Дверь захлопнулась, и загремел замок. Я барабанила по двери, тряся и дёргая ручку. Ничего.

— Мерзкий, гнилой проныра, — выплюнула я, повернувшись и прислонившись спиной к двери.

Мои глаза привыкли к темноте. Спасибо богине за почти полную луну. Слабый свет проникал сквозь тяжёлые шторы. Я двинулась вперёд, вытянув руки, чтобы нащупать то, что не могла видеть. Ногой, а затем и рукой я ударилась обо что-то твёрдое. Какая-то древесина. Немного дальше я натолкнулась, а потом чуть не упала на маленький столик. Ещё немного и я, наконец, дошла до окна. Схватив бархат, я дёрнула. Металлические крючки для занавесок заскрежетали по карнизу. Свет проник в комнату, и я впервые взглянула на открывшийся вид.

Я находилась высоко над землёй. Судя по лестнице, я на четвёртом этаже, но замок располагался на возвышении. Земля по эту сторону обрывалась, и создавалось впечатление, что подо мной разверзлась пустота. Верхушки деревьев простирались в отдалении, образуя промежутки между собой, иногда довольно большие

Мне стало интересно: значат ли эти пространства другие деревни и поселения. Тут я поняла, как мало я знаю о королевстве. Я никогда не была за пределами своего дома. Понятия не имела, как выглядят другие места и как люди живут. Без понятия, как выглядел этот замок, помимо того, что я уже видела сегодня.

Будучи маленькой девочкой, я мечтала о подобном. Я притворялась королевой, выходящей на помост, машущей восхищённой толпе внизу, и поправляющей свою длинную красную бархатную накидку. Я путешествовала по далёким королевствам и встречалась с их лидерами, безмятежно улыбаясь и попивая чай с оттопыренным мизинцем, как и подобает членам королевской семьи. В других мечтах я разыгрывала шута, делая стойку на руках и жонглируя для жеманной королевской семьи, а затем отпускала шутки на их счёт, которые они, безусловно, слишком медленно понимали.

Но потом я повзрослела. Моя грандиозная выдумка превратилась в привычку обращаться к невидимой аудитории всякий раз, как попадала в беду или рисковала, чтобы на столе была еда. Мои мечты иссякли. Мечты всех иссякли, полагаю. Я была не одинока.

Что ж. Теперь я в башне замка, заперта, как пленница, последним живым дворянином…

Я резко втянула воздух, когда отдёрнула остальные занавески и посмотрела на сад. Я быстро подсчитала: последний оставшийся в живых дворянин, к тому же отвечающий за защиту земли равно дракон. Дракон!

Я порылась в памяти, пытаясь вспомнить, как выглядели драконы. Первым пришёл на ум сверкающий золотой шедевр в небе из юности. Принц-дракон. Но я никогда не видела его — или любого из них — близко, только снизу, когда они рассекали воздух массивными крыльями. Я никак не могла сравнить этого зверя с тем, что видела.

Правда, существовали картины, нарисованные красками или наброски. На самом деле, я недавно видела некоторые в учебнике истории из библиотеки. Найфейн действительно обладал некоторыми качествами, присущими драконам. Бронированная и рогатая голова, длинный хвост, заканчивающийся шипами, когтистые лапы, скат по спине. Но что случилось с его крыльями? И кто пощадил только одного дворянина? Дворянина, который, по-видимому, мог командовать только в дневное время.

И почему?..

Не было смысла отвечать на вопросы. Задавать их — простое заполнение пространства. У меня не было ответов. Во всяком случае, пока. Раздался тихий стук в дверь. У меня желудок перевернулся, но не эта странная штука в груди. Найфейн назвал его «моим зверем».

Ещё целая куча вопросов пыталась пробиться на поверхность.

— Эй? — прозвучал приглушённый голос.

Я обернулась. Так всё и должно быть? Мне придётся общаться через дверь?

— Эй? — снова раздался голос.

Вздохнув, я пересекла комнату и прислонилась к косяку.

— Что? — спросила я, скрещивая руки на груди.

— Ох. Ты здесь. Фантаблинстично. Я могу войти?

Невнятность речи очевидна. Должно быть, это тот самый, изображающий зверя с вечеринки, Гадриэль.

Я не смогла удержаться от лёгкого смешка над костюмом и его робостью. Он точно высмеивал Найфейна и не ожидал, что его поймают.

Однако это не означало, что я буду относиться к нему снисходительно. Во всех смыслах этого слова он страж. По закону заключённые должны враждовать со стражей. Для меня это означало множество язвительных выпадов. Я надеялась, что он был готов к этому.

— У тебя есть ключ, придурок, — крикнула я.

— Правда? — Его голос затих. — Ой. Вижу. Он в двери. Подожди-ка… ты заключённая? Почему ты заперта здесь?

Я выгнула брови и приготовилась к потоку слов, но… пустота. От его непрофессионализма у меня разум затуманился. Он казался, несведущим даже меньше меня.

— Ты опасна? — он спросил. — Я должен волноваться? Хозяин не упомянул, что мне следует беспокоиться.

И снова я не знала, что сказать.

— Нет? — наконец, мне удалось сказать что-то.

— Ты говоришь не убедительно. Послушай, я не умею драться. Вот почему я всё ещё жив. Я дворецкий, богини ради! Я забочусь о людях… вроде того. Я не очень хорош в этом. Думаю, именно поэтому я всё ещё жив. В посредственности кроется безопасность. Так что, если ты ещё злишься, мне придётся попросить тебя немного успокоиться. Я не плохой парень.

На моих губах появилась усмешка. Этот парень настоящий?

— Я не причиню тебе вреда, — крикнула я.

— Ты уверена? Я сейчас вспомнил, что у хозяина была свежая рана. Ты его ранила?

— Да, но он схватил меня за горло. Что мне оставалось? И, честно говоря, я даже не помню, как это сделала.

— Ты не помнишь, как сделала это? — Он говорил всё громче. — Что за псих пырнёт человека ножом и не помнит, как это сделал?

— Тот, кто думает, что умрёт?

Пауза. Затем:

— Да, хорошо. Думаю, в этом есть смысл. Хорошо, я вхожу. И был бы признателен, не ударь ты меня ножом и не причини никакой боли. Минуту назад я очень хорошо проводил время и не хочу портить весь кайф.

Я отошла от двери и заняла прежнюю позицию у дальнего окна. Там и ждала. Ничего не происходило.

— Ты заходишь? — закричала я.

— Я ждал подтверждения!

Звякнул металл, ключ повернулся в замке. Овальная ручка медленно повернулась. Так же медленно дверь приоткрылась, и в щель просунулась пушистая фиолетовая голова, увенчанная двумя набитыми рожками. Его глаза метались по сторонам, пока взгляд не остановился на мне. Гадриэль осмотрел меня с ног до головы на мгновение, остановившись на пустых руках. Дверь продолжала открываться, пока пушистый фиолетовый монстр не вошёл весь.

Я попыталась сдержать смех, но не вышло. Я перешла от реальной жизни и ночных кошмаров к кошмару наяву, лишённой какой-либо реальности.

— Привет… — Он шагнул чуть дальше, подняв руки. — Я не трезво мыслю. Просто чтобы всё прояснить.

— Лучше, чтобы я нетрезво мыслила.

Он кивнул и отошёл к маленькой тумбочке у кровати. Вспыхнул свет от спички, которую он поднёс к свече в серебряном канделябре. Только тогда я по-настоящему осмотрела комнату. Огромная кровать с четырьмя столбиками и балдахином, придвинутая к стене, занавески, собранные на столбиках шнурками с кисточками. Деревянные тумбочки с замысловатой резьбой стояли возле кровати, а большой двухдверный шкаф в другом конце комнаты был выполнен в том же стиле. Мягкое кресло в углу, расположенное между окнами от пола до потолка, закрывающими восточную и южную боковые стены, выглядело изношенным и невероятно удобным для чтения. Было ясно, что маленький столик сбоку от него предназначался для книг. Бежевый ковёр лежал на полу, но его рисунок терялся в тусклом свете. Стены были почти голыми, за исключением одной картины маслом, изображающей уродливого козла и кусочек луны. Это либо современный взгляд на искусство, либо рисовал любитель.

Гадриэль поднял подсвечник, свеча наполовину сгорела от предыдущего использования, и по бокам видны высохшие капельки воска.

— Ну, вот. — Он икнул и похлопал себя по груди, затем осмотрелся и опустил голову. — Ах, проклятье.