Облизнув сухие губы, Эрен ухмыльнулся, выгнув бровь, но не подал и виду, что это резко отозвалось острой болью в голове.

— Ну уж нет. — Она фыркнула, сразу же выходя на улицу, начиная бормотать себе под нос: — Не хватало еще на голых мужчин пялиться.

Эрен вышел довольно быстро, сразу же пряча под черной шляпой влажные после умывания волосы. Положив ладонь на талию Микасы, он направил ее к навесу, под которым ждал настоящий черный дьявол во плоти.

— Будешь всякий раз ворчать и выказывать недовольство, я накажу тебя. Особенно если при других людях, — сурово произнес Эрен и устало забрался в седло, сразу протягивая Микасе руку.

Сев в седло, Микаса немного поерзала, пытаясь найти удобное положение.

— Думаешь, имеешь право меня наказывать? — Она вцепилась в гриву непослушного коня. — Ты мне не папочка, не муж и даже не парень. Так что хватит пытаться командовать.

— Вот даже он меня понимает лучше некоторых, — огрызнулся Йегер. — Раз так неприятно, то вот и не суйся никуда больше со мной. Из-за тебя не уехал же. Все. Папаше своему передашь, что еще один такой фокус, городу уже не тварей придется бояться. Настроение ей порчу, видите ли, — добавил он себе под нос, хмурясь. — Да и ни слова не скажу. Надо больно.

— Из-за меня? Я что, держала тебя силой? — Микаса повернулась к нему, но сразу же фыркнула и всмотрелась в лес. — Отлично. Не видеть твою ехидную рожу - просто подарок судьбы.

— Мое ехидство спасает от твоего занудства и приторности. — Нервно выдохнув, Йегер все же прижался плотнее и заставил коня ускориться. — Высшее общество, чтоб тебя.

Размеренная езда успокаивала, а после выпитого алкоголя сознание и вовсе блуждало где-то далеко. А когда Аккерман откинулась на грудь Эрена, мирно посапывая, ему ничего не оставалось, как тщательнее бороться со сном и самому. Правда, это оказалось вполне возможным, особенно когда он уткнулся носом в ее волосы, втягивая в себя их запах.

— Пахнешь огнем и сыростью. Сказал бы, что противно, но… мне нравится. И когда ты спишь, тоже нравится. Чушь свою не несешь, спокойная. Зубы не показываешь. Хотя, в какой-то мере это даже забавно. — Он говорил тихо, себе под нос, хоть и знал, что Микаса вряд ли его слышала. — Дурная, но забавная ты. Милая даже немного. Вот развернуться бы сейчас, да свалить отсюда. И пусть хоть огнем горит город этот. Но как кретин сейчас — везу тебя домой. Вот и дожили.

Крепко подхватив Микасу под грудью, Йегер все-таки не сдержался, скользнул пальцами в раскрывшийся вырез, несильно сжав в ладони, ухмыльнувшись. Но почти сразу откашлялся и убрал руку, продолжая только придерживать. Ну не мальчишка же он, в самом-то деле — девушку лапать в таком состоянии.

Повезло то, что город еще спал, и не многие могли видеть их. Да и плевать было Йегеру — не его проблемы, что подумают о дочери Шерифа. Однако шляпу он натянул на глаза сильнее обычного, дабы не светить своей «ехидной рожей». Разбудив Аккерман ровно возле ее дома, Эрен помог ей спуститься и, не сказав ни слова, дернул коня, чтобы под звук его копыт оказаться как можно дальше. Он обещал молчать и не говорить, вот и все.

Только вернуться в город пришлось уже к обеду. Распахнув дверь в кабинет шерифа, Йегер влетел туда и сразу плюхнулся на стул, закидывая ногу на ногу. Его лицо отображало полнейшее недовольство.

— Ты опять послал ее. И опять отходишь от нашей договоренности, Аккерман.

Шериф вздохнул и вскрыл сейф, кидая Йегеру мешок.

— Закладывай свою драгоценную взрывчатку, сопляк. Я уезжаю сегодня. А завтра уезжает она, чтобы наконец выйти замуж подальше от этого места. И не притворяйся, что тебя волнует сохранность моей дочери.

— Очень надо. — Наградив Шерифа брезгливым взглядом, Эрен сам для себя никогда бы не ответил, к чему относил собственную фразу. Надо притворяться? Или же его и правда не волнует никоим образом безопасность Микасы? Тогда зачем следил, чтобы никто из его ребят ее не обидел? Зачем ночью одеяло поправлял? Черт! Ему нет дела до девчонки. Вот и все. Незачем и размышлять даже на тему, что там за мужик вдруг нарисовался в качестве жениха.

Молча забрав мешок, Эрен в очередной раз сложил на себя все ругательства, которые только знал или мог придумать. Присмотреть за городом? Соблюдать закон? Что дальше? Семья и дети? Эрена передернуло. Уж свою свободу он никому не отдаст, ни одному человеку.

Отдав распоряжения, направив Джонни со взрывчаткой следить за шахтой, а мелкого Лу достать достаточно крови, Йегер полночи валялся у огня, наблюдая, как искры периодически взмывали вверх, тут же тая в воздухе. Обычно такое зрелище утомляло, и он спокойно засыпал. Но сейчас ничего не помогало. Даже приличное количество алкоголя внутри. Накрывшись с головой, Эрен поворочался еще какое-то время и, не выдержав, решил все же развеяться. Скучно. Неприятно. А если тварь доберется до города? Проверить бы, как обстояли там дела. И с чего вообще его начало волновать спокойствие горожан? Однако, прихватив небольшую коробочку, Эрен оседлал жеребца и устремился в город.

***

Глядя в мутное зеркало, Микаса думала о том, насколько же устало выглядит. Весь этот ужас, происходящий в городе, давил так же, как и факт того, что отец уехал. Она больше не чувствовала себя в безопасности.

Вдруг в комнате что-то разбилось. Аккерман вздрогнула и сжала лезвие, затушив свечу и тихо выходя обратно, наблюдая за высокой фигурой в сумраке. Зайдя сзади, она прижала остриё к шее.

— Дернешься — вскрою тебе глотку. — Для убедительности она сильнее прижала лезвие, из-за чего по ее пальцам стекла струйка крови.

— И кто будет город спасать? — прохрипел Эрен, но все же он не двигался короткое время. Выбить лезвие из ее руки не составило особого труда, как и подцепить ее ногу, лишив равновесия, придавливая к полу уже своим весом, сжав ее запястья над головой. — Впечатляет.

— Что тебе нужно? — Микаса начала ерзать, пытаясь освободиться из хватки.

— Микаса! Что у тебя там происходит? — крикнула ее мать, после чего послышались шаги и скрип лестницы.

— Черт! — Аккерман скинула его с себя, сразу же заталкивая в деревянный шкаф. В комнату вошла ее мать. — Мам?

— Что-то не так? Я слышала шум разбитого стекла…

— Нет, это я просто уронила стакан. Все в порядке, оставь меня. — Микаса тут же вытолкала мать из комнаты, подпирая дверь спиной. — Я готовлюсь к отъезду.

Некоторое время она стояла на месте, но дальше, видимо, ушла вниз.

— Йегер. Ты вообще знаешь о том, что существует дверь?

— У тебя красивое белье, — протянул Эрен, рассматривая в тусклом свете вещи, что висели в шкафу, из которого он как-то не спешил выходить, но все же, ухмыльнувшись, сделал шаг наружу и направился к окну. — Хорошо. Тогда я сейчас войду по правилам, познакомлюсь с твоей матушкой и снова окажусь здесь. Так тебя устроит?

По его блуждающей улыбке и хитрому взгляду сложно было понять, говорил он правду или только лишь пытался получить эмоции от Микасы.

— Нет! Только не это. — Микаса зашептала, активно качая головой. Вдруг она почувствовала себя неловко, из-за чего скрестила руки на груди. — Скажи уже зачем пришел.

Проведя пальцами по шее, Эрен взглянул на небольшие следы на подушечках и хмыкнул.

— И не обработаешь рану, которую сама и нанесла? — Он выгнул бровь и раздосадовано вздохнул, потупив взгляд. — Вообще, не парься. На мне все заживает, как на собаке.

Пройдясь по комнате, Йегер провел рукой по еще теплой простыне, по оставленному на стуле платью, и только после этого обернулся к Аккерман. Не отводя от нее взгляда, он достал из кармана коробочку и бросил на кровать.

— Обработаю, раз уж пристыдил. — Микаса открыла коробочку и немного удивленно провела по потерянному кулону. — Ты откуда его достал?

Она быстро защелкнула его на шее, сразу же пряча под тканью ночнушки. Зайдя в ванную, она достала бутылку алкоголя, спрятанную на случай потребности в пьяном сознании. Видимо, у него должно быть иное применение.