– Ты врёшь! – разъярённый Деший навис над плечом невозмутимого харена. – Вотые не выпускают ничего из того, что попало им в руки! Борлан не выпустил, и ты такой же!

Глава сыска даже не вздрогнул при упоминании почившего деда, а вот господин Иерхарид вскинулся и уставился на Дешия широко раскрытыми глазами.

– Борлан? – повторил он. – Ты сказал Борлан? Причём здесь Борлан?!

Деший перевёл по-звериному затравленный взгляд на него и уже искривил губы, чтобы что-то приказать, но дверь распахнулась вновь, и внутрь ворвался запыхавшийся оборотень. Что он сказал, сквозь вой животных различить не удалось, но старик покинул зверинец бегом.

– Стой! – рявкнул вслед Иерхарид, бросаясь на решётку. – Вернись!

Агорий, помедлив, всё же оставил харена у клетки и выскочил за господином.

– Ранхаш, – Майяри тут же подалась вперёд и попыталась дотянуться до оборотня рукой, но не смогла, а он не подумал придвинуться. Только проследил за ладонью взглядом. – Ранхаш, иди ко мне, я развяжу тебе руки.

– Похоже на ментальное воздействие, – рассеянно произнёс бывший хайнес. Дышал он тяжело, глаза лихорадочно перебегали с одной клетки на другую, а пальцы судорожно сжимали прутья. – Борлан, Борлан… Он знал Борлана. А если я опять ошибся, если вновь не почуял…

Лирка пихнула его в бок, пробираясь к решётке и пытаясь тоже дотянуться до харена. Её рука была подлиннее Майяриной, но достать до мужчины не смогла и она.

– А если это опять Игренаэш? – в лице бывшего хайнеса появилось что-то безумное, и он обхватил голову ладонями. – Я не почувствовал тогда, мог ошибиться и сейчас…

– Господин, – Лирка беспардонно дёрнула его за рукав, – попробуйте вы.

– А? Ах да…

Иерхариду не хватило какого-то вершка, чтобы ухватить харена за плечо. И эта неудача будто бы подломила его ещё сильнее. Усевшись на пол, оборотень закрыл лицо ладонями и глухо застонал.

– Я опять ошибся… Вновь…

– Господин, о чём вы? – раздражённо спросила Майяри.

– Алфавит дяди, Борлан, прошлое моей семьи… Слишком много совпадений.

Майяри поднялась и, отступив, посмотрела на начерченную печать. Она хотела воспользоваться ею позже, но раз так вышло…

– Но я был уверен, что дядя мёртв!

– Господин, скажите, Ерых Волапый жив? – неожиданно спросила бывшего хайнеса Лирка.

– Что? Я не знаю Ерыха Волапого.

– Но вы можете сказать, жив он или нет?

Иерхарид на секунду задумался, а потом всё же неуверенно выдал:

– Мёртв…

Лирка удовлетворённо кивнула головой.

– Ерых Волапый действительно мёртв. Но его дальние родственники узнали об этом только спустя двадцать лет. Они успели принять его в своём доме, ссудить деньгами и просватать за него дочку соседей. Я услышала эту историю в одной деревне, когда шла в Жаанидый. Вольный по имени Рёвый был изгнан из шайки за кражу общих денег. То есть не изгнан, а сбежал. И его прежние товарищи искали. Скрываясь от них, он убил встречного оборотня и, воспользовавшись внешним сходством, подался под его именем в деревеньку родственников убитого, где того как раз ждали. Там он двадцать лет и прожил, пока его прежние… «друзья» не нашли. Я это к тому, господин, что кто-то из вашего прошлого мог скрываться не под своим именем…

– Я понял тебя. К Тёмным имена! Только лица, только реальные звания… Майяри, стой, рано!

– Но харен…

– Мы сейчас не сможем вырваться. Нужно ждать более подходящего момента. Пока они не трогают нас, не торопись. Всё же отсюда только один выход, и я уверен, что снаружи нас поджидает толпа охраны. Лирка, ты слышала?

Оборотница с готовностью кивнула. Майяри не могла сама активировать печать – сил было слишком мало, да и те запечатаны, – поэтому помочь должна была Лирка. У невлюблённой в харена девушки голова была холоднее, её не терзали сомнения бывшего хайнеса, и она, откровенно говоря, так и не разобралась толком в происходящем. Поэтому она могла осматриваться с большей рассудительностью и вниманием, чем другие пленники. В один момент её привлекло странное колыхание тени. Такое она уже видела, и Лирку одолели подозрения, что сюда пробрался Лирой.

– Почему ты оставил их наедине?! Здесь есть хоть кто-то, кто действительно делает что-то полезное?!

Разъярённый Деший влетел в зверинец вместе с парой оборотней, следующих по пятам, и замер, смотря на пленников.

– Господин, мы нашли в доме харена вот это!

В зверинец, неожиданно ставший комнатой совещаний, вбежал ещё один мужчина. Майяри вновь дёрнулась, увидев в протянутых руках знакомый чёрный короб в локоть длиной. Боги, где харен хранил его? Мысли суматошно забегали. Он оставил его в доме с рябинами или в доме с елями? Что с господином Ывашием и госпожой Пандар? Они живы? Их не убили?

Схватив короб, Деший раскрыл его и замер, уставившись в глаза лежащей на самом верху куклы. Деревянная, хорошо сделанная игрушка в роскошном платье. Словно насмешка. Вышвырнув её на пол, старик уставился на содержимое короба и в сердцах бросил его.

– Их здесь нет!

Из перевернувшегося короба на пол выкатились три тёмных кристалла, два из которых имели повреждения.

– Ребёнка нет, артефактов нет, хайнес больше не хайнес… Что ещё?

– Господин, немного времени, – попытался успокоить его Агорий. – Кто бы ни стащил ребёнка, далеко он уйти не мог…

– У нас нет времени! Волнения уже утихают, наших… наших друзей отлавливают, и в подземном городе уже небезопасно. Если харен смог проникнуть сюда, то нужно ждать новых гостей.

– Господин, кто-то прорвался через ворота!

Крик донёсся из коридора и повис в воздухе, ложась на души одних отчаянием, а других – надеждой.

Деший сжал губы. Ярость исчезла с его лица, сменившись угрюмой сосредоточенностью. Он окинул взглядом беснующихся зверей, будто пытаясь решить какую-то задачу. Досадливо скривился и отдал приказ:

– Нужно уходить.

На лице Агория мелькнуло облегчение. Совесть за брошенных товарищей его-то уж точно не ела.

– Этих забираем с собой, – Деший указал на харена и Майяри, – а этих, – тяжёлый взгляд достался Иерхариду и Лирке, – убить. Как только уйдём, активируем взрывные печати.

– Да, господин, всё правильно. А за наших, – Агорий, переживающий о душевных муках господина, попытался его утешить, – не печальтесь. Вылезут.

Но по виду Дешия нельзя было сказать, что он хоть о ком-то печалился.

– Позови тех, кто снаружи.

Дверь бухнулась и послышался лязг.

– Эй, вы там! – Агорий метнулся к выходу. – Что творите? А ну отворяйте, олухи!

«Олухи» его услышали, но вот приказ выполнить не смогли.

– С вашей стороны заперто… – донеслось глухое.

– Да какое с нашей?! – рявкнул Агорий. – Лязг… – он резко осёкся, вспомнив, что с лязгом дверь закрывается только в одном случае. Когда закрывается тайный внутренний замок, встроенный на случай, если твари опять вырвутся из клеток. Изнутри его никак не открыть, а снаружи не всякий сможет.

Даже рычание тварей стало тише. Они будто бы почувствовали замешательство запертых вместе с ними оборотней и прониклись им.

По зверинцу тихим чарующим эхом прокатился женский смех. Все сразу посмотрели на запертых в клетке девушек, но те тоже выглядели озадаченными.

Воздух рядом с клеткой, в которой сидел огромный зверь со звёздчатыми глазами, шевельнулся, и из густой тени вышагнула женщина.

Йожира.

Рот Майяри приоткрылся от изумления, а господин Иерхарид с криком отчаяния бросился на прутья.

– Зиш!!!

Нагло улыбающаяся женщина держала на руках сонно щурящегося белокурого мальчика. Хорошенького хрупкого малыша.

– Зиш, мой Зиш… – бывший хайнес перешёл на шёпот, словно опасаясь криком причинить вред сыну, глаза начали стремительно желтеть, а железо в пальцах – натужно скрипеть. – Отдайте мне сына… Мой сын…

Увидев отца, Зиш распахнул глаза и требовательно потянул к нему ручки, но Йожира лишь тихо рассмеялась и издевательски-нежно подула на его кудри.