Постепенно атмосфера стала улучшаться, начали прислушиваться к мнениям многих, а не отдельно взятых личностей и «не-личностей» (тогда в клубе почему-то получила широкое распространение кое-кому показавшейся остроумной шутка «уважаемые члены и многочлены»).

Альпклуб в целом стал мобильнее, кроме того в него начали приходить представители других более или менее организованных групп и обычные индивидуальные туристы. Начали налаживаться связи с ашгабатским бардклубом, парашютистами ДОСААФ, усилились и окрепли отношения с «секизябниками», все чаще начали появляться «марковники» (любители воскресного отдыха на горе Маркау), проявилась дружба с инвалидами-«опорниками». К моменту «переворота» начал было уже искать подходы к так называемой «группе Малики» и уже установил какой-то предварительный контакт с туристической секцией Небитдагского (теперь Балканабатского) детского дома. Успели наладить кое-какие отношения с ректоратом Туркменского государственного университета имени Махтумкули и уже достигли с ними устных на первых порах договоренностей о создании филиала альпклуба «Агама» на их факультете физвоспитания.

Другими словами, постепенно готовилось почва для развертывания полноценной Федерации альпинизма Туркменистана, как было заявлено в Уставе клуба. Который, впрочем, мало кто из тогдашних членов и кандидатов в члены читал, не говоря уже об «руководствоваться им»…

В нынешнее время, когда постепенно уходит в прошлое поколение людей с высшим образованием, которых в их студенческие годы в обязательном порядке обучали разным «старорежимным» дисциплинам вроде марксистко-ленинской философии или научного коммунизма, фраза «Сталина на вас нет» кажется полузабытым отголоском давно отгремевших весенних гроз.

Однако как раз один из методов раннего сталинизма был использован в альпинистском клубе втайне от непосредственных участников тех событий. Да нет, ничего сверхсекретного, просто ребята не поняли бы сути и посмеялись бы «вот это загнул!?».

Как именно?

Ведь на практике было бы недальновидно ограничиться лишь «чисткой» пассива (о которой говорится в очерке «Дембелизм»), так как некоторые упертые «старики» все равно оставались членами. Надо было продумать какой-то дальнейший шаг, создать что-то вроде противовеса им и опору, так сказать, здравым силам.

Сам не смогу объяснить даже сейчас, через пару десятков лет, как в голову пришло элементарное решение. Вряд ли кто из современной молодежи и среднего поколения осведомлен, или помнит какую-то соответствующую информацию, о том периоде в коммунистической партии в первые годы послеленинской эпохи, когда «старые ленинцы» обладали непререкаемым авторитетом и легко могли бы сдержать стремление Сталина к неограниченной власти в ВКПб.

Поэтому он заметно облегчил вступление в коммунисты широким массам населения. Заветный партбилет получило множество людей, а горстка ленинцев-партийцев просто растворилась в общей массе. Решения в формирующемся великом государстве в тот период повсеместно принимались вроде бы голосованием, большинством голосов. Мнение «старых партийцев» в вдруг разросшейся партии, сорри за тавтологию, просто размывалось…

Разумеется, в «Агаме» подобный метод использовал не только с целью обуздать «стариков». На практике для выхода на следующий уровень развития действительно были остро необходимы новые люди, новые идеи, толковая молодежь, приток свежих сил и энергии.

Поэтому запараллелили – создали группу юных ребят (старшей по возрасту было двадцать лет, остальные на несколько лет моложе), так называемую «Школу молодых», занятия с которыми проводились по отдельному плану, сочетанием теории с практическими тренировками под присмотром клубных тренеров.

В этом вопросе мало было ограничиться объявлением о наборе новичков, нужно было также подобрать толкового руководителя. А как, и из кого?

Подчеркну еще раз – времена были начала девяностых, разочарования в жизни у многих и «опустившихся» рук у подавляющего большинства населения.

Честно говоря, теперь уже и не вспомню, кто именно подсказал или я лично принял такое решение, но выбор пал на Максима Василенко, который сам был всего на несколько лет старше участников Школы. Причем и у него, как у меня самого, не было опыта прохождения альплагерей. Кроме того, также не смогу рассказать, долго ли пришлось и как удалось уговорить его взяться за это непростое дело. Просто не помню, как прошла беседа…

Однако могу уверенно заявить теперь, после прошедшей четверти века, что интуиция не подвела. Парень оказался на своем месте в нужное время. Быстро появилось ощущение, что и на него самого взятая роль оказала заметное влияние – как-то сразу повзрослел, более ответственно стал вести себя.

Тут же отмечу, что Алладин (в качестве одного из руководителей клуба – начальник спасательной группы, главный тренер, кем он дальше «самоназывался») не сделал малейшей попытки отвести кандидатуру Макса. Скорее всего, он посчитал, что настолько неопытный человек будет легко управляем и не станет мешать его собственному авторитету. Разумеется, не обошлось и без «дымовой завесы» – ему самому (Алладину) было предложено возглавить и начать формировать полномасштабную спасательную службу с охватом всей страны. У него и капли сомнения не возникло в том, что у него-то нет никаких персональных данных для осуществления настолько сложного проекта. Вот назваться «начальником спасслужбы» (не обычной «спасгруппы»), всегда пожалуйста!

Что называется, чем бы дитя не тешилось, лишь бы не путалось под ногами и не мешало общему делу…

На примере «Школы молодых» мне хотелось бы опровергнуть еще один устоявшийся неверный стереотип. За мной тогда крепко держалась репутация человека, не уважающего мнения других и не прислушивающегося даже к дельным советам.

Мало ли хлопот и неотложных дел было у руководителя неустойчивого клуба в те дни, не всегда успевал обратить внимание даже на некоторые важные детали. Поэтому не сразу заметил, что в деятельность «Школы» на ее первых занятиях вмешивались «сильно грамотные и знающие старики», серьезно осложняя усилия Максима, который сам себя пока неуверенно чувствовал в новой для себя роли.

Почему в кавычках? У нас четверых из совета клуба было реальное высшее образование, «советники» же не могли продемонстрировать какого-либо диплома того же уровня. К примеру, «Алладин» закончил лишь среднюю школу.

Не стоит ведь напоминать, что организация спортивного процесса, помимо собственного упрямого желания, требует все-таки каких-то специальных знаний, не так ли?

Нурджанов, выпускник института физкультуры, единственный среди нас дипломированный тренер, в один из дней обратился ко мне и сказал, что нужно оградить Макса от постороннего влияния. Должен отметить, он советовал довольно-таки смущенно, наверное, думая, что не прислушаюсь к его словам. Однако я уловил суть сразу, и моментально ввел волевое решение «пусть ни одна зараза не лезет в дела молодых». Громко, не афишируя роль Нурамана в процессе принятия данного решения с единственной целью – в случае протеста пусть все шишки попадают на мою голову. Одной меньше, другой больше – все едино, мне ведь не привыкать…

А Нураман останется в стороне, и спокойно продолжит налаживать грамотные и комплексные тренировки в спортзале и на скальных выходах. Хотя, с другой стороны, могу предположить, что он мог тогда немного обидеться на «присвоение» авторства его предложения.

Хотелось бы здесь же отметить несколько ключевых аспектов и отдать должное менталитету самого Нурамана. Напомню, который был моим предшественником в роли руководителя клуба. Конечно, он до этого серьезно и долго добивался ухода с поста, однако никак не получалось собрать клуб для отчетно-перевыборного собрания. Точнее, перевыборного, до моих собственных «проводов» ни от кого из предыдущих президентов не требовали отчета о проделанной работе.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».