Мне стало дико интересно, что она здесь делает, но смелости спросить не хватило.

— Полежите, а я вам сейчас же завтрак принесу. — Укрыла меня пледом и, в сепешке, вылетела обратно.

Ничего не понимаю. Я точно в своем доме?

Осмотрелась еще раз. Все верно. Дом мой. А вот горничная чужая.

Всего через несколько минут помощницы Нади подали в зал завтрак. А сама женщина вернулась чуть позже.

— Тут кое-кто очень рвется вас увидеть, — улыбнулась она и из-за угла достала небольшой аквариум, в котором плескалась моя довольная "Пиранья".

— Авророчка моя, деточка моя, — причитала слегка поднабравшая рыбешка, — дай взглянуть на тебя.

Я еле дождалась, когда стекляный сосуд поставят на тумбочку. Зачерпнула рукой Злату и поцеловала ее в мокрые рыбьи губешки.

— Как же я скучала, рыбка моя, — прижала ее к щеке и отпустила в воду.

— Что-то ты неважно выглядишь, — обеспокоилась подружка, — бледненькая худенькая, совсем измотал ирод нестабильный, — окинула меня строгим взглядом.

— Зато ты на все тело здорова, — улыбнулась я. — Чем тебя кормили?

Злата надула губы и повернулась хвостом.

— Ну, не обижайся, мне даже нравится твои новые формы, — подбадривала рыбку.

— Правда? — Обрадовалась она.

— Правда, — улыбнулась я.

К обеду я все же смогла спуститься в кухню. Но к моему глубокому сожалению кроме прислуги и нас со Златой в доме никого не было. Никто из них толком не отвечал на мои вопросы, зато носились за мной, как прокаженные. Не давали лишний шаг сделать. Станные они какие-то.

Моя подружка рассказала о том как хорошо к ней относились в доме Ноя. От этого стало еще теплее на душе. Выполнил свое обещание — позаботился о рыбке.

Куда же он делся после вчерашнего? И отца не видать…

— Вы кушайте, кушайте, — не унималась Надежда, так и норовила впихнуть в меня еще хоть ложечку.

— Да не могу я больше есть, — раздражалась я, — что происходит вообще? Я нормально себя чувствую, не надо со мной сюсюкаться.

— Прошу вас, не нервничайте! — Испугалась Надя и попыталась меня успокоить.

— Я в полном порядке! — Закатила глаза и скрестила руки на груди.

— Ой, шо ж ты, моя бусинка, терзаешь себя. Таки хватит беспокоиться. Кушай в свое удовольствие и никого не слушай, — стала рыбка на мою сторону.

А это значит, что она тоже ничего не знает.

— Может чаю? — Упала последняя капля в мою, и без того, переполненную чашу.

Я почувствовала, как кровь закипает от злости. Если она сейчас же не объяснит мне, что тут творится, я придушу ее собственными руками.

— Доброго дня, — весело влетел в кухню Ной и я застыла.

Его глаза сияли, как два полумесяца в темную ночь. Он улыбался, как дурачок Ванька из Тривосьмого.

Он подлетел ко мне на своих невидимых крыльях и закружил меня, заставляя смотреть только на себя. Чувство полета захватывало дух.

— Привет, любимая, — поставил меня на ноги Водяной и крепко обнял, — как чувствуешь себя?

Что тут, к Лешему, происходит?

Дар речи пропал, когда его сильные руки легли на мои плечи. Это показалось таким важным, таким правильным действием, что во мне и не собиралась вспыхивать даже самая маленькая искорка сопротивления.

— Я… нормально я. — Бессвязно вымолвила я.

— Это замечательно, — чмокнул меня в щеку он. — Надя, подай нам чай в беседку. — Приказал Ной и Надежда поспешила исполнить приказ.

Водяной подхватил меня под руку, вывел на улицу и, как маленькую девочку, усадил на скамейку, оббитую мягкой тканью.

— Нужно серьёзно поговорить, — улыбнулся он, разливая чай по чашкам.

Протянул мне наполненный сосуд и я укрыла глиняную посуду своими руками.

Не то слово. Я перестала понимать происходящее ещё с самого утра.

— Первое, что я хотел бы выяснить, мучило меня всю ночь.

Я догадываюсь, о чем речь, но молчу, попивая горячую жидкость.

— Знаешь, мне трудно даются такие вещи, — вскинул брови Ной, будто сам удивлялся своей решительности, — я долго готовился к этому…

— Ну, да, это же не силой брать, — не сдержалась я.

Ной остановился, бросил на меня многозначительный взгляд, прочистил горло и продолжил.

— Мне вчера нужно было знать, Аврора, — стал абсолютно серьёзным бывший муж, — хочешь ли ты быть со мной?

Припоминаю-припоминаю.

Я открыла рот, желая ответить на его вопрос, но Ной перебил меня, не давая вставить слово.

— Но теперь это неважно! — Как лезвием по сердцу выдал он.

Сказка, кажется, завертелась вокруг меня.

— ЧТО? — откровенно офигела я.

Да, он издевается надо мной!

— Все, — резко подорвалась со своего места, заставляя чашки и маленький чайничек зазвенеть, — с меня хватит. — Скинула с плеч плед, в который была замотана, — я устала от твоего переменчивого настроения. Я как на качелях катаюсь. То поднимаюсь, окрыленная наверх, то ты, НЕСТАБИЛЬНЫЙ, ЗАСТАВЛЯЕШЬ МЕНЯ СПУСТИТЬСЯ НА ЗЕМЛЮ, — последнюю фразу я проорала, как последняя истеричка.

На мои крики со всех уголков нашего поместья сбежалась прислуга, но один кивок Ноя и они, как загипнотизированные, вернулись на свои рабочие места.

— Прошу тебя, не нервничай. Я не закончил…

— Плевать мне…

— А мне не плевать, учитывая тот факт, в каком ты сейчас положении, — не выдержал Ной.

— В каком я сейчас положении, — огрызалась я, коверкая его серьёзный тон, не понимая о чем, собственно, идёт речь.

— В Беременном! — Указал на живот Водяной, и в беседке воцарилась тишина. — Мне не нужен твой ответ, потому что вне зависимости от него я все равно никогда не оставлю своего ребенка без отца.

Пульс бил в уши, не давая расслышать пламенную речь Водяного.

Я беременна. Я беременна! Я беременна?

— Как это произошло? — Пребывала в шоке я.

— Не думаю, что слова передадут ситуацию досконально, — оскалился зараза, — но я могу показать. — И добавил — сегодня ночью.

Я покраснела и закатила глаза. Рука плавно легла на живот. Там новая жизнь, которую я сотворила с мужчиной, которого так давно люблю. Что может быть лучше?

Глаза налились соленой влагой. От счастья.

— Аврора, я прошу тебя еще раз, — достал из кармана черных брюк уже знакомую маленькую бархатную коробочку, — выходи за меня! Умоляю. — Вцепился в меня взглядом мой будущий муж. Да, будущий, нсли быть честной с самой собой, я это решила уже очень давно! — Ну, так что? Какой будет твой положительный ответ?

И все-таки он самоуверенный наглец. Мой самоуверенный наглец!

— Что ж, — убрала улыбку с лица, — раз у меня нет выбора, ОПЯТЬ, — сделала акцент на последнее слово, — пожалуй, наступлю на свои родные грабли, и посмотрю, какой силы будет удар.

Ной резко пересел и занял место рядом со мной.

— Ты не пожалеешь, — обнял меня и прижал к своей горячей и такой родной мужской груди.

Я вдохнула его запах, наполняя им все свое нутро, и успокоилась. В его руках я чувствую себя в безопасности.

— Пожалею, — промурчала я, — еще как пожалею.

— Схватки, — разрывалась Злата, выглядывая из своего аквариума, — она рожает, РОЖАЕТ, — кричала во все рыбье горло.

За дверью послышались стремительно приближающиеся шаги. Дверная ручка скрипнула и в комнату ввалились с озабоченным и озадаченным видом отец и мой муж.

— Поветуху, — кричал папа в то время, как Ной метался по комнате, организовывая место для родов.

Никто из них даже не замечал, как в это время я держусь за свой круглый живот, давясь от смеха. Это наверное пятый раз, когда моя морская подружка не щадит и без того разшатанную психику будущего отца и будущего деда. Пятый раз они покупаются на её злую шутку.

— Таки в этом что-то есть, — булькала золотая рыбка.

— Не надоело? — Хихикала я.

— Ты шо, не в коем случае! — Ехидничала Злата.