Она была прекрасна… Словно Творец вылепил её из лавы и заставил завораживать всех разумных тварей своей ослепительной красотой. Порывы ветра раскачивали верхушки деревьев, вынуждая шелестеть листву, от звуков которой в душу врывался покой. Я смотрел на медленно тонущий в кронах деревьев багровый диск и не мог насытиться этим зрелищем. Подняв взгляд, впервые увидел ночное небо. Бездна Тьмы, усыпанная искрами Света, манила кинуться в её глубины без оглядки и стать частью неповторимой по красоте картины, написанной кистями величайшего художника, к встрече с которым я так стремился. Словно глаза дракона Хаоса заслонили весь небосвод и неустанно следили пронизывающим взором за душами всех тварей, коим посчастливилось стать постояльцами Мира Богов. Только здесь, в мирах среза Сущего, где переплетаются материи столпов, можно увидеть совершенство замысла Творца и убедиться, что всё созданное им достойно признания и безграничной благодарности за возможность быть. Что может быть лучше, чем жить в этом мире и любоваться его ночным небом? Наверное, жить на небе и наслаждаться красотой мира…

Погружаясь в объятия наступающей ночи, я не заметил, как звезда полностью скрылась за горизонтом, и продолжал бы дальше упиваться искрящимся небом, но меня отвлекли звуки борьбы. Рядом с каменным строением, где я расположился, жрец, судя по его одеждам, тащил за собой связанную женщину. Она извивалась и пыталась кричать, но её рот был заткнут тряпкой, и ей удавалось лишь издавать приглушённые стоны. Жрец, уставший от сопротивления пленницы, остановился и стал с остервенением её бить ногами до тех пор, пока стоны не стихли. В другой руке служитель погибшего бога нёс ребёнка, который не сопротивлялся, а безропотно висел, напуганный происходящим. Увидев, как избивают женщину, человеческий отпрыск заплакал, сотрясая ночную тишину. Птицы, сидевшие на деревьях, взлетели. Разгневанный ещё сильнее детским плачем, человек стал трясти свою напуганную ношу, но она не замолкала, за что получила удар коленом по голове. Отпрыск потерял сознание, повиснув безвольной куклой, и жрец поволок своих пленников в глубь леса.

Взором я принялся пристально следить сквозь плотный строй деревьев за жрецом с его ношей. Через некоторое время, пробираясь сквозь плотные заросли растений, он вышел на небольшую поляну и, остановившись, принялся всматриваться в темноту, явно кого-то отыскивая, но лес тщательно скрывал в своих дебрях всех затаившихся существ. Посмотрев на окружающие поляну заросли сверху, я обнаружил довольно много различных копошащихся ночных тварей, занимающихся своими неотложными делами. Но на миг бодрствующие животные замерли, рассматривая неожиданных визитёров. Убедившись, что находящиеся на поляне люди не представляют опасности, постояльцы этой части леса стали безразличны к незваным гостям. И только по ярко выделяющейся ненасытности в кроне раскидистого дерева я заметил два совершенно неподвижных силуэта, чьё внимание было поглощено жрецом и особенно его пленницами.

На первый взгляд замеченные мной создания ничем не выделялись и даже не походили на живых, но выраженные пороки Тьмы выдавали присутствие еле заметных душ. А затем увидел в каждом из существ холодный, расчётливый разум. Взглянув в ипостаси застывших тварей, явно определил по наличию нитей первородных демонов, что это дети моей погибшей сестры, Лилит. Но кроме признаков, подтверждающих их тёмное происхождение, наблюдалось и явное родство с людьми, на которых они были очень похожи телами. Только в этих тварях отсутствовала сила, находящаяся в крови каждого живого создания Творца. За спинами застывших существ виднелись сложенные перепончатые крылья. Бледных, с выделяющимися на поверхности кожи тёмными жилами, их терзала жажда. Это были те самые порождения, которыми Дый попрекнул Лилит в замке Тьмы. Они явно могли существовать, только поглощая чужую кровь.

Впитываемая детьми Лилит чужая жизненная сила становилась их собственной, но ненадолго. Она быстро разлагалась в их телах, давая возможность просуществовать некоторое время, а потому мои родственники были вынуждены снова лишать жизни других, чтобы отсрочить собственную смерть.

Спрятавшиеся в ветвях дерева твари сейчас пребывали в объятиях жуткого голода, нуждаясь в новой порции чужой крови, и едва сдерживались, чтобы не наброситься на людей. Но в целях безопасности внимательно осматривали близлежащее пространство, прислушиваясь к звукам ночного леса, чтобы убедиться – кроме них никого поблизости нет. Через некоторое время, так и не обнаружив присутствия посторонних глаз, в том числе и моих, дети Лилит, расправив крылья, стремительно слетели с дерева. Они плавно и бесшумно опустились перед жрецом. Один из них прошептал:

– Показывай товар.

Среди безбрежных просторов мерно текущей лавы, возле пустующих кругов ада на огненном троне восседал Вельзевул. После освобождения мучеников только сейчас, уничтожив Князя Тьмы, огненный демон смог навести порядок в своих владениях. Все уровни пропасти мук были готовы к приёму новых гостей, преступивших законы миров, в которых жили. Но система порталов доставки злодеев для вечного пребывания в аду была уничтожена, а новая, задуманная Вельзевулом и его братом, исчезнувшим в мирах среза Сущего, представляла собой невоплощённый в реальность проект. Потому просторы Пекла оставались пребывать как никогда пустынными, за исключением остатков огненной армии, для которой ад стал новым домом.

Помощники Вельзевулу не помешали. Ведь никто лучше несправедливо осужденных мучеников, прошедших круги жутких страданий, не будет приводить в исполнение только беспристрастные будущие приговоры преступникам. Иногда новые постояльцы Пекла проносились мимо погруженного в какие-то тяжкие думы огненного демона, выполняя его поручения и радуясь новой, обретённой жизни. Пусть она и отличалась от первой, подаренной Творцом, но заметно лучше той, которую насильно навязали боги на одном из уровней пропасти. Для воинов, получивших огненную ипостась, Вельзевул превратился из надсмотрщика чуть ли не в прародителя, приютившего в своём доме и подарившего хоть и иной, чем в прошлом, но всё же смысл жизни, утраченный за проведённую в аду вечность.

Огненный демон тяжко вздохнул и прорычал в бездну кругов ада. Долгое эхо покатилось вниз, сотрясая непривычную тишину пропасти мук, совсем недавно заполненную стонами и криками отчаяния, и бесследно утонуло в её глубинах.

– Развлекаешься, как можешь, – услышал Вельзевул за спиной голос подлетевшего Серафима.

Огненный ангел бесшумно опустился рядом с троном, на самом краю пропасти и, усевшись, сложил крылья. Его взгляд замер на уровне, где он провёл, как ему казалось, не одну вечность. Заключённому в каменную оболочку вместе со своими собратьями по восстанию ангелу пришлось пройти через жуткое испытание преданности богу, который ныне таковым для него уже не являлся. Лишённый плоти Света Серафим стал свободен, но его разум не ведал другого смысла жизни, как только преданно служить столпу, подарившему возможность быть. Неприкаянность в новой ипостаси не давала ангелу покоя, и в поисках своего места в Сущем он и прилетел к Вельзевулу.

– Послушай, демон. Что мне делать? Я чувствую в своей душе пустоту, так как не вижу смысла в дальнейшей жизни.

– Брось глупости говорить! Ты – молодец! Умудрился сохранить душу после стольких веков страданий. В основном все, попавшие в ад, исчезают, утрачивая душу и отправляясь за кромку. А ты… Ты зачем-то нужен Сущему, раз сумел себя сохранить. Да и братья твои, что остались в живых после битвы с Князем, тоже имеют какое-то предназначение. Всё происходит с каким-то неведомым для нас умыслом. Ты поднял восстание не за Свет и не против Тьмы, а за сохранение равновесия между ними. Наверное, это и есть твой удел. Так что, оставайся со мной. Ведь в последнее время всё, что я не делаю, так только ради незыблемости паритета между Тьмой и Светом. Вот и Люцифер погиб за это, – демон ненадолго умолк, всё ещё продолжая скорбеть по своему соратнику, успевшему стать другом. – Но чувствую я: со смертью Князя ничего не кончилось. Дый и Световид не смирятся с тем, что Демон забрал себе все миры среза Сущего. И нас ждёт ещё одна битва, причём посерьёзней последнего сражения. Только в предстоящем противостоянии я не хочу принимать ни чью сторону и тебе не советую. Иначе нам придётся воевать либо против своих братьев, что неприемлемо, либо против миров среза Сущего, чьи интересы и представляет Демон. А тем временем, кто-то должен думать о сохранении равновесия. Вот мы с тобой и займемся этим. Раньше мне помогал Люцифер, но его больше нет среди живых. Потому теперь тебе придётся занять его место, – на миг показалось, что огненный демон готов пролить огненную слезу по погибшему ангелу, но взгляд Вельзевула вновь стал жёстким. – Видимо, судьба у меня такая водить дружбу с ангелами.