— А ну руки вверх! — мужчина вскинул дуло пистолета на Олега. Элеонора лишь совершила фейспалм и была готова разогнуть решётки как халк, но такой силы, увы, она не имела.

«Что ж…Поиграем немного», — улыбнувшись, Олег поднял руки. Полицейский в страхе подошёл и был готов затолкать маньяка в камеру, как тот произнёс: «Тише. Я сам». И Олег послушно закрылся. А полицейский убежал, чтобы доложить обо всём начальству.

— Мы в жопе, — коротко и ясно подытожила Элеонора, не убирая ладони с лица.

— Будешь? — Оффендер мирно предложил коричневый фантик.

— Что это? — Элеонора потянулась за предложенным и прищурилась.

— Шоколадный батончик.

— И много у тебя таких?

— Все карманы набиты, — на безликой физиономии расплылась чеширская улыбка.

— Я поражаюсь! — заключённая плеснула руками. — Маньяк-насильник, который издевается и убивает людей — носит собой шоколадки! Я…Я поражаюсь, — она обессилено поплелась к страшной скамеечке и уселась. Став поедать сладкое подношение, Элеонора призадумалась. — Кстати, а если я тебе разонравлюсь? Выходит наше условие контракта будет недействительным?

— Если ты меня надумала разозлить, то знай, что это ничем хорошим не закончится.

— Я просто не понимаю, — Элеонора доела батончик. Захныкав, она схватилась за голову.

— Да, давай ещё расплачься здесь, — Оффендер развёл руки в боки. — Погоди-ка… — тут до него пришла идея.

— Хотя…Я и не смогу тебя понимать. Это же логично. Мы ведь с тобой из разных миров. Где ты, а где я.

— Верно, — согласился Оффендер. — Ты снизу, я сверху.

— Что? — Элеонора чуть успокоилась и в недоумении покосилась на маньяка.

— Что?

— Ты можешь хоть когда-нибудь не сравнивать всё к сексу? — на щеках стал возникать румянец.

— Не могу.

— Ну, и как нам отсюда выбраться? — Элеонора спрыгнула со скамьи и решительно озарилась вокруг. — Если мы что-то не придумаем, то меня, если повезёт, просто в психушку упекут, а тебя посадят на пожизненное.

— У меня есть одна идея, — с особой осторожностью стал говорить Оффендер. — Но я не думаю, что она тебе особо понравится.

— Какая? — Соловьева глянула на маньяка. По довольной пираньей «физиономии» всё было ясно, как день. — О нет, — простонала она. — Нет, нет, нет. И ещё раз «нет»! Я не собираюсь прямо здесь и сейчас под тебя ложится. Я сказала «нет» и точка.

Оффендеру стало душно от гигантского нахлынувшего количества «нет», что он даже припустил галстук.

— Если не так, то что ты предлагаешь? — спокойно поинтересовался маньяк.

— Даже если мы отсюда сбежим, то за нами будут погони и розыски. И я…Не смогу быть со своими родными. Они во мне разочаруются, откажутся, как от дочери, и весь мой мир скатится в кромешный Ад.

— И поэтому ты выбираешь роль жертвы, — свёл всё к одному правонарушитель.

— Прости?

— Знаешь что привлекает таких, как я? Слабые беспомощные овечки, которые так и любят корчить из себя жертв, но всё дело заключается лишь в том… — Элеонора напряжённо ждала концовки. — Что вы не несёте отвественности за свои слова и поступки.

— Кто бы говорил! — оскорбительно возмутилась она. — И это мне говорит преступник!

— Ты думаешь, что я не знаю о твоих фантазиях? — Оффендер не повелся на провокацию и продолжил играть на своём. Элеонора непонимающие сверлила взглядом безликое «лицо».

— Знаешь какие «экземпляры» мне попадались помимо бедненьких и несчастных? Те, кто настойчиво шёл и принимал у меня розу. Я и по сей день поражаюсь таким людишкам. Они принимают условия контракта, сами не подозревая того, что их ждёт, — маньяк снял шляпу и стал себя обдувать.

— Но… — Элеонора попятилась назад. — Это же маразм.

— Сказала та, кто фантазирует о «приятном насилии».

У Элеоноры пропал дар речи. Она незаметно уперлась об стенку.

— И даже не отрицает этого, — бархатистым тембром промолвил маньяк. Соловьева стыдливо опустила глаза в пол. Ладони неумолимо вспотели, губы задрожали и стало чувствоваться, как щёки начали гореть от неуловимого стыда.

— Я не знаю почему со мной такое происходит, — попыталась оправдаться она. — Все эти…фантазии. Они словно сами по себе возникают.

Оффендер обратно надел шляпу и неспешно подошёл к Элеоноре. Серо-зелёные, ничем не винные «бусинки», в страхе глазели снизу вверх на него. Белоснежная ладонь нежно коснулась девичьей щеки. Элеонора расслабилась.

— Так позволь мне тогда продемонстрировать, — маньяк спустился к плечу и не сильно сжал.

— Что? Нет! — Элеонора старалась сопротивляться, но хватка становилось только сильнее. — Прекрати! Стой! — взвизгнула она, оказавшись лицом к стенке. Жертва догадывалась о дальнейших последствиях. — Прошу, не надо, — жалобно произнесла она.

— Ты ведь знаешь, что меня так просто не переубедить. Ты просто очередная сука, — склонившись к уху, стал нашёптывать Оффендер. — Которая скидывает любую ответственность на плечи тех, кто хочет тебя выебать, дорогая Элеонора. Не кажется ли тебе это несправедливым?

— Может я и ненормальная, но… — Элеонора попыталась вырвать руки из хватки. Оффендер это заметил и, склонившись, упёрся вплотную. — И ты не лучше. Мы оба не святые.

— Я хотя бы признаю все свои желания.

Элеонора почувствовала настойчивое трение позади. Она оцепенела. В груди всё сжалось и дрожь хлынула по всему телу.

— П-перестань, — заикнулась она.

— Что такое? — Оффендер помедлил, но всеми фибрами души желал продолжить из-за нарастающего внутри жара. Элеонора заметно изменилась в лице. К глазам начали подступать слёзы.

«Мерзко. Как же мерзко и противно от себя самой. Словно…» — Элеонора терзалась в сомнениях и беспомощности. Послышалось недовольное фырканье монстра. «Словно я — это НЕ я. Ненавижу себя за то, что стала такой грязной. Ненавижу то, что со мной это всё происходит»

Дыхание участилось, ноги стали словно ватные, а трение только ускорилось. Оффендер совершил резкий удар кулаком по стене. Элеонора вздрогнула и только сильнее вжалась в стенку.

— Ой, да заткнись ты уже!

— Вы это слышали? — эхом послышался голос одного из полицейских.

— А ну иди сюда! — резкий разворот и Элеонора оказалась лицом к лицу с Оффендером. Хлопок по щеке. Голова резко качнулась в сторону. Удар. Голова Элеоноры налилась болью и в ушах раздался гул. Первые капли крови пролились из ноздрей. — Жаль, что я не смогу здесь вдоль с тобой наиграться, — мощная ладонь схватилась и несильно сжала горло, вжав жертву к стенке. Элеонора издала хриплый звук. Зашуршал плащ и насильник максимально пристроился поближе, прижавшись к нижней части женского живота.

— Ну, что, — возбуждённо промурлыкал он. — Мне продолжать?

Элеоноры всхлипнула и попыталась отрицательно закачать головой.

— Не слышу! Мне продолжать или нет?! — монстр ослабил хватку в районе горла.

— Что здесь происходит? — в помещение, где находился изолятор временного содержания, вбежал полицейский. — Где охранник? Господи Боже мой! — увидя двухметрового монстра без лица, мужчина перекрестился и выбежал за подмогой.

— Н-нет! — горло охватила волна кома и Элеонора залилась слезами. — Прошу, хватит! Я б-была не права! Слепа… — и снова, с новой силой, она стала давится в слезах и тонуть в океане страха, отчаяния, вины и желания чтобы всё прекратилось. Прямо здесь и сейчас. Чтобы всё происходящее оказалось последствием кошмара.

Воздух рассек чудовищный сиплый возглас. Элеонора закричала. Она кричала неконтролируемым зверским ревом. Оффендер отстранился и резким движением прижал напарницу к груди. Элеонора пыталась вырваться, но маньяк лишь крепче сжимал плечи. Он надеялся успокоить ту бурю, которую сам же призвал. Девичьи пальцы впились в плащ ненавистника до самой кожи. Вырваться. Элеонора желала взять и разорвать, разрушить всё вокруг. Но Оффендер не отступал и всеми силами удерживал «пылающий огонь» до самого конца.