— Ты планируешь покинуть территорию Хогвартса на эти дни или останешься в школе?

Ремус призадумался. Судя по всему, присутствие как минимум одного оборотня в школе Дамблдора не смущало. Возможно, не имело особого смысла скрывать и остальных. Где бы они ни решили встречать это полнолуние, стоило хотя бы попытаться забрать ребят из школы официальным путём.

— Да, я действительно хотел бы покинуть Хогвартс на ночь полнолуния. Не то чтобы это необходимо, но так было бы удобнее мне и спокойнее вам. Однако я хотел бы забрать с собой нескольких студентов.

— Вот как… — Дамблдор не выглядел удивлённым, скорее заинтересованным, в его взгляде промелькнул какой-то азарт. — Мистера Эванса и мистера Лестрейнджа?

«Мимо, господин директор», — не без удовольствия позлорадствовал Ремус.

— Мистера Лонгботтома и мистера Роули, — ответил он вслух, предвкушая реакцию собеседника.

Глаза Дамблдора удивлённо расширились, но уже через мгновение он справился с эмоциями и снова понимающе заулыбался.

— Вот как… — повторил он. — Я так полагаю, спрашивать что-то бессмысленно, ты всё равно откажешь старику в удовлетворении праздного любопытства?

«Правильно полагаете, господин директор», — подумал Ремус, но от ответа воздержался.

— Что ж, я не имею ничего против, но мне нужно официальное прошение от их родителей или опекунов, сам понимаешь, — Дамблдор будто бы виновато развёл руками.

Ремус усмехнулся и кивнул.

— Это всё? Я могу идти?

— Если тебе больше нечего сказать, мой мальчик…

Ремус почувствовал, что у него начинает дёргаться глаз, отсутствие поддержки стаи явно не лучшим образом сказывалось на его нервной системе.

— Доброй ночи, Альбус, — он быстро поднялся на ноги и поспешил покинуть кабинет, ещё долго ощущая спиной насмешливый и явно заинтересованный взгляд Дамблдора.

Впрочем, возможно виной тому была его разыгравшаяся фантазия.

***

Джинни Уизли вот уже несколько часов лежала в своей кровати без сна. Сегодня она почти набралась смелости отдать эту злосчастную тетрадку профессору Люпину, но в последний момент струсила. А может, поддалась на лживые уговоры Тома. Она и сама не знала.

Стоило выкинуть эту тетрадь ещё тогда, когда Том впервые заговорил с ней. В тот момент, когда выведенные её нетвёрдой рукой аккуратные буковки на чистой странице вдруг резко перестроились в слова «Привет, Джинни, меня зовут Том».

А лучше было бы просто всучить её обратно странному профессору, который и обронил тетрадь прямо перед носом у Джинни в её первый вечер пребывания в Хогвартсе. Профессор так наигранно удивился её находке, что Джинни решила сделать вид, будто поверила ему. И забрала тетрадь себе.

А потом она узнала, что этот профессор пропал. Якобы покинул Хогвартс по личным делам. Но Джинни подозревала, что и это ложь. Она неоднократно задавалась вопросом, а не из-за Тома ли он пропал?

Том говорил странные вещи, обещал всякое. Пугающее, волнительное. Поначалу они общались только письменно, но однажды он заговорил с ней образами. Вот тогда Джинни действительно испугалась. Ведь эти образы были ещё красочнее и ещё лживее, чем слова.

Она перевернулась на бок и нащупала под подушкой тетрадь. Стоило бы избавиться от неё, определённо стоило. Но Джинни не могла. Очень хотела, но не могла найти в себе силы это сделать. И рассказать кому-то тоже не могла. Даже Гермионе. Особенно Гермионе. Джинни казалось, что Гермиона обязательно заинтересуется лживыми обещаниями Тома.

Том не мог предложить Джинни ничего по-настоящему заманчивого, поскольку у неё и так всё было. Он предлагал ей деньги, любовь, власть, вечную молодость. В этих образах Джинни видела себя успешной, повзрослевшей и очень красивой. Мужчины, драгоценности, дорогая одежда… всё, чего бы она ни пожелала. И поначалу это действительно работало. А потом Джинни встретила Гермиону и как-то вдруг оказалось, что быть ребёнком, пусть и из небогатой семьи, не так уж и плохо.

С Гермионой было интересно, она учила Джинни тому, что Том предлагал дать так. Но учиться было куда интереснее, чем просто уметь. Гермиона не имела друзей в Хогвартсе и нуждалась в Джинни так же, как Джинни нуждалась в ней. А обещания Тома… Джинни чувствовала, что они насквозь пропитаны фальшью. И Том знал, что она это знала. Но они оба продолжали делать вид, что верят друг другу.

Джинни вздохнула и снова засунула руку под подушку, в этот раз просовывая пальчики между страниц. Она поняла, что заснуть точно не удастся, и мысленно позвала Тома. Он откликнулся моментально, словно ждал её. Впрочем, скорее всего так и было. Джинни поспешно закрыла глаза и начала погружаться в искажённую реальность Тома.

Когда она оказалась здесь впервые, против своей воли, напуганная и недоумевающая — это было страшно. Сейчас же она ощущала лишь лёгкое беспокойство о том, что вряд ли сможет вернуться назад в своё тело, если вдруг однажды он решит, что не хочет её отпускать.

— Привет, Джинни. Ты давно не навещала меня.

Том как обычно сидел на подоконнике окна, ведущего в никуда. Он повернул голову к ней и улыбнулся, но было в этой улыбке что-то зловещее.

— Привет, — Джинни огляделась, но ничего нового не заметила.

Обстановка здесь никогда не менялась, разве что в те моменты, когда Том показывал ей своё прошлое… или её фальшивое будущее. Но в остальное время было только это окно… и пустота.

— Снова трепались с Грейнджер? Чему она научила тебя в этот раз? — в голосе Тома отчётливо проскальзывало пренебрежение, словно его забавляло стремление Джинни учиться магии.

Впрочем, так оно и было. Том никогда этого и не скрывал. Будь он обычным человеком, Джинни бы уже давно перестала общаться с ним, поскольку её раздражало в нём абсолютно всё. Но Том не был обычным человеком, он был чем-то большим. Чем-то, что Джинни не могла понять, а спросить у кого-то боялась. И это интриговало её, заставляло желать этих встреч, желать через страх.

— Сегодня мы ходили пить чай к профессору по защите от тёмных существ, — произнесла Джинни, просто чтобы сказать хоть что-то.

И сразу же пожалела об этом. Том нахмурился, его надменная ухмылка ушла с лица, оно стало каким-то недобрым.

— Зачем? — напряжённо поинтересовался он, поворачиваясь к ней уже полностью и свешивая обе ноги с подоконника.

В такие моменты Джинни очень хотелось толкнуть его туда — в окно. И посмотреть, что будет. Но это было глупо, и она прекрасно это понимала.

— Ребята позвали, — солгала Джинни, хотя ей давно уже казалось, что он при желании может читать её мысли.

Том задумчиво кивнул, а потом спрыгнул с подоконника и улыбнулся, словно пытаясь успокоить её.

— Не хочешь прогуляться? — он подозрительно быстро сменил тему.

Но Джинни не была против, говорить про Хогвартс с Томом ей совсем не хотелось, а вот гулять по его вымышленным мирам она любила. После этого очень хорошо засыпалось, хотя просыпалась она обычно разбитой, и весь день чувствовала себя неважно. Но сегодня это почему-то не имело значения. Джинни послушно протянула ему ладонь, и мир вокруг них начал меняться.

***

Аргус не без облегчения вернул маленькую серебристую змейку обратно владельцу. Им наконец-то удалось создать полноценный проводник, позволяющий ему использовать магию поместья без необходимости таскать на себе эту вечно хихикающую и извивающуюся змеюку.

Не сказать, что Аргус так уж боялся или не любил змей, но конкретно эта его смущала. Вероятнее всего потому, что обладала собственным разумом. Он уже знал, что Том и Петуния умели разговаривать с ней. Мало ли, что она там про него рассказывала.

К сожалению, поставить на поток производство проводников они пока не могли. Конкретно этот был создан специально для Аргуса и откликался только на его магическую ауру. Наличие у него магической ауры вообще стало для Аргуса неожиданностью. Впрочем, за эти несколько недель он понял, насколько ничтожны его познания в магии. К счастью, Петуния охотно делилась с ним своими знаниями.