Последствия сговора Сириуса и Доры всплыли в начале июня, на празднике в честь окончания учебного года. В большой столовой собрались почти все обитатели поместья, включая Вальбургу и её сыновей, хотя те старательно игнорировали помолодевшую мать. Оказалось, что Дора умышленно завалила экзамены, в чём ей пришлось сознаться после возвращения из Хогвартса.

Петуния была даже немного рада тому, что Дора хочет в сентябре снова вернуться в школу. А вот Андромеду чрезвычайно опечалила эта выходка. Тед лишь пожал плечами и ободряюще улыбнулся дочери. Северус, ехидно ухмыляясь, заявил, что её родителям стоило бы гордиться, ведь она первая ученица на его памяти, кому позволено пойти на седьмой курс второй раз.

Какие-то экзамены студенты проваливали и раньше, но в этом случае они просто пересдавали их или меняли выбранное направление. Дора же умудрилась завалить совершенно всё. Пока ещё не было известно, что решил по этому поводу отдел образования, но Северус уже внёс её имя в список семикурсников на следующий учебный год. А также с видимым удовольствием и в красках рассказал об экзамене по трансфигурации, на котором ему посчастливилось присутствовать лично.

На письменной теории Дора просто рисовала похабные картинки, а когда её попросили объясниться, она невербально и без палочки срастила губы вместе и жестами показывала, что говорить не может. Не очень приличными, кстати говоря, жестами. Зато её практическая работа на произвольную тему, к которой Дору почему-то всё же допустили, приятно удивила тех наблюдателей, кого не напугало и не пыталось покалечить её творение.

Разумеется, несмотря на высокий уровень знаний, который Дора при этом продемонстрировала, практику она тоже завалила. Поскольку её идеально трансфигурированный из письменного стола чайник вдруг ожил и начал прыгать по кабинету, жутко гремя крышечкой, из-под которой отчетливо виднелись острые зубы в три ряда.

Возможно, если бы при этом он был поменьше размером или Дора не наложила на него защитные чары, сводившие на нет все попытки взрослых магов вернуть ему исходное состояние, её задание бы и засчитали. Но к тому времени, как Северус додумался просто уничтожить его, чайник успел повалить на пол несколько министерских наблюдателей, а кого-то даже умудрился покусать.

Сёстрам удалось довольно быстро успокоить Андромеду, и она признала, что апокалипсиса действительно не произошло. И раз уж Дора так хочет учиться в Хогвартсе ещё год, то пусть учится. По крайней мере, у мальчиков будет поддержка среди старшекурсников. Но на кузена она ещё пару дней посматривала волком, так как именно он научил племянницу тем заклинаниям, которые Дора использовала, чтобы произвести неизгладимое впечатление на экзаменаторов.

После того как студенты разъехались на каникулы, Северус неоднократно предлагал Петунии наведаться с ним в Хогвартс, но она раз за разом находила отговорки, хотя ещё совсем недавно сама об этом мечтала. Петуния не могла понять причин своего нежелания и старалась об этом не думать, эти мысли почему-то нагоняли на неё тоску.

Ближе к середине лета Гарри заговорил с ней про анимагию. Петунии как-то удалось уговорить сына подождать с этим ещё хотя бы несколько лет. Конечно, он был очень расстроен, но всё же согласился с её доводами. Ей пришлось пообещать, что даже в школе Невиллу и Робину не придётся встречать полнолуния без поддержки, стая всегда будет с ними в эту ночь. Тем более что это действительно было правдой, оборотни успели неплохо изучить запретный лес и чувствовали там себя как дома.

Можно сказать, что в волшебном мире наступили мирные времена. Гонения оборотней полностью прекратились, коалиции даже удалось добиться некоторого сотрудничества от министерства. Сектор борьбы с неправомерным использованием магии пополнился ещё одним подразделением — информирования об инцидентах с участием разумных магических существ.

Финансировал это новое подразделение Люциус Малфой, причём открыто. А возглавил его Артур Уизли, но не с подачи Люциуса, а словно бы по случайному стечению обстоятельств. Для этого Люциусу пришлось задействовать кое-какие свои связи, но оно того стоило. В министерстве каждая собака знала, что у Люциуса Малфоя и Артура Уизли были слишком уж разные взгляды на жизнь. Да и принципиальность Уизли никто не ставил под сомнение. Фадж был полностью уверен, что всё держит под контролем.

Теперь вся поступающая в министерство информация, касающаяся оборотней и других разумных магических существ, сразу переводилась в главный офис коалиции. Где по примеру министерства организовали несколько дежурных групп из наиболее подготовленных оборотней-магов Кэйла. На выездах эти группы всегда сопровождал кто-нибудь из бывших пожирателей смерти под чарами гламора.

Поначалу работы практически не было, но министерство быстро сориентировалось и начало перекидывать на коалицию вообще всё, что было хоть как-то связано с магическими существами. Даже с теми, кого разумными можно было назвать разве что с большой натяжкой. Вот тогда у них и начались весёлые денёчки.

Каспар даже предлагал поставить министерство на место, но и оборотни, и явно заскучавшие без дела пожиратели не жаловались. Казалось, им даже нравилась их новая работа. Хотя Петуния не слишком понимала, что интересного они находят в душеспасительных беседах с лесной нечистью, садовыми гномами и пикси, являвшимися главными вредителями магического мира. Те нередко пытались пакостничать и на маггловской территории.

Артур говорил, что в его отделе вздохнули свободнее, отношение работающих там магов к коалиции явно потеплело. Что, впрочем, было не так уж и странно, поскольку не все были довольны действующей властью и политикой министерства магии в целом.

С новой должностью доставать информацию для коалиции Артуру стало намного проще, Люциус неоднократно высказывался, что это сотрудничество пошло им на пользу. Артур стал всё чаще появляться в поместье. Он быстро подружился с оборотнями и, казалось, наслаждался их обществом. Петуния несколько раз пыталась осторожно поговорить с ним о его жене и детях, но Артур лишь печально улыбался и переводил разговор в другое русло.

Люциус однажды в шутку предположил, что в обществе новых друзей Артур отдыхает от семьи и друзей старых. Про старых друзей он сказал с ехидной ухмылкой, Петунии тогда подумалось, что он имел в виду куриный орден Дамблдора, но уточнять она не стала. Они вообще последнее время редко поднимали подобные темы, словно не желая раньше времени будить лихо.

Петуния знала, что на самом деле коалиция сталкивалась с куда большим количеством проблем, чем обсуждалось на собраниях, но она не особенно настаивала на своём участии во всём этом. И подозревала, что многие придерживаются её позиции. Включая Тома, который самым бесстыдным образом отлынивал вообще от всего, от чего только мог, и даже не скрывал этого.

Иногда Петунии становилось стыдно за то, что они спихнули всё на плечи эльфов и Люциуса, но Каспар никогда не жаловался, а Люциусу и вовсе откровенно нравилась вся эта возня. Такой уж он был человек.

Стук в дверь заставил Петунию подскочить на месте, она слишком глубоко погрузилась в свои мысли, вспоминая и анализируя последние события. Захлопнув блокнот в коричневом кожаном переплёте, она засунула его в ящик стола, не желая, чтобы кто-нибудь узнал её маленькую постыдную тайну — Петуния Эванс вела личный дневник.

На этой мысли она почувствовала, что её лицо начинает предательски гореть. И действительно, быстрый взгляд в зеркало подтвердил, что она покраснела, словно школьница. Стук повторился, уже настойчивее. Петуния мысленно выругалась и отворила дверь магией, надеясь, что её смущения визитёр не заметит. На пороге топтался Северус. Смущение разом схлынуло, сменившись лёгким раздражением. Петуния знала, зачем он пришёл.

— Петти, осталось не так много времени, — заговорил он, прикрывая за собой дверь.

— И тебе добрый… — она бросила взгляд на часы, отмечая, что провела в своих мыслях куда больше времени, чем стоило бы, — вечер. Только не начинай снова.