Но то ли отвары лекаря делали свое дело, то ли организм молодой, жаждущей жизни женщины цеплялся за выживание — настал день, когда, очнувшись ото сна, Лео не принялась сразу плакать. Она пришла в себя и заметила на своих руках повязки, сделанные её служанкой. Пэпой. Именно ею, потому что Лео сама учила её. И только потом осознала, что она не в башне, а в своих королевских покоях и чувствует себя довольно неплохо. Ещё Лео заметила, что так и сжимает ладошку с клочком-запиской. Она глубоко вздохнула, сглатывая подступивший к горлу ком, и позвала Пэпу.

— Расскажи мне, почему я здесь? — спросила Лео после приветствия, слёз и объятий любимой служанки. — Король позволил мне уйти из башни?

— Король ничего не знает, Ваше Величество. Он уже несколько дней в бреду, не встаёт.

— М-м-м, — безразлично потянула Лео, — выяснили, что с ним?

— Неизвестная болезнь, — пожала плечами Пэпа. — После… — она запнулась, с трудом сглотнув, — после того, как он избил вас и посадил в темницу, он куда-то уехал, а потом я его уже увидела с царапиной на лице. Ночью ему стало плохо. Сначала все думали, что он в очередной раз напился, вот его и выворачивает. Но ему лучше не становилось. Через пару дней он стал терять сознание, начался бред и горячка. Так до сих пор и лежит.

«Хм, — как-то отстранённо подумала Лео, убирая клочок-записку в лиф и бросая взгляд на свои, теперь уже вычещенные ногти, — значит, я была права, по углам моей темницы рассыпан яд. Что ж…»

— Ваше Величество, — тихонько позвала Леонеллу Пэпа, — я взяла на себя смелость… — она снова запнулась и испуганно заглянула в лицо королевы, — я осмотрела вас. Ну, понимаете… как вы меня учили.

Лео почувствовала, что у неё закружилась голова, когда она резко подняла взгляд на служанку.

— Ты что-то… нашла?

— Да, — прошептала Пэпа. — Ваше Величество, у вас будет…

— Тише! Не кричи так, — Лео попыталась вспомнить все, что с ней происходило последние месяцы и с замиранием сердца поняла, что это действительно могло случиться. «У меня будет ребёнок. Малыш. Моего любимого Райэля…»

Лео почувствовала, как её глаза наполняются слезами, а нос защипало. После всего того ужаса, всего, что произошло с ней, после того, как она видела отрубленную голову своего любимого, она была уверена, что в её жизни ничего хорошего больше никогда не будет. Что она всё потеряла и жить ей больше не за чем. Она пока ещё до конца не могла поверить, что её редкие встречи с Матео все же оставили в ней частичку любимого, но она чувствовала, что её жизнь меняется прямо в эту секунду. И теперь этот малыш — самое дорогое, что у неё есть. Она закрыла лицо руками, её трясло в рыданиях, но она никогда не думала, что от счастья можно испытывать такие потиворечивые эмоции. Она одновременно была безумно рада, и так же сильно сожалела, что Матео никогда не узнает, что она родит от него ребёнка. Их ребёнка. И ужасно боялась, что Абрэмо не позволит этому малышу появиться на свет, поскольку прекрасно поймёт, чей это ребёнок на самом деле.

— Моя королева, что с вами? Вы не рады?

— Ну… что ты говоришь, — заикаясь удалось выдавить из себя Лео. — Просто… Так долго не получалось. И теперь вот… Я не знаю, как это возможно…

— Это чудо! Господь послал вам воздаяние за всё, Ваше Величество! Наследника и любимого ребёнка!

— Да… Да… Ты конечно права. Любимого… — Лео подняла на Пэпу заплаканые глаза. — Только не говори пока никому. Оставим пока это в секрете. Ты написала моим родителям?

— Конечно, в тот же день! Ваш батюшка будет здесь очень скоро, со всем своим войском. Я всё написала, и верный человек отвёз весточку. Ничего не бойтесь, моя королева!

— Я и не боюсь. Мне теперь есть, за что бороться.

Лео встала и, пошатываясь, побрела в свою каморку, где у неё хранились остатки трав и настоек. У неё созрел план, но сначала нужно было оценить состояние короля и понять, что же за яд оказался в её камере. Лео кое что знала о ядах и конечно принимала время от времени отвары, заблаговременно, чтобы не допускать отравления, если кто-то задумает от неё избавиться. Потому даже попав в её раны, яд, скорее всего, не подействовал. А вот король мог этого и не знать… Выбрав нужное, она развела в кувшине лекарство и направилась в опочивальню короля.

Абрэмо выглядел плохо. Его посеревшее лицо с заостренными чертами выдавало близость смерти. Вспухшие царапины на лице почернели и вокруг них уже начали образовываться язвы. Лео помазала раны раствором и, приподняв голову короля, влила в его рот немного лекарства. Присела рядом.

Ждать пришлось долго. Жар немного спал — это была временная мера, помочь королю Леонелла уже не могла, только облегчить состояние немного. Яд уже проник в организм и время шло на дни.

— Ты! — прохрипел король, едва разлепив глаза. — Твоё место в башне!

— Ты сейчас не в том положении, чтобы командовать. Слушай меня внимательно, пока ещё можешь слышать.

— Как только я встану на ноги, тебе не жить!

— Не встанешь, — тихо, но твёрдо ответила Лео. — Ты сам себя переиграл, Абрэмо. Так сильно хотел избавиться от меня, что приказал рассыпать яд по моей камере. Он-то и попал мне под ногти, а потом тебе под кожу…

— Я ничего такого не приказывал!

— Значит, постарался кто-то из твоих людей. Кто? Уж не та ли чернавка, что наговорила тебе сплетен?

— Я не знаю! Это твоя горничная, она показала мне… Тот дом, в лесу. И я видел… — он захрипел, с трудом втягивая воздух, — тебя там!

— Что это хоть за девка-то?

— Не помню, как зовут, — Абрэмо перевёл дух. — Она осталась там же, где я прикончил Тито, недалеко от вашего любовного гнездышка, если тебе интересно…

— Да нет, не очень интересно. Интереснее, как вышло, что ты связался с чернавкой…

— А ты вообще легла под шута, какая же ты тварь!

Лео ещё чувствовала сильную слабость, но всё равно посмотрела на Абрэмо с той жалостью, с которой может смотреть на умирающего мужа презирающая его женщина.

— Я полюбила Матео. Мне жаль, что не тебя. Но ничего не могу с этим сделать. Так же, как и с тем, что желая избавиться от меня, чернавка подложила свинью тебе. Не стоило глумиться над женщиной, только что потерявший любимого. Ты все равно умрёшь.

— Мне уже лучше…

— Нет. Я дала тебе лекарство, но скоро оно перестанет действовать. А теперь послушай моё предложение. У меня будет наследник престола. И сейчас только тебе решать, будет ли он воспитан, как наследник Абрэмо Верховного рода Тоддео или он будет наследник исключительно королевы Леонеллы Облачной и трон твой уйдёт из твоего рода…

— Тварь! Это не мой ребёнок!

— Думай, пока ещё можешь. Королевой я стану всё равно.

— Вельможи не позволят…

— Ты прекрасно знаешь, твоя армия на моей стороне, иначе давно бы уже избавился от меня. А вместе с армией моего отца, который скоро будет здесь, завладеть троном будет несложно. Ты все равно бесплоден, а признаешь ребёнка, подпишешь фамильную грамоту для потомков и трон не уйдёт из рода Тоддео. Будешь цепляться за свою мужскую гордость — потеряешь всё.

Абрэмо захрипел и закашлялся. Лео поднесла кубок с лекарством к его губам, он глотнул, но потом дернулся и выбил его из рук королевы.

— Ты всё травишь меня? — в его взгляде было столько ненависти, что Лео стало плохо, но она ничем не выдавала своих чувств.

— Я только пытаюсь облегчить твоё состояние. Могу сделать так, что ты ничего не почувствуешь, и будешь просто спать, пока жив. Но могу и ничего не делать, тогда ты умрёшь в горячечном бреду и страшных мучениях.

— Ты правда можешь это сделать?

— Да.

— Значит, ты все-таки еретичка…

— Это просто знания. Я верю в Господа нашего, и он послал нам с тобой дитя, наследника, кто примет твой трон и будет продолжать твой род. Господь милосерден. Я никогда не колдовала и не делала ничего такого. Просто знаю, как лечить.

— Ты правда готова сидеть со мной до конца? Даже несмотря на то, что я обезглавил твоего любовника?