Генеральный секретарь ЦК КПСС Кириленко Андрей Павлович ходил взад-вперед, то и дело бросая суровые взгляды в сторону сидящих за длинным столом военных. Разнос проходил уже почти в течение получаса в старом кабинете Брежнева. В нем пока поменяли только часть мебели, новый Генсек считал, что переустраивать личные кабинеты, это не самое главное для лидера мощнейшей державы на этапе реформирования.

Три генерала сидели, понурив головы. Все они готовились к заседанию Комитета Стратегического планирования, но этих троих вызвали раньше остальных и, как оказалось, для чисто политических разборок. В былые времена из Кремля в их случае можно было выехать в «воронке» или топать пешком сдавать должности.

Но времена и на самом деле изменились. Никто истинных профессионалов снимать с должности не собирался. Но привести в чувство зарвавшихся военных по мнению Генсека все-таки стоило. Потому пропесочивали их знатно, крупным зернистым песком. Чтобы шкурки засвербели и действо запомнилось надолго.

— Не надо мне тут про ваши благие намерения. В государстве, как и в армии, должно быть единоначалие! И рулит в стране пока, заметьте, коммунистическая партия во главе с Генеральным Секретарем. Так что будьте любезны исполнять её волю. Или партбилеты на стол прямо здесь в кабинете! — Кириленко заметно нервничал. Обстановка в мире и стране и так менялась беспрестанно.

Вмешательство попаданцев, влияние полученной от них информации и их оригинальных идей, которые постепенно воплощались в жизнь, внезапно в последние месяцы начали менять мир намного быстрее, чем думалось прошлой зимой. После темпорального лага, так называемого «временного отката» в истории их вселенной, по миру пронеслись огромные волны череды событий, да такие, что некоторые можно было сравнить с катастрофическим цунами.

Падали правительства, затевались войны, возникали конфликты. Если не оседлать волну перемен, то, чего доброго, можно и самим утонуть в разворачивающемся политическом хаосе. Послезнание уже помогало все меньше и меньше, не считая технологий и науки. Но и там прогресс разгонялся с каждым месяцем. Ну, а тут такое! — Забыли про Тухачевского и его камарилью?!

Генералы вздрогнули. Запрещенный прием использовал новый Генсек. Уж кто-кто, а военные лидеры были отлично осведомлены об истинной подоплеке того дела и к чему это в итоге привело. Если бы не Абакумов, то неизвестно, чем бы те проклятые чистки еще закончились. Генералы Ахромеев, Огарков и Варенников молча переглянулись. Остро запахло тридцать седьмым, и Кириленко их жалеть не стал.

— Бонопарты херовы! И я ведь надеялся на вас. Думал, хоть эти не подведут! Забыли, как весной в Кувейте обосрались? Что сделала наша хваленая стратегическая авиация? Половину целей не разбомбила и самую главную — портовые терминалы. Пришлось флоту срочно подходить и дорабатывать. Вот они почему-то не зассали и смогли! Потому что финансирование хотят и честь флота берегут. Ваши летуны при первых же проблемах повернули назад.

— Товарищ… — Ахромеев насупился. Генсек явно передёргивал, пусть и для пользы дела.

— Молчать! Сколько Ту-22 заявили о технических неисправностях? Целых четыре вскоре повернули назад к Баку, один самолет, вообще, пришлось в Ираке сажать и потом с танцами и бубнами вывозить. И одну ТУшку вы умудрились потерять от зенитного огня внезапно для нас поставленной арабам английской ЗР" "Рапира". Не надо пояснять вам, кто там на пультах управления сидел? Скажите спасибо ребятам Ивашутина, хоть летчиков целыми и невредимым вытащили. Но остатки новейшего самолета так и остались лежать в пустыне. Их уже, наверное, на "Локхиде" на винтики разбирают. И это тщательно разработанная операция!

Варенникову терять было нечего и он, воспользовавшись паузой, когда Кириленко потянулся за бутылкой «Боржоми», выпалил:

— Товарищ Генеральный секретарь, не готовы мы пока к таким операциям. Не смогли полностью подавить ПВО противника. Да и разведка подвела.

— Почему не смогли? — Кириленко внезапно стало по-настоящему интересно. Он читал подробный доклад Генштаба, но обычно военные всегда что-то недоговаривают. — Только коротко, по существу.

Отвечать вызвался Огарков.

— Если коротко, то наша армия готовилась воевать большими массами, масштабно крушить врага ядерным и химическим оружием. Действовать целыми армиями и корпусами. Не готовы пока наши войска к точечным хирургическим операциям. Разведка же проморгала, что англичане здорово модернизировали кувейтское ПВО. Умеют бритты наводить тень на плетень и провели самую настоящую операцию по дезинформации. В эту ловушку, кстати, не одни мы попали.

В итоге наши ракеты не сработали как полагается. Множественные ложные цели, радиопомехи и качественная работа ПВО противника. Да и вся операция готовилась, по существу, на коленке. Мы здорово рисковали, товарищ Генеральный секретарь, но я считаю, что задачу в целом выполнили. Объекты поражены, политическая цель достигнута.

— В целом… — Генсек отвернулся к окну и вздохнул. Ну да, такой муравейник разворошили, столько всего оттуда разом полезло. Но самое главное было сделано — весь Восток внезапно осознал, что Русский Медведь проснулся и мало никому не покажется! Это ж сколько визитов срочно затребовали у Примакова все эти шейхи, шахи и падишахи. То-то американцы взбеленились. Еле-еле их успокоили, пришлось выдать немного плюшек, да таких, что те сами охренели.

Из дальнего угла кабинета за разносом генералитета с интересом наблюдали трое членов Политбюро. Мазуров Кирилл Тимофеевич сдвинул густые брови и как будто наклонился вперед, еще больше выставив свой и так выдающийся нос. После излечения именно он сейчас в Политбюро отвечал за вопросы обороны и военные реформы, взяв в помощники Устинова и заточив того на оборонную промышленность.

Человек волевой, опытный руководитель восемь лет назад курировавший ввод войск в Чехословакию, он к тому же обладал недюжинными организационными способностями. Его колкий взгляд заставлял генералов невольно ёжиться. Они точно знали, что этот человек честен, но справедливо строг. Спросит с них по полной программе. Наверное, чтобы развернуть таких монстров, как Военно-Промышленный Комплекс и Министерство Обороны такой и нужен.

Его постоянная тяга к самообразованию, расширению кругозора была заложена в нем как будто генетически. Мазуров не чурался постоянно учиться у других и давал остальным показательный пример. Да и сам ценил и выделял в окружающей среде настоящих профессионалов, например, очень уважал Косыгина и Шелепина. Его бескомпромиссность нередко сталкивала его лбом со старым Генсеком Брежневым. Наверное, поэтому Мазуров сразу же вошел в состав «обновленцев». В той политической жизни ему места не нашлось, а старый коммунист резонно считал, что не весь собственный потенциал смог реализовать.

Вторым человеком был секретарь ЦК и бывший глава Белорусской ССР Машеров Пётр Миронович. Все давно знали, что он отвечает за реформы в сфере высокой индустрии и научно-технологическое развитие СССР. Вот только зачем именно на этом разносе присутствует, было непонятно. Но Кириленко, вообще, после Леонида Ильича здорово отличался своим зачастую слишком оригинальным подходом.

Третий же участник действа был как раз ожидаем. Возможный преемник Генсека, недавно переехавший в Москву секретарь ЦК и молодой член Политбюро Григорий Васильевич Романов. Этого, видимо, пока натаскивали, для начала поручив общую организационную работу Центрального комитета.

Однофамилец бывшей царствующей династии с любопытством внимал перипетиям большой политики и обзаводился нужными связями. Частенько принимал участие в официальных встречах или даже визитах. Вот именно это у него неплохо получалось. Питерская интеллигентность и умение вести беседу в нужном ключе с различными политическими деятелями быстро снискали ему популярность. В мире уже поговаривали о решительном повороте советской политики, «Новом мышлении». Особенно Романов стал популярен у социал-демократов.