Послав нянечку готовить манную кашу, молодая мамочка подходила к каждой кроватке и успокаивала плачущих. Вдруг остановилась и обомлела: она не знала кого как назвать. Где был Ванюшка, где Женька? Головенки были побриты у обоих, вероятно, совсем недавно. Ну, Василису определила, не думая, стоило сменить памперсы у детей. От растерянности Ксения набросала игрушек на мохнатый палас и положила на животик всех троих, а сама кинулась на кухню.

– Лизонька, я не знаю их! – чуть не кричала Ксения.

– Две ночки не поспим и всех узнаем.

– Да, я не про то. Кто Ванечка? Кто Женя?

– Вот это да! Влипли! – присела на табуретку Лиза, – А бирок, бирок никаких нет?

– Каких бирок?

– На ручках должны быть бирки.

– Они же не в роддоме!

– И то, правда. Берите одну тарелку и кормить сначала, а там посмотрим.

Женщины усадили за специальный детский столик троих гостей – хозяев, стали кормить. У Лизы брали кашу, а у Ксении нет. Как только она подносила ложку ко рту ребенка, тот отворачивался и ревел. Она пробовала кормить каждого, но реакция была одинаковой. Так что Лизе пришлось поработать наперегонки: у кого быстрее оказывался рот пустым. Ели дети охотно, пили молоко, не капризничали. Спасибо Василиса давала передых, так как жевала медленнее остальных. Ксения сидела и не могла даже вытереть малышей. Они попросту ее не допускали. Пришлось от злости пойти на хитрость: пусть перемажутся, как поросята, лучше выстираю, но не потерплю такого безобразия! Она сходила на кухню и принесла апельсин. Хитрецы сначала остановили свои глазенки на ярком вкусном и, похоже, знакомом предмете, а потом стали выплевывать кашу. Лиза толкала, а они выплевывали. А Ксения тем временем медленно снимала кожуру и, разломив на дольки, стала есть сама. Какой начался рев! Обрадованная своей догадкой Ксения дала дольку в ручонку Василисе, потом по очереди карасикам. Сок лился по рукам, рубашкам. Мордашки у всех были желтые, но довольные. И тут по наитию матери случилось чудо. Вторую дольку она протянула на середину стола и сказала: «Василисе». Девочка потянулась за своей порцией. Мама дала ей дольку и похвалила при этом. Потом Ксения повторила опыт с «Ванечкой», и другая ручонка потянулась за вкусной долькой. Ну, а с Женей уже было нетрудно справится, так как ему надоело смотреть на жующих брата и сестру, и он выхватил свою апельсинку, раздавив ее от нетерпения. Лиза хохотала до слез, а Ксения плакала. Дети же тянули свои ручонки за следующей порцией.

Потом их отмыли, переодели и пустили ползать на палас. Пока Лиза застирывала белье с пикника, Ксения расположилась рядом с детьми и звонила маме Вере. Та, услышав историю кормления, смеялась и хвалила дочь. А потом серьезным голосом пояснила:

– Запомни, у Ванюши на правой ножке большое родимое пятно. А у Жени на левой ножке нет мизинчика. Вероятно, это твой стресс при зачатии сказался. Прости, милая, что напоминаю. Ну, а Василису – то не спутаешь, хотя у нее особых примет нет.

– Мамочка, чтобы я делала без тебя? И почему сразу тебе не позвонила?

– Злость затмила твой разум, а хитрость выскочила вперед. Молодец, что разобралась сама.

– Спокойной ночи, мама. Буду сейчас рассматривать особые приметы своих детей. Интересно, что сейчас по этому поводу думают Казаковы? Они ведь предполагают, что я не смогу различить мальчиков? И явно ерничают по этому поводу.

– Егор долго не вытерпит, придет ко мне расспросить про детей, и обязательно проговорится.

– Не забудь позвонить.

– Хорошо, привет Лизе.

Ночь прошла удивительно спокойно. Малыши проснулись в семь часов. И Лиза, вставшая на полчаса раньше, успела приготовить всем завтрак. Ксении досталось кормить прожорливого Женьку, а Лиза спокойно управлялась с двумя. Гулять вывели карасиков на широкую лоджию, где ждала их большая трехместная коляска. Они и не пискнули за целый час ни разу. Вероятно, почувствовали прежнюю обстановку и тепло друг друга. Лиза за это время успела переделать все необходимые домашние дела. Ксения наблюдала за ней, протирая пыль во всех комнатах, и радовалась тому, что может спокойно идти завтра на работу. Гулять зиму придется на лоджии, так как одеть одной троих детей и вынести их до лифта, не представлялось возможным. «Придется чаще брать выходные, чтобы как – то помочь Лизе», – раздумалась Ксения о нависающих проблемах, а вслух сказала:

– Лиза, быстро присядь и напиши все, что необходимо купить на два – три дня. Не забудь вписать памперсы.

– Дорого.

– Стирать трусики тебе некогда, дорогая. Деньги – это моя забота.

Бегло просмотрев поданный список, она сразу обнаружила строжайшую экономию своей помощницы. Это и обнадеживало Ксению: тыл был прочен. И все же она посадила побледневшую Лизу на стул, сама встала у форточки, закурив сигарету.

– Лиза, нам с тобой жить до старости бок о бок. Хорошо, что ты экономишь. Деньги мне даются нелегко, а траты большие. Но запомни, дорогая, на еде не экономь. Мы никогда не будем голодать. Мне этого счастья хватило в детстве. И я не хочу, чтобы мои дети это ощущали. Но я за разумную экономию. Тут ты права. Если мы будем поддерживать друг друга, то жизнь наша с карасиками не покажется адом. Нам бы, Лиза, перезимовать, а там отдадим детей в детсад. И тебе полегче будет. Потерпи. А теперь, пока я одеваюсь, допиши, чего не хватает. Я побегу в магазины, а ты заноси детей. Хватит на сегодня. Ветрено что – то. Ой, забыла совсем! Давай свой паспорт и документы малышей. Забегу прописать тебя, и детей поставить на учет к педиатру.

В заботах – работах незаметно подкралось Рождество. Ксения заволокла елку в лифт, а уж потом распоряжалась Лиза, потому что сил не было. Слепили из подручного материала игрушки, чтобы любопытные детишки не смогли пораниться. А наверх прикрепили разноцветные шары и гирлянду. Вечером включили ее: у карасиков началось волнение с широко открытых ртов, а закончилось визгом «дай!» Взрослые быстро поставили их на место: нельзя! Для них это было заколдованное слово, и они покорно замолчали, правда, усевшись на полу рядом с елкой. Сначала они с любопытством рассматривали шары, потом их взгляды устремились пониже, к самодельным игрушкам. Хитрецы поняли, что те совсем близко, подняли свои попки и побежали к елке, ручонки стали срывать с нижних веток зайчиков, морковки, огурчики. Васька сильно укололась и заревела, показывая пальчик то маме, то Лизе. А мальчуганы продолжали налет, пока не сорвали все. Взрослые смотрели, смеялись с ними, а потом все вместе снова повесили, что осталось целым, на место, объяснив, что надо ждать праздника, на который приедет баба Вера. Этот сказочный персонаж малыши слышали только по телефону. Он им нравился: голос был добрый и много чего обещал вкусного. Закричав «баба!», они кучкой ковыляли к телефону. Но тот, который говорил с мамой, был поставлен очень высоко, и поэтому им пришлось довольствоваться своим большим игрушечным. Ксения, насмотревшись на кутерьму, пошла в магазины. Благодаря Лизиной экономии, ей удалось скопить денег на приватизацию квартиры и оформить дарственную на Ванечку. Мама Вера по телефону поругала ее:

– В первую очередь, необходимо думать о дочери. У женщины должен быть тыл! Чтобы ты делала без квартиры?

– Замуж бы выскочила.

– А если бы муж выгнал?

– Ванечка совсем сирота, а у двойняшек есть отец, бабушка с дедушкой, и мы с тобой.

– Ох, все – таки ты не отговаривайся. Ваньку ты больше любишь.

– Больше. Ничего не могу с собой поделать. Прости.

– Казаковы просятся навестить малышей.

– Принять их у себя?

– Но в такую погоду ты их не повезешь к ним?

– К ним! К тебе не могу довезти! А бабу Веру они ждут – не дождутся. Весь свой телефон растрепали, названивая тебе. Пришлось новый покупать. Зачем наобещала всяких сластей?

– Я привезу.

– Вот и вези, а приедешь без сладкого, твой колдовской образ растечется слезками по трем парам щечек.

– Я уже все заготовила. Завтра буду. Встреть только с электрички, а то сама не донесу до такси.