Фрейя слегка покраснела. Может быть, зря она ляпнула насчет девственности? Думала, Фенрир смутится и отвяжется, а он, наоборот, обсуждал эту тему так непринужденно, словно съеденную пиццу. И униматься не собирался:

— Кого ты видела, когда трогала себя?

Наконец Фрейя перестала размышлять, на кого она больше злится, на него или на себя. И вообще, какого черта? Фенрир ей не папа и не мама. Если бы не этот дурацкий кодекс чести оборотней, она бы переспала с каким-нибудь парнем еще лет в пятнадцать, как ее одноклассницы. Желающих, кстати, было хоть отбавляй.

— Я не видела его лица. — Как ни странно, признание далось ей легко. — Просто чувствовала, как надо мной нависает кто-то очень большой. Помню только, что у него темные волосы и твердое тело.

— И как ты себя чувствовала под ним?

Фенрир сжал губы в узкую щель и пристально смотрел в окно. Как-будто видел там что — то интересное.

— Жутко. Я знала, что он не причинит мне вреда, но все равно было страшно. И от этого …

Она запнулась и замолчала. И так было сказано достаточно. Не стоит этому черному медведю знать, как от сладкого ужаса наливалось тяжестью ее тело, слабели ноги и горячей волной поднималось изнутри что-то непонятное, заставляющее все ее существо содрогаться от наслаждения. И от мысли, что она делает что-то стыдное, становилось ещё слаще.

Громко хлопнула дверь кухни, вслед за ней входная дверь.

— Странный у тебя хозяин, — сказала Фрейя Гарму. Он положил нос на стол и сосредоточил все внимание на тарелке Фенрира. — Как ты думаешь, он скоро вернется? — Пес широко, с надрывным звуком зевнул и снова втянул в себя соблазнительный запах, исходящий от оставленной без присмотра тарелки. — Ну, тогда ладно, — решила Фрейя. — Поделим его ужин между собой. Тебе колбасу, мне картошку. Это честный раздел?

Гарм считал, что абсолютно честный.

Судя по всему, Фрейе предстояло провести вечер в одиночестве. Посидеть на диване, поплевать в потолок… У этого плана были какие-нибудь минусы? Нет, ничего такого она не видела.

Тем более, что поверх стопок с книгами лежал небольшой черный ноутбук. Может, в этой норе и интернет есть? Следующие минут пятнадцать прошли в попытках подобрать пароль. Она слишком плохо знала владельца ноутбука, чтобы предположить что — то личное, поэтому использовала простейшие варианты: «123456»… нет; «qwerty»… мимо… «берсерк»… фигня.

В конце концов, можно было просто сменить пароль. Если Фенрир не хотел, что бы она шарила в его компьютере, он бы не оставил его на видном месте. Мысль была здравая, но зайти в Панель управления, что бы изменить учетную запись, тоже не получилось.

Ладно, прибегнем к радикальным мерам. Фрейя нажала клавиши CTRL+ALT+DEL и одновременно ткнула пальцем в кнопку перезагрузки. Отлично, вошла. Создавать собственную учетную запись смысла не было, так что она поставит новый пароль и даст его Фенриру. В конце концов, на бумажке напишет, если он тупой и не запомнит с первого раза. Что за пароль, кстати? Секунду подумав, она коварно улыбнулась и набрала два слова: Arch Enemy. Отец говорил: если хочешь что-то спрятать, положи на видное место.

Слава богам, вай-фай в этой берлоге был. И здесь один из простейших паролей подошел. То ли Φенриру нечего было скрывать, то ли он все-таки глупее, чем думал Орвар.

Дрожащими от волнения пальцами девушка набрала адрес в фейсбуке. И снова поблагодарила богов. Орвар, судя по всему, был жив, здоров и настроен по — боевому, потому что на его страничке в пол экрана светилась фотография копья на фоне розового рассвета. Копье было сделано недавно, и на свежей древесине его рукоятки ясно читались затемненные кровью руны: Орвар Хорфагер, Γреттир Валлин, Кьяртан Олафссон, Боли Трюгвассон и ещё десять… нет, одиннадцать имен. Примерно половина этих юношей несколько лет жили и учились в их доме.

На их собственных страницах было все то же копье. И девиз: «Братья по крови».

Несколько минут Фрейя сидела, глядя в пустоту перед собой и стараясь унять бешено бьющееся сердце. Брат все-таки собрал собственную стаю. И не просто стаю — его люди стали побратимами и принесли друг другу клятву вечной верности. Теперь за смерть любого из них будет мстить вся стая. Таким образом, шансы Орвара выжить и даже отомстить Бьярну выросли в пятнадцать раз.

Со вздохом облегчения Фрейя ввела новый пароль и опустила крышку ноутбука. Эту ночь она будет спать спокойно. А перед сном… перед сном она, пожалуй, что-нибудь почитает. Книг, стопками выстроившимися у стены, хватило бы заполнить приличных размеров шкаф.

Этот берсерк что, ограбил библиотеку?

Она села на пол, изучая бумажные и картонные корешки. Кен Бруен, Эд Макбейн, Вэл Макдермид… Любишь детективы, Фенрир? Я тоже.

Дуглас Адамс, Курт Воннегут… хм, братья Стругацкие. Любимые авторы брата. А ты не так прост, как кажешься, Черный Пес.

Ноам Хомски, Нассим Талеб, Φернан Бродель… Эти книги стояли у отца в кабинете. Куда я попала? Этот сумасшедший что, сначала начитается философов на ночь глядя, а утром, как ни в чем не бывало, идет резать людей или оборотней?

От этих мыслей становилось не по себе, так что Фрейя поступила самым разумным образом: взяла «Творцов заклинаний»[33], выключила верхний свет, оставив лишь одну настенную лампочку, и завалилась с книжкой на диван. Читать лежа ей дома тоже не разрешали.

Проснулась она внезапно и тут же об этом пожалела. В гостиной ярко горел свет, а на пороге, почти касаясь головой притолоки двери, стоял Черный Фенрир. И улыбался. От такой улыбки сразу захотелось с воем забиться под диван.

Фрейя села и поспешно одернула свою майку.

— Что ты здесь делаешь?

Он цедил слова сквозь зубы. Сказать, что она ждала его, было бы большим преувеличением, и все же…

— Живу я тут теперь, — робко напомнила Фрейя.

— Три часа ночи, — он снял куртку и швырнул ее на спинку дивана. — Ты почему не в спальне?

— Но… — внезапно стало жарко, — у тебя всего одна спальня.

— Вот там ты и должна спать.

Наверное, он видит, как сильно покраснели ее щеки. И что самое ужасное, жар начал распространяться на шею и даже грудь.

— Но… там только одна кровать.

— Вот именно. — Он надвигался на прямо на нее, огромный, страшный, как во сне. — Там ты и должна сейчас лежать. В моей комнате. На моей кровати. В моей постели. Быстро пошла!

Не дожидаясь, когда он протянет к ней руки, девушка соскользнула с дивана и бросилась к лестнице. В спину ей донеслось:

— И разденься сама, если не хочешь, что бы я тебя лапал.

Пулей взлетела на второй этаж, захлопнула дверь и, задыхаясь, прижалась к ней спиной. Если сегодня Фрейе в какую-то безумную минуту показалось, что ее беды закончились, то она оказалась не права: они ещё по-настоящему и не начинались.

Он не пришел. Вчера Фрейя буквально ворвалась в его спальню, нацепила на себя пижаму с длинными штанами и рукавами и, свернувшись комочком, затаилась под одеялом. Не сунуть голову под подушку ей не позволили лишь остатки гордости. Вернее, те лохмотья, что от нее остались.

А сегодня она открыла глаза и поняла: Фенрира в комнате нет и не было. Трудно понять, что она испытала: облегчение или разочарование. Ладно, со своими чувствами можно будет разобраться потом.

На экране телефона высветилось время: 7:18. За окном царили серые сумерки. Тишину в доме нарушала лишь редкая капель воды из ванной. Кажется, она вчера не до конца закрыла кран.

Девушка села в постели и прислушалась: за дверью приподнял голову и стукнул хвостом об пол Гарм. Присутствия берсерка не ощущалось: ни запаха, ни дыхания.

Фенрир нашелся на заднем дворе — крошечном пространстве размером с пару носовых платков, отгороженных от соседних домишек забором из металлического профиля. Он стоял спиной к ней и, бросив майку тут же на большой сугроб, обтирался снегом.