— Чем же они тебе не угодили?

— Просто не люблю, неужели нужны ещё причины? — Камилла развела руками.

— Я тоже не люблю… — Дора прищурилась, смотря в небо. Ками посмотрела на неё и усмехнулась, ей казались забавными эти две родинки под левым глазом коллеги, которые не оставались надолго в покое из-за часто менявшегося выражения лица. — Не люблю, когда мне смотрят в глаза, а они делают это особенно пристально, а потом ещё и расспрашивать о чём-то начинают. Говорят, как с заразной, а сами — святые в шелках! Наверное, сами и ободрали свою священную птицу, чтобы перьями её украсить своего предводителя, либо же подписывать ими указы о начале охоты.

Доротея говорила это с таким умиротворённым и даже доброжелательным видом, что Камиллу передёрнуло. Милые люди иногда бывали жуткими, если сохраняли этот образ независимо — или почти независимо — от обстоятельств. Вспомнилась Гленда. Та, наверное, тоже способна рассуждать о не самых приятных вещах со светлой улыбкой и совершенно беззаботным выражением лица, а ведь именно от таких созданий обычно не ждёшь подвоха, таким быстро начинаешь доверять.

Довольно скоро они дошли до пекарни. Весело звякнул колокольчик над дверью, приветствуя посетительниц, Камилла, заметив сестру, которая сейчас как раз стояла на кассе, помахала ей, сняв шляпу.

— И вот надо было с завтрака подрываться? — Ирмелин покачала головой и отрезала кусок от пирога.

— Ирма, ну, не надо об этом, я тоже не рада, что так сделала. Зато появился повод к тебе заглянуть.

— Можно подумать, он тебе нужен, — она хохотнула и отвернулась, чтобы взять чашки. — Не торопись во время еды и осторожнее со шляпой, Мейлир и так в последние дни только и делает, что беспокоится.

Камилла что-то пробубнила, забирая чай. Она, во-первых, не во всём виновата, а, во-вторых, не может ничего поделать со своей невезучей природой. И как сестра догадалась про шляпу? Та, конечно, светлая, но, вроде бы, отряхнута была хорошо. Либо интуиция настолько хороша, либо это сказано просто потому, что Ирмелин знала: иначе получиться и не могло. Не зря же они родственницы.

Поставив чашки на стол, Ками уточнила у Доротеи, не нужно ли им ещё что, и только потом села. Всё же обеденный перерыв не резиновый и сильно засиживаться не стоило. Камилла зевнула и посмотрела в окно, взглядом провожая случайного прохожего. Она уже вторую ночь подряд нормально не спала, что, наверное, тоже сказывалось на настроении не лучшим образом.

— И всё же вы не похожи, — вдруг произнесла Дора, переводя взгляд с Камиллы на Ирмелин и обратно.

— Разве? — удивилась Ками. — А обычно говорят обратное, а то и вовсе за мать и дочь принимают.

— Внешне, у вас, конечно, что-то и есть, но вот окружающая энергия различается. У неё она плотнее, сильнее и мрачнее.

— А нечего часто общаться со всякими подозрительными личностями. — Пожала плечами Камилла и вернулась к обеду. Иногда интересно слушать все эти слова Доры о различных энергиях вокруг людей, но не сейчас.

Сейчас, ко всему прочему, вряд ли получится понять сказанное, тем более что на ум так некстати пришли слова Боргхилль. И вот как после них можно было оставаться спокойной? Как делать вид, что всё как обычно? Как вести себя с остальными, чтобы ненароком никого не обидеть из-за своей подозрительности? И, главное, как не попасться ведьме и вычислить её? Странным всё равно оставалось то, что Ингрид чего-то ждала, не начинала действовать, а ведь, казалось бы, в её интересах сделать всё как можно скорее. Устранить жертв до того, как они станут по-настоящему важны Мастеру, устранить Мастера, чтобы тот не мешал осколкам захватывать хранителей. Почему за столько поколений ничто не сдвинулось с мёртвой точки, раз за разом повторяя один и тот же сценарий? Новое знание только добавляло несостыковок. Снова.

После этого вспомнилась комната со скелетами. Тринадцать. Во время девятого поколения их насчитывалось девять. Скелеты были в платьях, вероятно, что они женские. Все платья тёмные и похожие между собой, всё это не просто так, но не хватало ещё одной детали.

Камилла ойкнула, случайно уколов палец. Это же насколько надо задуматься, чтобы допустить подобное?

— Что такое? — обеспокоенно спросила Дора.

— Порядок, бывает, — Камилла пожала плечами и продолжила шить.

— Так вот, в той книге безликая женщина…

«Безликая женщина?» — Ками поморщилась.

Женщина из сна, названная ведьмой, тоже ведь была в тёмном платье. Получается, все те скелеты принадлежали прошлым телам ведьмы? Что же, звучало разумно, если принять в расчёт то, что слова о рассыпавшемся прахом теле появились в легенде для красоты слова. Но зачем они там? Почему один из них распят? Где ответ, где правда?

Возвращаясь обратно, она всё также пыталась что-то обдумать, до чего-то в итоге дойти, но уже сонный мозг не мог выдать ничего путного. В итоге пришлось бросить это дело и занять себя любованием того, что было вокруг.

— Кстати, — Ирмелин немного замедлилась, чтобы поравняться с сестрой, — откуда у тебя это кольцо? Я его ещё в обед заметила.

— Кольцо? — недоумённо переспросила Камилла. За всеми этими размышлениями она успела о нём позабыть. — Да, нашла где-то. Сейчас уже не вспомню.

Врать сестре нехорошо, но выдавать правду почему-то не хотелось. Чтобы сменить тему, Ками заговорила о замеченном днём священнике. Ирма криво усмехнулась, она относилась к ним не лучше и вообще предпочитала не пересекаться. Почему? Так уж получалось, что молодые представители духовенства вдруг забывали о том, что служат вере, и начинали с недобрым интересом рассматривать определённые части тела Ирмелин, которая, конечно, привыкла к такого рода вниманию, но считала, что с их стороны это выглядело особенно низко. Ладно, когда проходивший мимо парень начинал, мягко говоря, пялиться на вырез в платье, он земной обычный человек, но те, кто обвиняли других в грехах должны хотя бы уметь не выдавать себя. И ведь не обвинишь в ответ, тут же найдут, к чему придраться, а там оставалось только выдать медаль «за занудство» и уснуть с закрытыми глазами, чтобы не слушать по неизвестно какому кругу одно и то же.

— Надеюсь, мы не пересечёмся, — вздохнула Ирма, открывая калитку. По городу она особо не ходила, так что шанс встретится со священником был мал, но ведь закон подлости никто не отменял.

Камилла согласно кивнула. Ей чаще приходилось куда-то ходить, но в силу собственной неприметности выше шанс уйти незамеченной. Хорошо иногда быть серой мышью — легче избегать нежелательных встреч.

Открывая дверь и смотря под ноги, Камилла обратила всё внимание на порог, чтобы не повторить внеплановый полёт с экстренными попытками предотвратить приземление. В итоге, конечно, она не заметила того, кто шёл навстречу и тоже почему-то глядел не туда. Врезавшись головой, Ками резко посмотрела наверх и с невероятной резвостью отскочила назад, прижав руки к груди.

— Твою ж! Что ж ты вечно из ниоткуда возникаешь! — воскликнула она, глядя на Эгиля.

Тот, судя по всему, а особенно по неприятной улыбочке, сначала хотел по обыкновению сказать что-то колкое, но вдруг изменился в лице, словно привидение увидел. Застывший взгляд его был направлен прямо на руки Камиллы, которая невольно тоже на них посмотрела, испугавшись, что с теми что-то не так. Но нет, ничего не изменилось, руки оставались руками и даже были целыми, если не считать оставшихся после ночи царапин.

— Ты чего так пялишься? — не совсем осторожно спросила она, подозрительно косясь на хранителя.

— Это ты чего?! Идиотка. Клиническая идиотка. — Эгиль приложил к лицу ладонь и покачал головой, произнося что-то неразборчивое, но явно нецензурное. — Если не хочешь убить себя собственной глупостью — не снимай это кольцо, раз уж надела. О, небо, ниспошли ей мозгов… — развернувшись, Эгиль направился в сторону лестницы, продолжая что-то бормотать.

Провожая его взглядом, Камилла покрутила пальцем у виска и присвистнула. Если ей не хватает ума, то кому-то явно не хватает адекватности. Мало того, откуда он знает что-то про кольцо? Или же это ему бред в голове что-то нашептал? Немного ошалев, Ками пошла в комнату. Скоро ужин, а надо ещё переодеться.