— Я так не думал. Это моя бутылка, и я иногда позволяю себе выпить, подумал, почему бы не угостить хорошего человека отличным коньяком. Поймите меня правильно.

— Ладно, поверю, — он забрал бутылку, посмотрел ее на просвет, быстро свинтил пробку и вытряс содержимое в рот. — Ничё так, не слишком поганенько. Еще есть? — дворник утер рукавицей щетинистый подбородок.

— Нет.

— Раздразнил только. Дай сотку, потом отдам.

Я вынул из кошелька сто рублей и отдал дворнику.

— Вот, деньгами человека никогда не обидишь. — Он убрал купюру под шапку. — Сейчас дочищу и смотаюсь в магаз за допингом.

Не успел я дойти до подъезда, как дворник, прикопав лопату в сугробе, трусцой направился в сторону недавно открывшегося сетевого алкогольного магазина. Трудно быть тем, за кого тебя принимают.

Айрис встретила меня у порога. Выглядела она взволнованно.

— Гордей, кажется, началось, — произнесла она слезливым жалобным тоном.

— Что началось?

— Родовая деятельность. Я что-то почувствовала. Наверное, это были схватки.

— Рано же?

— Так ведь мы не знаем точно, когда зачали. У нас разброс в целый месяц.

— Блин! Ведь были схватки боевые… — Я растерялся и начал заново надевать обувь.

— Ты куда? — Спросила Айрис.

— Не знаю, но куда-то надо. Мне самому тебя везти или скорую вызвать?

— Подожди, рано еще паниковать, вдруг, показалось?

— Н — да, предполагал я, что это будет волнительный момент, но как-то иначе. — Я снова скинул обувь. — Кофе приготовила?

— Ой! — Айрис убежала на кухню и загремела посудой. — Убежал! Сейчас опять поставлю.

Боль в грудной клетке ушла на задний план. Сердечко мое застучало в висках, мешая взять себя в руки и успокоиться. Я так не волновался с того момента, когда Джанбоб чуть не прикончил меня. Хотя нет, то волнение было иного рода. Тогда злость не давала мне как следует напугаться, а сейчас я чувствовал, как увлажнились мои ладони, а во рту стало сухо. Непонятно почему я так волновался. Знал, что медицина у нас на должном уровне, что в спальне лежит капсула, в которую можно положить Айрис в случае каких-то проблем, но все равно мне было страшно. Вдруг врачи отвлекутся, вдруг санитарки не доглядят, вдруг малыш получится каким-нибудь уродцем. Капсулой этого не исправить.

Я вошел в гостиную и сел за стол, подперев лоб рукой.

— Гордей, возьми себя в руки. Если и ты начнешь строить из себя паникера, то я окончательно расклеюсь. Тебе самому надо в капсулу, подлечить рану.

— Я в порядке. Не каждый день моя жена рожает. Процесс этот опасный. — Я изобразил мимикой и руками, как сую голову в узкое пространство. — Для матери и ребенка. Я попрошу врачей, чтобы они разрешили мне быть рядом. Буду держать твою капсулу наготове.

— Спасибо. Твое присутствие рядом добавит мне уверенности и спокойствия. Только давай сейчас успокоимся. Мне кажется, я сама придумала себе схватки.

— Серьезно?

— Да. Я почитала в интернете, и что-то на них не совсем похоже.

— Блин, Айрис, я потерял десять лет жизни от волнения. У меня вон, седой волос появился.

— Это перо.

— У меня седое перо уже лезет. Из куртки.

Айрис сняла турку с плиты и разлила нам кофе. Себе разбавила пополам с водой, считая, что крепкий вреден ей и ребенку. Я быстро выпил. В груди саднило от боли и мне не терпелось ее унять.

— Ладно, пойду завалюсь в капсулу. Вылечу себя от физических и моральных последствий твоих шуток.

Я поцеловал Айрис в губы и живот. Малыш ткнул меня через живот мамки в нос. Айрис рассмеялась.

— Наверное, у нас будет сын. Так он приветствует своего отца, — решила Айрис.

— А если это дочь, которая протягивает мне ножку для поцелуя?

— Ну, может быть и дочь. Ахея.

— Кто?

— Ахея. Красивое имя.

— Нет, нет, нет. Никакой Ахеи. В космосе еще куда ни шло, но тут никаких Ахей. Жена Айрис и дочь Ахея, звучит, будто я живу в древнегреческом сонмище богов.

— А что ты предлагаешь?

— Если на «А», то у меня такие варианты: Арина, Алена, Александра.

— Это так устарело, звучит, как клички пещерных людей.

— Но-но, нормально звучит. Иди приляг на кровать, а я подле, в капсуле почилю, потом договорим.

— Ладно.

Я разделся и лег в капсулу. Ее щупальца присосались к моей коже и заставили заснуть. Во сне процесс заживления происходил намного быстрее. На полное восстановление ушло минут двадцать, но по ощущениям будто прошло несколько часов. Я чувствовал себя прекрасно. На груди остался едва заметный след, который должен был исчезнуть через пару процедур.

Айрис на кровати не было. Я прислушался. В другой спальне клацали кнопки клавиатуры компьютера. Она с кем-то переписывалась. Я решил, что с Камилой или Кианой. Вошел в спальню и застал ее в слезах.

— Это были схватки, Гордей. Я скоро рожу. Меня надо в больницу, в смысле, в роддом.

— Так, так, так. Сами поедем или вызвать скорую?

— Давай сами. Я не хочу ехать с чужими людьми.

— Хорошо. Я пошел заводить машину, а ты собери вещи.

— Они у меня уже давно собраны.

— Тогда жди, я заведу и поднимусь за тобой.

Мне удалось одеться гораздо быстрее, чем за сорок пять секунд. Выскочил в подъезд и побежал по ступенькам, чтобы не тратить драгоценные секунды на лифт. На лавке перед подъездом спал, поджав под себя ноги, дворник. Зря я сделал ему презент, спровоцировав запой. После снегопада начало подмораживать. Небо вызвездило. Я завел машину, поставил климат на обогрев, благо здесь тепло шло не только от двигателя, но и от встроенных в воздуховоды электрических обогревателей. Прежде, чем подняться за Айрис, затащил дворника в подъезд и усадил его к теплой трубе.

Супруга стояла в дверях. Мы закрыли дверь и на лифте спустились вниз. По дороге я расспросил, все ли она взяла с собой. Вроде бы ничего не забыли. В роддом ехал словно во сне, благо машин на дороге уже было не много. Я первым забежал в приемное отделение роддома и набросился на дежурную сестру.

— Жена рожает, что делать?

— Как рожает? Ребенок уже показался?

— Нет, не показался. Только схватки. Она в машине. С чего начинать?

— Начните с того, что возьмете себя в руки. Все рожают, и нет в этом ничего такого. Она идти может?

— Да.

— Ведите вместе с вещами, заключениями из женской консультации и прочими документами.

— Сейчас, — я было рванул к выходу, но тут же вернулся. — А мне можно присутствовать?

— В нашем роддоме это не практикуется. Мы за стерильность и традиции.

— Жаль. Ладно, я сейчас.

Мы вошли с Айрис в приемное отделение через минуту. Нас приняла уже другая сестра, проверила бумаги, задала стандартные вопросы и взяв под локоток мою Айрис повела ее вглубь роддома.

— Айрис, а телефон взяла?

— Нет, забыла.

— Ну, вот, оставила меня в неведении.

— Привозите, передам, — успокоила меня дежурная сестра.

— Я мигом.

У меня ушло минут двадцать, чтобы добраться до дома и найти ее телефон. На обратном пути меня остановили инспекторы ГИБДД и поинтересовались причиной спешки. Я объяснил им ситуацию.

— Ладно, давай за нами, с сиреной и мигалками долетим гораздо быстрее.

Я был им очень благодарен. Наш кортеж из двух машин пронесся несколько раз на красный сигнал светофора. У роддома мы очутились через пять минут.

— Спасибо мужики! — поблагодарил я их от все души. — Просите что угодно.

— Больше не гоняй.

— Обещаю, — я отсалютовал.

Дежурная сестра встретила меня улыбкой.

— Готовят уже вашу жену к родам, — сообщила она.

— Как? Так быстро?

— Как говорила моя мама, срать и родить нельзя погодить. Простите за физиологичность.

— А как это готовят?

— Тебе не надо знать. Езжай домой и жди сообщение от жены. Не бухай только, а то есть у вас такая привычка, забивать страх водкой. Вдруг что-нибудь понадобится.

— Я не пью. А вы тут еще долго будете? — поинтересовался я.

— С какой целью интересуетесь?