– Как оно?

– Готово, течь больше не должно!

– Всем отойти, сейчас поставим эту дуру на попа!

Сложная паутина моторных тросов, опутавшая гигантский цилиндр со всех сторон, грациозно меняет свою конфигурацию, готовясь извлечь саркофаг из реакторного отсека. В четкой очередности длинные белые тросы отцепляются от прежних креплений, чтобы тут же схватить цилиндр в другом месте, и дальним концом взяться за шпангоуты и бортовые краны. Торец саркофага начинает медленно подниматься, еще две минуты и цилиндр становится вертикально точно под распахнутым порталом. Старшина снова осматривает его десятком камер, все в порядке – новых утечек не обнаружено, можно продолжать.

– Спасибо, товарищи, дальше я сам, наверху уже ждут морпехи. Идите отсюда, пока светиться не начали.

После работы в реакторном отсеке Ольге положен долгожданный отбой, и она отправляется отдыхать в свою каюту на крейсере, впервые за семь суток. На поверхности транспорта девушку уже ждет Лобо с портативной дезактивационной установкой – в таком виде на борт родного корабля возвращаться нельзя. Пока идет чистка, старшина готовит очередной отчет о проделанной работе, отправляет документ Владимиру Ильичу, после чего ее вызывает капитан.

– Ольга, из семи восстановленных транспортов, на каком бортовая электросеть в наиболее удовлетворительном состоянии?

– На третьем номере. Еще шестой более-менее работает, остальные пять можно использовать только для перевозок между колониями, посадки и взлета с Земли без замены элементной базы они не выдержат. Это если по моей части, не знаю, как у остальных.

– Сегодня к полуночи отправляем итоговый рапорт в штаб флота, укажешь номер шестой как наиболее пригодный к полетам.

– Есть.

Лобо легонько хлопает ее по плечу.

– Готово. Не забудь про таблетки.

– Я еще стаканчик красного накачу, у Черновой, кажется, припасен кагор. Спасибо.

Реактивный ранец отбрасывает ее на полкилометра прочь от транспорта, Ольга летит к Большевику, на ходу проглотив пару йодных таблеток и запив их маленьким глотком воды. Перед ней совершает очередной оборот ажурное колесо резервной базы Сахалин-28, словно циферблат старинных часов. Жилой отсек сейчас на двенадцати часах, а обломки бывших складов и весь непригодный для дальнейшего использования металлолом на шести. Туда же отправится прохудившийся саркофаг с разбитым реактором, торец которого уже показался из портала. На секторах с первого по пятый остались те транспорты, до которых у большевиков еще не дошли руки. Восстановленные машины отогнаны на сектора с седьмого по одиннадцатый, Большевик неподвижно завис в центре «часов».

Интересно, будут ли они восстанавливать девятый номер или приказным порядком уйдут к Земле? Судя по всему, передислокация уже началась, хотя официальных подтверждений еще нет, никто не хочет усиливать панику. Ольга знает, что с трех ближайших Сахалинов транспорты уже ушли, видимо, скоро и их черед.

– Владимир Ильич?

– На связи.

– Почему капитан распорядился внести изменения в рапорт для штаба флота?

– Мы тут работаем стахановскими темпами, и потому кому-то в штабе пришла идея передать часть восстановленных нами посудин в другую эскадру. Климов для виду поупирался, но я знаю, что на самом деле он не прочь отдать два или три транспорта, меньшей эскадрой легче управлять. Но лучшие корабли мы отдавать не намерены, так что придется немного подправить отчетность.

– А кто заберет эти два или три борта?

– Сводная приемная команда уже вылетела, они будут здесь через восемнадцать часов. Заодно привезут топливо и немного запчастей, после чего мы можем сниматься с якоря.

– Как там на Земле?

– Голод усиливается, а больше новостей нет. В колониях пока нормально, поскольку их заявки на продовольствие Земля выполняет в первую очередь. Краем уха слышал, что колонисты пригрозились ввести эмбарго на поставки промышленного оборудования вниз, если недополучат провианта.

– Все страньше и страньше.

Как и рассчитывала Ольга, в кают-компании ее ждет подарок от корабельного врача – четвертинка крепленого красного, по старой традиции положенной реакторщикам. Откинувшись в кресле и потягивая кагор через трубочку, девушка устало смотрит на экраны, где Чернова помогает супругам Марек наладить их маленький огород.

– Везет же некоторым. Пока мы там весь день в обнимку с дырявым реактором, ты тут за цветочками да овощами ухаживаешь.

– Это будет тебе уроком, Оленька – нужную профессию надо выбирать еще в детстве. Кроме того, мне скучно, я уже больше месяца никого хорошенько не вскрывала и не резала, а скальпель дела просит.

– Ясно. Как там дела на сельскохозяйственном фронте?

– Тут есть над чем поработать, я решила помочь нашим хозяевам наладить ферму, им нужна консультация биолога практика. Вот, сейчас над системой орошения работаем.

Хотя из разговоров Черновой с интендантами старшина понимает далеко не все, слишком много специализированной информации, суть дела она уловила. Прибывшие на Сахалин-28 сторожа помимо прочего, были снабжены небольшой оранжереей, где выращивались различные белки и протеины, колонии полезных бактерий и зеленые водоросли. Эта замкнутая установка практически не требовала вмешательства в свою работу, от владельцев необходимо только подавать электроэнергию и вовремя собирать урожай, который позволял им самую малость обогатить стандартный рацион и не более того. Однако когда миссис Марека нашла на одном из транспортов около пяти тонн технической воды, у супругов возник интересный и амбициозный план – расширить свой огород, получив в итоге полноценное пищевое производство.

– У нас был план выкупить эту свалку после нескольких лет вахты, раз уж ее все равно будут списывать и продавать по дешевке. Тут много места и стройматериала, Солнца хоть залейся и если мы еще научимся выращивать хотя бы самый необходимый провиант, без подвоза с Земли – у нас будет собственная колония. Новая пригодная для жизни территория, и совсем недорогая поначалу. За место в нашем собственном городе многие готовы будут выложить свои кровные рубли, я это еще в Духовке понял.

Битва за урожай была жестокой, и, начиная ее, супруги Марек едва ли представляли себе во что ввязываются. Экономя каждую копейку, за восемь месяцев они сумели по частям закупить и доставить на свою базу необходимое оборудование для сборки более мощной фермы. Знакомый еще по Духовке контрабандист за бешеные деньги достал килограмм специально модифицированных для орбиты семян, в основном ржи и кукурузы. И вот теперь это все: семена и воду, машины и солнечную энергию надо соединить вместе, тем единственно правильным путем, чтобы они дружно заработали на общее дело.

– Сами-то мы в фермерстве ни в зуб ногой, потому решили обратиться за помощью к специалистам, ну или тем, кто так себя называл. У меня было трое сокамерников аферистов высшей пробы, но поверьте – таких жуликов как в сельском хозяйстве больше нигде нет! Каждый проходимец предлагает тебе свои методики, после которых у вас на станции расцветут сады Семирамиды, но вы даже чертополох не вырастите на их рекомендациях, которые стоят огромных денег. А вся открытая информация по этому делу устарела лет на сорок: нам пришлось поначалу пользоваться учебником космического фермера за 2056 год, и это был последний год его издания, больше данные не обновлялись. Догадываетесь почему?

Ольге не нужно догадываться, она знает. Хочешь собственную частную ферму в космосе – покупай готовую технологию целиком у Сверхновой или Союза, и строго следуй инструкциям, а самостоятельных наглецов в этом бизнесе не любят. И не помогают.

Чуть не загубив неправильным использованием ферму и семена, Мареки взяли паузу и вернулись к тому, с чего начинали – к своей старой маленькой оранжерее. Тщательно изучив ее работу и внеся некоторые изменения, они перенастроили машину на производство плодородной почвы, и необходимых удобрений. Так прошло еще два месяца, после которых, получив достаточное количество чистой земли, они вернулись к своим драгоценным семенам. Теперь космическим фермерам удалось получить устойчивые всходы, но урожайность по-прежнему значительно ниже ожидаемой, кроме того, ферму норовили пожрать различные грибковые заболевания. Требовалось квалифицированное хирургическое вмешательство.