— Я знаю, что вы правы, — наконец произнесла Миртл, высморкавшись в призрачный носовой платок. — Но мне так не хочется отсюда уходить.
— Я понимаю тебя, — повторила Вальбурга, чувствуя, что Миртл потихоньку сдаётся. — И Каспару хотелось бы, чтобы ты пока оставалась здесь, как наблюдатель. Но даже он понимает, что ситуация может усложниться в любой момент. А вдруг никого не будет рядом, чтобы помочь тебе? Где и как мы потом будем тебя искать? А если Дамблдор придумает что-то похуже?
— Как бы я хотела вот так же… как ты, — Миртл печально вздохнула. — В любой момент перемещаться между Хогвартсом и… домом.
Вальбурга задумчиво почесала нос. Последняя фраза Миртл навела её на какую-то мысль, но та пролетела слишком быстро, Вальбурга не успела за неё зацепиться.
— Говоришь, хотела бы как я? — произнесла она, пытаясь догнать эту мысль. — А как же плавать с русалками?
— Это, конечно, здорово, — Миртл на мгновение задумалась. — Но всё-таки как ты гораздо интереснее.
— Ты ведь ощущаешь связь с Хогвартсом?
Сама Вальбурга всё ещё не получила кредит доверия от замка, хотя порой и ощущала его заинтересованность. Ну или ей казалось, что ощущала.
— Да, конечно, — Миртл оживилась, её глаза заблестели. — Сейчас уже не так, всё изменилось, но я всё равно чувствую его.
— Подумай об этом очень хорошо, — Вальбурга наконец поймала ускользающую мысль, скорее даже воспоминание. — Тебе так и так придётся уйти, однако есть несколько способов добиться того, чего ты хочешь. Если ты, конечно, действительно этого хочешь. Я думаю, сэр Уильям может нам в этом помочь.
— И тогда я смогу навещать Хогвартс? Как ты?
— Скорее всего, ты даже сможешь больше, — не слишком уверенно ответила Вальбурга, — например, путешествовать по другим картинам в Хогвартсе.
— Это было бы очень здорово! — с личика Миртл окончательно ушла печаль. — Марлоу, ты же не будешь против?
— Если ты этого хочешь, то я, конечно же, поддержу тебя, — Марлоу улыбнулся ей, потом перевёл взгляд на Вальбургу. — А это действительно возможно?
— Я думаю, скорее да, чем нет, — ответила та после недолгого размышления. — Я знаю одного… человека, который смог. А ты, Миртл, знаешь много таких людей. Просто они не распространяются об этом.
— Портреты в Хогвартсе? — Миртл наморщила носик. — Они ведут себя не слишком дружелюбно по отношению к нам — призракам. А я, по правде сказать, вообще тут мало с кем общаюсь.
— Мне нужно посоветоваться с Каспаром. Побудете тут, пока я не вернусь? Вдруг кто-то из ребят заскочит.
Получив утвердительный ответ, Вальбурга сосредоточилась на связи с другими своими портретами, выбирая наиболее подходящий на её взгляд вариант.
***
Откинувшись в кресле, Альбус неотрывно наблюдал за портретом Армандо Диппета, своего предшественника на посту директора. Тот как обычно дремал. Они все дремали. Или только делали вид. Теперь Альбус не был в этом уверен.
Портреты упорно отказывались двигаться. Впрочем, так было всегда на его памяти. Обычные магические портреты, не более. Однако в Хогвартсе существовали и другие картины, это Альбусу было хорошо известно. И изображённые на них люди действительно жили своей жизнью, ходили друг к другу в гости, разносили сплетни по замку, наслаждались этой своей странной жизнью.
Альбус прикрыл глаза и погрузился в воспоминания, стараясь найти в них всё, что так или иначе было связано с картинами замка. Получалось, откровенно говоря, плохо. Память последние годы, если не сказать десятилетия, его подводила. Многие события были словно подернуты дымкой. О «живых» портретах Хогвартса он помнил только то, что они были. И были всегда. Всё то время, что он провёл в Хогвартсе сначала учеником, потом преподавателем и наконец директором.
И картины в директорском кабинете всегда безмолвствовали. Впрочем, это Альбуса совсем не удивляло, кабинет окутан таким количеством защитных чар, что пробраться в него было не по силам даже призракам. Если, конечно, Альбус не забывал закрыть за собой дверь, а такое с ним раньше иногда случалось.
Альбус усмехнулся. Эти два дня он чувствовал себя всё лучше и лучше. Зрение стало острее, пришлось даже подправить чары на очках. Память словно начала работать в полную силу, исправно сохраняя последние события, куда-то практически полностью исчезла рассеянность. Хотя порой Альбуса и преследовала мысль, что он забыл что-то важное, но по сравнению с последними годами жизни — это было такой мелочью.
Пока всё шло не так уж и плохо, ночью Альбусу удалось выставить из замка всех домовиков разом. Он опасался, что это совсем опустошит резерв Хогвартса, поэтому частично использовал и свою энергию. К счастью, изрядно сдавший к этому моменту организм неожиданно быстро восстанавливал потери.
Призракам Альбус дал на раздумья неделю. Конечно, это совершенно не вязалось с ролью доброго дедушки, и поначалу он даже хотел спихнуть эту неприятную миссию на Снейпа, уж его-то репутации ничего не грозило. Однако он всё же решил, что не стоит доверять Снейпу даже в таких мелочах. Тем более, тот со вчерашнего дня его усиленно избегал.
Что делать через неделю — Альбус ещё не решил. В идеале, призраки всё же послушают его и самостоятельно покинут замок. Но если останется кто-то особенно упёртый, как Пивз, например, то придётся предпринимать какие-то меры. Ритуал изгнания Альбус, конечно, был способен провести, но если Снейп действительно говорил правду… об этом не хотелось даже думать.
Стук в дверь вырвал Альбуса из размышлений. Он усмехнулся и магией распахнул дверь, пропуская визитёра. Как он и подозревал, этим визитёром оказалась Молли Уизли. В этот раз она вплыла в кабинет уверенно, словно уже чувствовала себя в замке как дома. Это было на руку Альбусу, он радушно улыбнулся ей и предложил присесть.
— Добрый день, Альбус, — Молли грузно опустилась в предложенное кресло. — Я зашла уточнить несколько вопросов. Сейчас…
Она извлекла из кармашка платья свёрнутый листок пергамента и развернула его, потом ещё раз, и ещё. Альбус удивлённо смотрел на то, как с виду небольшая бумажка всё удлиняется и удлиняется.
— Так вот…
Молли бросила на Альбуса серьёзный взгляд, словно удостоверяясь, что он внимательно её слушает, и начала зачитывать содержимое пергамента. Уже по первым пунктам Альбус понял, что держать в доме слуг — не такая уж и простая задача, а уж обеспечение их всем необходимым вероятно влетало Госпоже в копеечку. Впрочем, он и не думал, что будет просто.
***
Гермиона с завистью смотрела вслед уходящей с ужина разношёрстной компании. Четыре гриффиндорца, два слизеринца и одна хаффлпаффка оживлённо переговариваясь о чём-то, покинули большой зал.
Конечно, они позвали её с собой. И, конечно же, она отказалась, оставаясь сидеть в одиночестве. Близнецы Уизли удрали ещё раньше, а больше с «их» стороны стола никто не садился. Гермиона чувствовала, что всё шло как-то не так. Совсем не так, как она представляла себе дома. Но что теперь с этим делать — Гермиона не знала.
Наверное, стоило согласиться на предложение, всё же Нимфадора проучилась в Хогвартсе семь лет, она могла показать и рассказать много интересного. Но наступить на шею своей гордости Гермиона не смогла и теперь жалела об этом. Впрочем, была ещё одна причина того, почему она сейчас сидела в большом зале и сверлила невидящим взглядом страницу учебника — близнецы Уизли. Они явно что-то задумали, и Гермиона приблизительно знала место их очередного вредительства.
Не сказать, что она так уж осуждала их за бунтарский нрав. На самом деле её совершенно не волновало, что кто-то нарушает правила школы. Но Гермиона видела в этом потенциальную выгоду для себя, сообщить учителям и заработать немного баллов в копилку собственной значимости, было очень заманчивой идеей.
Однако у этой медали была и оборотная сторона. В свои почти двенадцать лет Гермиона Грейнджер уже неплохо понимала психологию взрослых. И если одни могли щедро отсыпать ей этих условных баллов, то другие сочли бы её поступок резко отрицательным.
