А Вику сделаю злодейкой.

И ладно бы Вика, с ней все понятно. А вот Яр… Как он? Что с ним? Очутился на том же месте, где я, и тоже без ключей? Или он носит ключи в кармане? С другой стороны, он даже рубашку не носит, что уж о ключах говорить?

Я замерла, склонившись над чаем, и Влад вывел меня из задумчивости:

— О чем думаешь?

Я недоуменно на него посмотрела и напомнила:

— Пей чай. — Влад кивнул, и тогда я продолжила: — Тебе нужен честный ответ или обнадеживающий?

Лицо Влада стало напряженным, но все же он ответил:

— Честный.

— Ладно, — легко согласилась я. — Ты ведь знаешь, что со мной был Ярослав. Тот, из деревни, — я фыркнула. И я, и Яр всю жизнь провели в городе. — Так вот, интересно, что с ним стало и попал ли он домой — ключи Янтарная нам не вернула. И телефоны. А у меня он был только что купленный. И что-то мне подсказывает, что новым я обзаведусь нескоро.

— С белым все в порядке, — ответил Влад, пропустив слова про телефон.

— Да? — удивилась я. Меня в самом деле удивляло, что Яр умудрился спокойно вернуться и никуда не вляпаться. — А ты откуда знаешь?

— Он оказался на территории особняка, как раз когда там был я, — Влад позвонил себе улыбнуться. — Моя очередь. И ключи у него с собой.

То есть, мне Янтарная предпочла подбросить туфли, чтобы я красиво уходила, а Яру — ключи, чтобы он смог войти. Очень интересно, даже слишком.

Лицо Влада вдруг стало серьезным:

— Зачем ты вообще связалась с ним… тем вечером?

— Мне меньше всего хотелось с ним связываться, — призналась я. — Но мы столкнулись, когда я шла на шабаш, и он как-то проследил, где мы собираемся. А потом заявился.

— Интересуется, — бросил Влад.

Как будто это я была виновата в том, что Яру не сиделось ровно.

— А ты знаешь, что Вика вернулась? — отхлебнув чая, я решила перевести тему.

Влад кивнул.

— А ты знаешь, что это она активировала портал? — не унималась я.

Данный факт Влад, видимо, обошел, и он взглянул на меня недоверчиво:

— Ты уверена?

— Вика сама мне в этом призналась, — сдала ее с потрохами я. — Когда вляпалась в тот портал вместе со мной и не смогла выбраться.

Влад посмотрел в окно.

Возможно, я не знала многого, и их с Викой связывает большее, чем бросаемые моей одноклассницей взгляды. Может, у них есть общие тайны, о которых я и понятия не имею. И эти слова ранят Влада. Всегда больно разочаровываться в человеке, который хоть что-то для тебя значит. Уж это я точно знаю.

— Думаю, у нее были на то причины, — наконец заметил Влад.

Я внимательно посмотрела на него:

— Только одна.

Влад не стал ничего выпытывать.

В полной тишине мы допили чай, а потом я не выдержала и ушла учить историю — слишком угнетала создавшаяся атмосфера. Через пару минут Влад пришел в мою комнату, и оставшуюся часть нашей встречи я занималась наукой, а Влад — социальными сетями.

Идеальная тишина, порожденная гордостью.

И да, я могу сколь угодно долго говорить о пустяках, но в те мгновения мне этого не хотелось.

Отец вернулся совсем скоро, и почти тогда же ушел Влад, обменявшись со своим учителем парой реплик и даже не попрощавшись со мной.

Быть может, я разочаровывала его своим упрямством и непринятием.

Как Вика — или даже сильней.

Чем больше значит для тебя человек, тем больше боли он тебе приносит.

***

Ничто так не укрепляет сон, как пара ночей в гостях у своей любимой (впервые увиденной) тети и браслет, подаренный ещё одной. Уже вторую ночь я спала, как младенец, ни о чем не беспокоясь и искреннее отдыхая.

Вести себя так было опрометчиво, но у Яны имелось оправдание — она устала.

Однако мир оказался слишком жестоким и несправедливым, и поэтому уже в половину седьмого утра понедельника прозвенел будильник, так напоминающий мелодию звонка на моем новом телефоне…

Я распахнула глаза и резко села.

На комоде в самом деле лежал мой телефон.

И мне правда кто-то звонил.

Я наблюдала за сияющим экраном и никак не могла понять, почему он сияет. И это я сейчас намекаю не на то, что я — доисторический монстр и не разбираюсь в современных технологиях. Экран сиял потому, что кто-то звонил.

Но почему телефон вообще был здесь?

Да ещё и заряженный. Он же у меня сдох почти сразу.

Я перевела взгляд влево и увидела свою любимую фиолетовую сумку.

Очень интересно.

Судя по всему, пропажа вернулась. Но кто поспособствовал ее возвращению? Отец? Или Янтарная? Почувствовавшая мои возмущения, ага. Если это Янтарная, то в своих перемещениях она была как никогда точна. Пусть я обычно и не складываю сумки на комод…

Телефон все ещё разносил встроенную мелодию, которую я так и не поменяла, и я осторожно взяла его в руки.

Номер неизвестный.

Ни мне, ни телефону.

И по ту сторону космического спутника может находиться кто угодно. Начиная от Янтарной и заканчивая президентом. Чьим-нибудь. Или английской королевой. Хотя номер очень похож на российский.

С другой стороны, никто мне отвечать на звонки не запрещал. Быть может, ещё и потому, что до этого утра телефона у меня не было.

Я приняла вызов — рисковая же! — и прислонила телефон к уху.

И принялась молчать.

Если кому-то очень надо, пусть сам говорит.

Через пару секунд по ту сторону раздалось покашливание, и мужской — или, точнее, юношеский — голос произнес:

— Доброе утро. Это… Яна Заболоцкая?

Я голос узнала, и мне захотелось завопить от радости. Странная реакция, согласна. Особенно для уставшей.

Но звонил мне не кто иной, как Ярослав, о котором я так вчера беспокоилась. Причем как раз в тот момент, когда я о нем беспокоилась, он мне не позвонил. Может, и вправду хороший?

Хотя он разбудил меня сегодняшним утром, а совы прощают такое безобразие только своему будильнику.

Я все еще молчала, широко улыбаясь, и Ярик не выдержал:

— Ведьма, это ты?

— Нет, — все-таки ответила я. — Это черт с рогами. А ты чего кашляешь, белый? Меньше надо без рубашек гулять.

— Я уже испугался, что с тобой что-то случилось, но, как оказалось, ты в полном порядке, — заметил Ярослав. — Для тебя самой, естественно.

— Я проснулась не за тем, чтобы выслушивать твои оскорбления, Ярик. Да-да, — заявила я.

— А я не оскорбляю. Нет-нет. И почему ты до сих пор спишь? Тебе не надо на учебу?

— Мне к девяти, лопух, — сказала я. Руки чесались наградить его каким-нибудь прозвищем. — И встаю я обычно на час позже.

— Везет… Нет, слушай, я правда не хотел тебя будить, — оправдался Ярослав. — Просто мне надо было с тобой связаться. Я вновь пытался написать тебе «ВКонтакте», Яна Заболоцкая, но ты так и не открыла личку.

— Тебя нет в друзьях и друзьях друзей, — напомнила я довольно. — И я все равно туда не заходила уже неделю. Не то чтобы я не вижу смысла в этом пустом времяпровождении, но мне то некогда, то никак…

— И тогда я написал твоему черному другу, — продолжил Яр. — Нашел его через твою страницу. И у него личка оказалась открытой.

— Он собирает послания от поклонниц, — опять влезла я. — У него много поклонниц.

— А ты не собираешь? — поинтересовался он, наконец-то отреагировав на мои слова.

— От поклонниц? — уточнила я невинно. — Мои поклонницы обычно обитают среди друзей друзей. Так что я не удивлена, что тут ты промахнулся. С кем не бывает.

Ярослав вздохнул.

Моя бестактность, судя по всему, очень его нервировала.

Но вот что интересно — разговаривая с ним, я чувствовала себя легко и непринужденно, как оторвавшийся от дерева листок. Я парила, поддаваясь воздушным потокам, и не переживала о том, что рано или поздно достигну сырой земли, где чей-нибудь ботинок сломает меня пополам.

Я была самой собой. Не племянницей, не дочерью, не соперницей, не возлюбленной. Собой.

Наглой девчонкой с безнадежными мечтами.