— Ахренеть! — выпалил вбежавший детектив, увидя безликого монстра во всей красе. — Но это же просто невозможно!

— Что нам делать?! — вскрикнул один из полицейских.

— Может вызвать спецназ? — предложил другой.

— Нет, — взяв себя в руки, рявкнул детектив. — Соловьева нужна нам живой.

«Стук, тук…Стук, тук», — пульс взволнованного сердца издавался из рёбер. Скорая пульсация и одновременно столь тяжёлое дыхание никак не удавалось наладить на прежний лад. Элеонора стыдливо сжалась в цепкий руках ненавистного монстра. Пока полицейские решали, что делать дальше, оба правонарушителя не собирались сдвигаться с места. Детектив попытался коснуться и открыть решётку камеры. Как тут же безликий издал яростный разгневанный рёв и защитники правопорядка достали пистолеты.

«Ты должен уходить. Здесь ты уже ничего не сможешь сделать», — Элеонора попыталась мысленно донести слова до Оффендера.

«Я уйду, но только при одном условии», — его слова эхом прошлись в сознании Элеоноры.

«И что же это?», — встревожилась она.

«Как только всё уладится — я вернусь, чтобы получить обещанное», — Соловьева приподняла голову, заглянула в безликое алебастровое «лицо» и печально, с натяжкой, приподняла уголки губ. Слеза скатилась по щеке.

«Я согласна», — мысленно донесла Элеонора.

«Отлично», — принял Оффендер.

— Отошёл от неё! — крикнул один из полицаев. Маньяк припустил голову немного в бок и отошёл в сторону. Элеонора встала за спину. — А теперь я сейчас открою камеру и ты без фокусов выйдешь с поднятыми руками!

— Постойте, офицер, — вмешался детектив. — Как тебя в самом деле зовут? — он решил разрешить всю ситуацию разговором. Оффендер молчал. — Чего ты хочешь от этой девушки? И в чём мотив всех твоих действий? — маньяк лишь ощерился и издал смешок. Это было нечто подобно плевку в сторону защитников. Монстр неспешным, словно подкрадывающимся, шагом подошёл и упёрся об железные решётки.

— Что движет людьми, детектив? — спокойно спросил Оффендер, приподняв голову. — Нет, я чуточку уточню свой вопрос. Почему такие как я совершают преступления? В чём их мотивы? — он совершил разворот ладонью, словно приглашая мужчину на разговор.

Полицейские переглянулись. Все взгляды остановились на детективе. Мужчина в рубашке и брюках шагнул навстречу преступнику.

— У каждого мотив разный: у наркодилеров наркотики, у убийц заработок или они по случайности становятся таковыми, у воров желание выжить или разбогатеть. Я…Я видел многие случаи, — он оглянулся назад на своих временных коллег. — Страдали и были наказаны ни в чём не повинные люди, когда такие как ты давились деньгами и своим высоким статусом. Мотивов очень многое количество.

— Всё верно, — Оффендер ухмыльнулся и вытянул руки вперёд. Детектив молниеносно отреагировал и попятился назад. Монстр издал язвительный смешок. Его так забавил нарастающий накал страстей в помещении. Человеческого страха становилось так много, что он начинал щекотать безликого в живот. — А мои мотивы знаешь в чём, Шерлок? — мужчина вскинул голову и его глаза уставились в белую пелену, откуда только и виднелась зубастая пиранья линия. — Догадайся. У тебя есть пять секунд, — Оффендер крепко ухватился за решётки, начав раздвигать их, и стал делать обратный отсчёт. — Пять.

— А, — детектив распахнул рот от удивления. Человечки в синей форме замельтешились и направили дула пистолетов в сторону монстра. — Я…Эм…Ох, — мужчина попытался сосредоточится.

— Четыре, — заржавевший металл мерзко заскрежетал и пронзал ушные перепонки.

— Да я без понятия!

— Ты же детектив. Три, — решётки стали прогибаться под натиском чудовищной силы. Светло-малиновые огоньки еле заметно просвечивались из под тонкой белой кожи в районе безликого «лица».

— Твои преступления заключаются в насилии и издевательстве над такими, как мы. Твоим почерком является роза. Все пострадавшие остаются с потерей памяти…

— Два!

— Ох, эм…эм…Черт, — мужчина замельтишился и стал ходить от одного угла в другой. — Мотив. Твой мотив. В чём может заключаться мотив инопланетянина? Неужели…

— Я уже в предвкушении! — вырывающийся из заключения Оффендер находился в паре шагов от ненавистных полицейских.

— Ты здесь, чтобы завладеть… — не успел договорить свою мысль детектив, как маньяк его перебил.

— Вашими задницами, — прорычал он. — Почти угадал, — монстр выдохнул и довольно навис над мужчиной. Голова детектива втиснулась в плечи. Раздались выстрелы. Взрыв и треск стекла. Тусклый свет померк и темнота всеми овладела. Звуки отлетающих пуль от стен. Послышался болезненный вскрик Элеоноры.

— Придурки! Остановить огонь!

В кромешной темноте сверкнули сиреневые огни. Послышалось приглушённое рычание.

«Уходи…», — сквозь боль попыталась дозваться Элеонора до Оффендера. «Ты не должен здесь находиться».

— Где он? — отозвался один из полицейских. — Детектив?

— Я цел, — холодно отозвался тот и включил фонарь. — Где этот монстр? Его кто-нибудь видел?

— Нет, он словно исчез.

Яркий свет осветил изломанную камеру. Элеонора лежала в луже крови.

— Ох, черт! — вскрикнул коп.

— Что встали? — возмутился детектив. Он опустил голову вниз и увидел, как его ботинки были измазаны в крови сотрудника полиции. — Черт. Кто вам приказывал стрелять?!

— Никто. Но…

— Что «но»?! Немедленно пошёл за помощью! Хотя стой. Я лучше с тобой пойду.

Элеонора осталась одна. Захрустело стекло. Шаркающие шаги проплыли волнами по помещению. Пострадавшая лежала на боку с пулевым ранением в животе. Невыносимый холод пронизывал до самых костей, дыхание стало поверхностным, а голова неспешно наливалась неприятной тяжестью. Тошнота подкралась незаметно, как и чёрные ботфорты, которые остановились напротив глаз. Элеонора ощутила прикосновение. Оффендер приподнял и, как можно осторожнее, оттащил напарницу к стене.

— Не смей помирать, — прошипел он, мозоля «взглядом» Элеонору.

Белоснежная когтистая ладонь резко ринулась в карман плаща, стараясь найти что-то, что могло бы потянуть немного времени. Оффендер достал небольшую бутылочку с неизвестной розовой субстанцией. Открыв сосуд, повеяло сладким приторным ароматом роз. Элеонора закашляла, истекая кровью, она была готова вот-вот закрыть глаза, но что-то её хлопнуло по щеке. — Держи глаза открытыми, — Элеонора недовольно зашипела от боли.

Массивный силуэт присел на корточки и потянулся к ране. Элеонора попыталась отстранится, но боль была настолько великой, что она ничего не сумела сделать. Оффендер схватил нахалку за подбородок и произнёс: «Не делай лишних телодвижений, если хочешь жить».

Элеонора послушно осталась сидеть. Холодные длинные пальцы впились в отверстие пулевого ранения. Элеонора громко вскрикнула. Оффендер укрыл ладонью рот и продолжил доставать пулю. Сквозь пальцы послышался жуткий вой. Пара капель слёз попали на ладонь безликого. Треск. Лязг-лязг. Пуля упала на пол. Оффендер взялся за сосуд со странной субстанцией.

— «Даже не думай, что я тебя так просто оставлю. Ты мне всё ещё должна, дорогая», — он иронично ухмыльнулся, став размазывать склизкую «мазь» по ранению. И хоть вокруг было темно, и только последние закатные лучи солнца выглядывали из-за маленького окошка, но Оффендер всё прекрасно видел. Ночное зрение его ещё никогда не подводило. Рана стала неторопливо затягиваться. Элеонора из бледного гриба, стала преображаться и лёгкий румянец показался на щеках.

— «Гавнюк», — напарница вот-вот была готова потерять сознание. В темноте показался белоснежный оскал.

— «Поправляйся, персичек. Тебе ещё пригодятся силы».

Полицейский участок озарился ярким светом. Скорая и пара полицейских вбежали в изолятор временного содержания. Монстра нигде не оказалось. И только Элеонора лежала у стенки без сознания.