движений, вернулась на место и под пристальным немигающим взглядом посмотрела на «заражённое» запястье, тут же замерев от увиденного.

Нет, метка никуда не исчезла. Только изменилась. Кардинально! Мало того, что она теперь была в виде цветов, заточённых в плетении гибких ветвей, так ещё и цвет её… Веточки были бледно-изумрудными, а вот цветы – нежно-розовые, а семь лепестков спиралью обнимали более тёмную и насыщенную сердцевину. И казались они настолько живыми, что по обонянию на мгновение словно ударило чем-то мятно-сладким.

– К-кто вы? – прохрипел мужчина, вновь отвлекая меня от своей руки. Голос его был глубоким, не смотря на хрипоту и слабость от пережитого. Он запускал колкие мурашки по телу. Что удивительно – приятные такие.

«И вот что ему ответить? О личности должна молчать, о делах и планах божественных тоже… Да вообще должна молчать, если верить жрице», – думала я, удивляясь своим реакциям. Как-то всё неправильно в этом. Разве раз «отрицательное» блокировалось, то и «положительное» не должно было? Должно. Но почему тогда всё, относившееся к этому самому «положительному», очень ярко разливалось по телу, не встречая препятствий?

Но от нужды что-то говорить меня освободил буквально влетевший в комнату хозяин дома. Подлетел к родственнику и с тревогой всматривался, что-то спрашивал о самочувствии. Я же воспользовавшись моментом, быстро выскользнула в гостиную, где под руку была уведена спешащей прочь из дома и причитающей шёпотом жрицей:

– Вот неугомонный какой. Чуть всё не сорвал. А вы молодец, призванная, всё сделали как надо. Поспешим же.

– Куда? – только и могла вымолвить, переступая порог дома и чувствуя, как меня резко утягивает вперёд, словно шагнула в пространственный портал.

Богиня Лэстия

Как же приятно выпить чашечку лёгкого кафи со сливками на обед в небольшом кафе недалеко от храма, особенно когда утро, да и вся неделя выдались очень продуктивными и загруженными. Даже тяжесть от усталости пропала на мгновение, давая перевести дух и собраться с мыслями.

Дверь резко открылась, отвлекая от сытной неги и заставляя сосредоточиться на происходящем вокруг. К одному из столиков поспешила вошедшая посетительница. Там её уже ждали две подруги, нетерпеливо ерзающие на своих местах в ожидании назначившей срочную встречу.

– Вы слышали новость? Господина Несферо вчера видели выходящим из храма Лэстии! – без приветствий и сразу к делу перешла припозднившаяся леди. И чтобы не отвлекаться, показала официанту знак «мне тоже самое, что и им».

Дистария Лоскас. Умная энергичная женщина, но слишком любит сплетни, которыми с удовольствием делится с подругами – Марикой и Соэнтой, как раз её и ожидавшими здесь. То-то они мне знакомыми на лица показались. Все трое те ещё мечтательницы, всё ждут благословения свыше на приглянувшихся мужчин, вместо того чтобы притормозить и оглянуться вокруг – туда, где и ждёт судьба. Эх, глупые дочери Норарты*…

– О, Богиня! – ахнула сухонькая брюнетка Марика, не сдержав эмоций. Вот уж точно – такое стоило всех их ожиданий. – Неужели он, наконец, решился? О-о-о, как же хочется быть на месте его избранницы! А кто она, кстати, известно?

– В этом-то и особенность! – усмехнулась злорадно Дистария, озадачивая подруг. – Её нет! Он ни с кем, совсем ни-ни после того инцидента с ныне леди Орфо.

– Тогда может нашлась та, что приглянулась? – неуверенно предположила хмурая русоволосая Соэнта, прикусывая пухлую губку и морща курносый носик. Зато я не удержалась от улыбки, что тут же прикрыла чашкой, отпивая напиток.

– Думаешь? – брюнетка от такого растеряла былую прыть, но быстро взяла себя в руки, начав рассуждать: – А вдруг это ради брата? Киантис ведь… отвергнутый – ему теперь на территорию храма и подавно нельзя.

– Считаешь, что против воли Лэстии решили пойти? – скептически приподняла брови Соэнта. – Я понимаю, родные братья, старший ответственный за младшего, но всё же.

– Кто знает? – пожала плечами Марика. – А вообще, если не получится у них, то, думается мне, их семья дорого отыграется на леди Орфо! – и столько праведного гнева вспыхнуло в её зелёных глазах. – Это же надо было придумать такой план – крутиться вокруг младшего, чтобы соблазнить старшего!

– За двумя руфу* погонишься – ни одного не поймаешь, – заметила блондинистая вестница, отпивая принесённый официантом чай. К пирожному из воздушных сливок на пропитанном соком тисов* бисквите притрагиваться она не спешила, решив сначала утолить жажду после быстрой ходьбы.

– Верно! Но так жалко Киантиса! – сокрушалась брюнетка, грея пальчики о бока своей чашки. – Такой лапушка, а так пострадал! Его же теперь ни одна циса* не выберет, а уж дисы* и подавно не посмотрят!