«Я и вправду попал в третьесортный шпионский триллер», – успел подумать про себя Дэн, наблюдая, как в соседней стене отъезжала фальш-панель, открывающая кабину лифта.

– А дальше мы, вероятно, спустимся в секретный подземный бункер глубиной метров сто, да?

– Что вы, всего лишь тысяча пятьсот, – буднично произнес мужчина. – Прошу за мной.

Впереди, на скале, отчетливо выступал силуэт древней крепости, гордо возвышающейся над раскинутым у ее подножья городом на высоте сотни с небольшим метров. Построенная более семисот лет назад, она сохранила свой величественный, первозданный облик до сих пор, смело бросая вызов времени. Стрелок видел ее поздним вечером, но монументальная цитадель, деликатно подсвеченная сотнями ламп и прожекторов, прекрасно просматривалась издалека. Небольшой город, должно быть, населяло всего пару тысяч людей, если не меньше. В стародавние времени такие поселения служили обслугой хозяину замка и были неизменным атрибутом любой крепости или другого фортификационного сооружения, взамен получая покровительство и защиту лорда от набегов бандитов или войск соседних княжеств. Естественный социальный симбиоз.

Оценив свое откровенно плачевное положение и принимая в расчет, что все ближайшие дороги и подъезды к крупным городам были перекрыты блокпостами, пришлось довольствоваться остановкой здесь. Городишко сам по себе не был оплотом туризма, хотя ему нельзя было отказать в типичном для восточной Европы шарме средневековья. Подъезд к населенному пункту пролегал через низину, и любое движение транспорта хорошо просматривалось с местных высот за сотни метров. А они уже знали марку и цвет его машины. Не доехав пары километров, Адонис оставил машину за кажущейся густой аллеей кустарников и двинулся в сторону городка. «Как они так быстро определили машину? Неужели попался на камеры? – ругал он себя. – Но я тщательно просмотрел местность около фермы и на пути к ней. Камер не было. А столько полиции уже мобилизовано…» Вероятно, преследователи получили доступ ко всем средствам слежения за дорогами не только в городах (их он изначально сторонился), но и портативным камерам на фонарных столбах и дорожных знаках на шоссейных магистралях и проселочных участках, и смогли проследить по тайм-коду все машины, находившиеся в то время в конкретной местности. И это учитывая то, что он сменил транспорт и сделал все, чтобы процедура не попала на камеры. От этой мысли в душе похолодело. Значит, у них здесь весьма тесные контакты с правоохранительными органами и службой безопасности, или они получили такие широкие полномочия напрямую от властей. «Мы недооценили масштаб события, свидетелем коего я стал», – грустно констатировал он, пока шел по земляной проселочной тропке.

Когда его отправляли на задание, руководство было уверено, что взаимодействие вокруг этой секретной разработки осуществлялось исключительно между руководством сторонней лаборатории и доктором Вонг. Лаборанты и охрана не в счет, они знают лишь то, что им говорят, и никто в здравом уме не доверил бы даже крупицы подобной информации младшему персоналу. Но молниеносная мобилизация всей системы безопасности, камер и столь быстрая идентификация его личности свидетельствовали о том, что информация была направлена на самых наверх мгновенно, и в отношении его санкционировали полномасштабный план-перехват, словно он террорист номер один. Начавшаяся было как разведывательная миссия теперь превратилась в смертельный марафон, где главным призом выступала его жизнь, с одной стороны, и возможность предотвратить страшную катастрофу – с другой. Сразу после того, как ему удалось изучить содержимое захваченных документов, Адонис понял, что за ним будет объявлена охота.

«Что ж, в некотором роде я сейчас угроза номер один для них, – хищно ухмыльнулся он. – Когда я передам сведения о том, что тут творится, без согласия международного комитета по безопасности и европейской уголовной полиции, поднявшаяся волна дерьма захлестнет покрывающих это чиновников, а с ними и пару-тройку правительств в полном составе, не говоря уже про сам проект. Репрессии времен Цепеша, которые творились на этой земле несколько сотен лет назад, покажутся им доброй сказкой».

Проблема была лишь в том, что он не знал, где и когда сможет передать сведения. Имея в своем распоряжении камеры слежения, преследователи могли точечно блокировать сигнал в месте, где он должен был находиться по их мнению, даже если ему на какое-то время удавалось скрыться из поля зрения. Еще будучи в автомобиле, агент предпринял попытку переслать свои координаты и хотя бы часть сведений. Бесполезно, сигнал пропал через считанные минуты после того, как он отъехал от фермы и сбросил погоню. Буквально под куполом. И неизвестно, какой радиус они покрывают. Теперь он боялся, что в тот самый момент ненароком выдал свое местоположение, поэтому с тех пор не предпринимал попыток выйти в сеть.

Мужчина подходил к городу со стороны строения, похожего на склад. Ему нужно было переодеться, дабы не бросаться в глаза, а после попросить кого-то из местных помочь прорваться через кордоны полиции к границе. Магазины и забегаловки были закрыты, проникновение в чужое жилище грозило поднять ненужный сейчас шум. Так что он действовал аккуратно, стараясь найти малолюдный дом, стоящий в отдалении от соседей, где к тому же могла быть машина.

Напряжение росло по мере приближения к жилым постройкам. Пустынные узкие улочки, задвинутые наглухо ставни. Словно местные жители так и остались в средневековых временах и недавно им сообщили, что в городе завелась ведьма. «Как же тихо. Прямо как в ужастиках про вампиров». Имея боевой опыт в специальных операциях в джунглях Амазонии и мегаполисах Латинской Америки, он был привычен к шуму, производимому сонмами людей или животных. Поэтому нынешняя мертвая тишина непрерывно давила на нервы. Тихо, по-кошачьи, он крался мимо домов, заглядывая в приоткрытые окна, осторожно прислушиваясь, чтобы определить, было ли здание жилым или же хозяева были в отъезде. Во многих окнах горел свет, была слышна речь или шаги, где-то громыхала посуда или играла музыка, слышался смех жильцов, звуки телевизора, в котором ведущий на непонятном языке проповедовал что-то заинтересованной публике.

Пройдя метров пятьсот по очередной улочке, он углубился в каменную арку и попал в ухоженный маленький дворик, плотно окруженный другими постройками. Между домами на холмик вела дорожка из мелкого гравия. На бугре, чуть поодаль от других зданий, возвышался типичный двухэтажный белокаменный домик с крышей из красной глиняной черепицы. Свет нигде не горел. Рядом припаркован видавший виды Пежо. «Такой не привлечет внимания, да и дом вроде пустой».

Адонис подобрался к нему и замер в полуприседе около крыльца. Он услышал тихое пение, как будто кто-то бубнил себе под нос известную только ему мелодию. Мужской голос. Человек обошел веранду слева и осторожно заглянул через край. Одинокий пенсионер лет за шестьдесят сидел на кресле-качалке, покуривая сигарету и тихо напевая себе под нос. Надо проверить, один ли он.

Стрелок взял камушек и бросил на ступеньку. Мужчина перестал качаться и прислушался. Тогда беглец бросил второй камешек. Со вздохом, сопровождающимся скрипом кресла, человек поднялся и подошел проверить, думая, что это крыса или кошка.

– Тихо, не шевелитесь. – Агент поднес палец к губам, направив пистолет в лицо пожилому. – Прошу, помогите. Мне нужна ваша машина.

Человек часто заморгал и приподнял руки.

– Говорите по-английски?

Мужчина, сглотнув, утвердительно кивнул. Адонис показал на машину.

– Вы живете один? – Снова кивок. – Отлично. Мне надо добраться до Орадя, это к западу отсюда. Нужно, чтобы вы вели машину. Около города я выйду и больше вы меня никогда не увидите. – Чуть подумав, добавил: – Я заплачу, доллары, евро, что скажете?