Сбоку над стеной мелькнула вспышка. Эстер шарахнулась в сторону, и размытый край берега провалился под её ногой. Потеряв опору, она скатилась в тростник у воды, по быстро вскочила и попыталась уйти за утёс и оттуда подняться обратно на берег, пока её не заметили. Но Каспар развернулся на звук. В воздухе между ним и девушкой возникла синяя вспышка, но кто-то мгновенно возник за её спиной и почти увлёк её в сторону, крепко схватив за плечи, но мощный толчок сбил с ног, отбросив друг от друга, их обоих, стоило холодному свету ослепительно вспыхнуть совсем рядом. В глазах заплясали красно-фиолетовые отблески.

— Это… давай признаем, было очень глупо.

— Ну, как сказать…

— Можно было загородить её чем-то другим.

— Да, или вовсе отбить удар, как уже делал раньше…

— Из раза в раз он ничему не учится.

Говорили женщины. Эстер их не видела. Она вообще ничего не видела из-за вспышки, перед глазами только плясали пятна. И где-то там, за этими помехами, в тающем светлом круге, словно выхваченный лучом из бурой мглы, на коленях стоял мальчик из сна, обернув вокруг ног безжизненный чёрный с кисточкой хвост, и в немом ужасе глядел на пустую маску в своих руках. Она напоминала намордник, с притупленным решётчатым концом и трещиной наискось, через правую глазницу. Пепел тонкой струйкой высыпался на землю и висящие с маски ветхие ремни. А за его спиной в холодеющих сумерках, разворачивался силуэт огромной змеи.

Эстер тряхнула головой, быстро села и попыталась встать, но ноги вдруг заскользили прочь по влажной земле. Она подняла наконец прояснившийся взгляд. Каспар стоял на том же месте, глядя на собственную руку, вокруг которой медленно гасло золотистое сияние.

Но кто-то возник совсем рядом.

— Ты же… Ты не можешь… Ты не можешь просто уйти… Вот так просто не можешь…

Разбитый голос было едва слышно сбоку. Эстер повернула голову. Тот самый мальчик из сна возник как будто неоткуда, но теперь это точно не было сном.

— Так не бывает, — не веря самому себе продолжил почти шёпотом Тильд. — Не бывает и всё… Не надо, не… Ты мне обещал, не смей так делать, слышишь?!

Мальчик сорвался на крик. Он всё ещё стоял на коленях с выражением ужаса и растерянности на лице, дрожащими пальцами цеплялся за чью-то уже безжизненную руку. Ушки с кисточками тоже дрожали и жались к голове с жёсткими зачёсанными назад короткими чёрными волосами. Он вдруг вскинул взгляд на Эстер, потом на собственные руки, испуганно разжал пальцы и вгляделся в них, распахнув от удивления и страха ярко-оранжевые глаза. Эстер же решилась взглянуть на свои ноги и тут же быстро, неудачно попытавшись снова подняться, отползла спиной вперёд по земле прочь, заметив, что пятками стоит в растёкшейся почти мгновенно луже крови: удар Каспара почти разрубил оставшееся на земле тело пополам, от плеча до нижнего края рёбер.

Её почти не задело: магической лезвие только подцепило немного платье, рассекло пояс и карман. Всё ещё хранимый там рисунок Вельды, уже порядком смазанный от постоянного ношения в сложенном виде, выпал и лежал в стороне, испачканный с угла густым пятном крови.

Тильд с рычанием вскочил на ноги, сжимая кулаки и глядя в сторону Каспара. Архимаг перевёл на него глаза, и выражение любопытства быстро сошло с его лица. Он едва слышно охнул, хватаясь рукой за грудь и отступая на полшага.

— Ах вот оно как ощущается, — удивлённо заметил он, возвращаясь в обычное состояние. — Необычно.

— Я не отдам тебе его!

Каспар снова удивлённо взглянул на Тильда. Фамильяр не двинулся с места. Эстер медленно поднялась с земли, а архимаг вдруг дружелюбно улыбнулся:

— Интересно. И как ты это сделаешь? Фамильяр не может так просто взять и пойти против своего мага.

Тильд нервно сглотнул, кинув быстрый взгляд на тело бывшего хозяина, но будто что-то заметил, украдкой глянув себе под ноги, и оглянулся на Эстер, прежде чем снова посмотреть на землю. Она почему-то тоже опустила взгляд. Кровь впитывалась в песок и трещины в камне. От камней едва видно поднималось холодное пурпурное свечение. «Она здесь», — донёсся до слуха девушки шёпот фамильяра.

Кто-то тихо свистнул из зарослей тростника, привлекая внимание. Туда сейчас метнулось ещё одно синее лезвие, едва не столкнувшись с выкинутым оттуда на землю ржавым ножом. Лейтон успел выставить перед собой щит, но он разбился на искры, от удара, не выдержав, но сдержав его: на ещё не убранных ладонях мага мгновенно расцвели глубокие порезы. Тильд же не терял времени и рванулся к ножу, но, подхватив его, кинулся не к Каспару, а к Эстер, за руку увлекая её в светящийся круг. Он вложил рукоять в её ладонь, загородив собой от снова обратившего на них внимание Каспара.

— Держи крепче! — отчаянно приказал фамильяр, поднимая её руку на уровень груди лезвием к себе, а затем, сглотнув вдруг проступившие слёзы, крепко её обнял.

Лезвие вошло почти беспрепятственно, и Тильд, вспыхнув на короткий миг тёплым светом, распался на золотистую пыль прежде, чем Каспар успел ещё что-либо предпринять.

Эстер выронила нож и схватилась за голову. Разум мгновенно наполнился голосами. Удивлёнными, испуганными, ликующими, кто-то паниковал, кто-то плакал. Мир подёрнулся мутной дымкой и снова стал её неотъемлемой частью. Она вдруг почувствовала медленно растекающийся внезапный и пульсирующий холодом страх Каспара, слышала боль и озлобленное отчаяние успевшего сбежать за утёс Лейтона, шок и недоумение кого-то над ними и затухающий тёмный вихрь, центром которого и была в этот момент оцепеневшая Эстер. Тихие голоса замолкли и один властный женский поверх них раздражённо произнёс только одну фразу:

— Ритуал окончен!

Воздух искрился. Энергия бесновалась внутри в два несовместимых потока, рвалась наружу и колола пальцы. Эстер подняла взгляд на Каспара. Она не открывала глаз и не поднимала головы, но что-то изнутри, повинуясь её желанию, нашло его, внезапно бессильного и медленно наполняющегося осознанным страхом и гневом. Ей вдруг захотелось, чтобы его не существовало. Что-то всколыхнулось внутри, отзываясь на её новое желание, вышло наружу, набирая силы, и волной обрушилось на бывшего теперь архимага, входя в резонанс с его материей, с точки зрения магии ничуть не отличавшейся от любой другой.

Не было даже вспышки. Эстер собралась с силами и открыла глаза. Рэйг стоял на том же месте, недалеко от Каспара. А точнее, недалеко от того места, где был Каспар. Фамильяр неторопливым жестом стёр с лица брызги, посмотрел на собственную ладонь в красных разводах. На земле не осталось ничего, кроме тех же мелких брызг. Они ещё несколько мгновений оседали на камнях. Эстер снова зажмурилась, сжала пальцы, вонзаясь в голову.

И закричала.

Звук оборвался, отозвавшись глухим эхом и звоном высоко над головой. Девушка с усилием, будто против воли, вдохнула воздух, но вместо вдоха получился громкий всхлип. Её пронзила слабость, ноги подкосились и Эстер осела на колени, продолжая впиваться дрожащими руками в переполненную ощущениями голову. Колени погрузились в мягкий песок. В воздухе пахло пеплом.

— Он снова это сделал?

— Да. Но в этот раз по-другому.

— А можно было вообще без жертв. Сущего ради, и оно того стоило?

— Теперь уже не важно.

Голоса были женские, смутно знакомые. Эстер открыла глаза. Перед взглядом был только чёрный песок.

— В этом есть некая злая ирония, не находишь?

Она отпустила голову и медленно подняла взгляд. На песке в нескольких шагах от неё лежала шестиугольная игральная доска с расставленными фигурами и плоскими фишками двух цветов, лежащими как по одной, так и стопками. За ней, свернувшись в бесчисленное количество колец, лежал змей Ашлат, притушив горящие белым глаза. В тумане за его спиной было видно глаза Тауса и окружающие его точки синих и редких красных звериных зрачков.

Сольмен, сидя за доской напротив Ашаке, со вздохом забрала с плетёного коврика из середины доски игральные кости и закинула их в деревянный стаканчик, задумчиво его потрясла, глядя внутрь, и наконец протянула хмурой сестре. Золотая в оперении маска и железный шлем в виде птичьей головы лежали тут же рядом на песке.