Выйдя в холл, Ксения незаметно посмотрела на себя в зеркало. Похудела. Однако это не портило лицо. Роды придали свежести и очарования блеска глаз. Мимолетная оценка самой себя удовлетворила Ксению. А радость от наступившей светлой полосы в жизни увлажнила глаза. Она почти выбежала на яркую от уходившего ко сну солнца улицу и бросилась на почту: необходимо было еще раз поблагодарить Веру Ивановну, поставить ее в известность первого успешного дня.

– Вера Ивановна! – Кричала в трубку и плакала Ксения, – я нашла работу в Москве и мне дали общежитие.

– Как я рада, девочка моя. И как мне жаль. Прости, я надеялась, что моя квартира оживет с тобою.

– Спасибо Вам, такое спасибо, что вовек не расплачусь. Я буду звонить Вам, а когда выберусь со временем, то обязательно заеду, обязательно. Я еще не знаю графика работы. Ждите. Вы у меня одна на целом свете.

– А карасики?

– Это не то. Не портите мне счастливый день, пожалуйста.

– Выйдешь замуж – забудешь.

– Вас нельзя забыть! Вы спасли меня и моих детей. На это способна только мама. Я сейчас разревусь! Будут мешки под глазами, а мне выходить на такую ответственную работу!

– Девочка моя, все. Я буду с нетерпением ждать твоего звонка. Береги себя. Будь осторожна. Ты уже знаешь, как опасны люди.

– Хорошо. Я запомню, – и, больше не выдержав такого откровенного разговора, положила трубку.

Общежитие она нашла быстро. Устроила ее и комната на двоих. Главное, был душ, ванна, горячая вода и свой отдельный туалет. Мини однокомнатная квартира. Ксюша быстро разложила свои вещи в шифоньер на свободные полочки. Здесь уже кто – то проживал. Предстояло знакомство. «Только бы был добрый человек!» – промелькнула мысль и остановилась на открывающейся двери. Вошла ее подруга Светланка по институту. Обе ошарашено смотрели друг на друга. Потом расхохотались, кинувшись в объятия. Наговорились досыта, наплакались вдоволь, насмеялись до икоты. Уснули с рассветом. Благо, что обеим на работу выходить было только на следующий день. Можно было спать до вечера. Но молодость быстро восстанавливает силы, и уже обедали подруги в ближайшем кафе, носились по магазинам, подбирая Ксении нужную одежду для работы, сидели в парикмахерской: вообще занимались чисто женскими делами, которые так приятны женщине любого возраста. Легли спать рано, чтобы подняться с солнцем: это первая косметика для лица.

И побежало – полетело время. Подруги встречались изредка, потому, как командировки выпадали и по городам Золотого кольца. Обе работали в разных бригадах по обслуживанию иностранцев. Обрастали опытом и более глубокими познаниями языков, навыки которых получили в институте. Скоро они уже непринужденно разговаривали и на немецком, и на английском, и на французском наречиях. Гости столицы их любили: девушки были коммуникабельны, веселы и очаровательны. В агентство поступали на них одни благодарности и заказы именно на этих гидов, которые отлично знали историю всех российских городов, входивших в экскурсию. Особенно привлекали туристов мельчайшие интригующие подробности того или иного объекта. К Новому году обеим девушкам значительно повысили зарплату и дали недельный отпуск, правда, в разное время. Ксения поначалу расстроилась: рассчитывала поехать вместе со Светланой к ее родителям, а потом даже обрадовалась. Наконец – то появилось время навестить Веру Ивановну, тем более в Рождество. Она решила не звонить, а нагрянуть сюрпризом.

Выйдя из электрички, Ксения несколько поежилась: после тепла на нее падал холодный, но очаровывающий снег. Снежинки – хлопья стали щекотать шею, и ей пришлось закрыться от них капюшоном. Руки были заняты пакетами с подарками и тортом.

А Ксюше так хотелось подставить руку и ловить необычайно большие и мягкие кружева снегопада. Засмеявшись, она подставила лицо рождественскому великолепию. Было тихо, приятно, даже спешившие люди шли, мягко наступая на появившееся белоснежное покрывало. Ксюша спешила по небольшой березовой аллее к роддому. Она знала, что Вера Ивановна, скорее всего, в эти часы будет со своим любимым коллективом. Неожиданно ее ноги остановились. На заснеженной скамейке что – то лежало, покрытое снегом. Подойдя вплотную, она поставила вещи рядом с большим свертком. Оглянувшись и никого не найдя взглядом, стала стряхивать снег с находки. И отпрянула. В детском одеяльце послышался писк. Мгновенно поняв, что это за находка, Ксения откинула уголок ватного одеяла и увидела синеющее морщинистое личико новорожденного. Она прильнула губами к щечкам, глазкам и стала машинально дышать на них своим теплом. Опять раздался писк. Закрыв поплотнее одеяло, Ксения прижала покрепче ребенка, осмотрелась, но вблизи опять никого не увидела. Прихватив свои вещи в одну руку, а малыша в другую, она уже бежала к спасительному месту, которое было, кстати, рядом. Ксения звонила, не отрывая пальца от кнопки. На такой звон, непривычный в этом доме, вылетели в одно небольшое окошко сразу две женские головы.

– Что за пожар, – кричала одна.

– Больные спят, дети! – Вторила ей другая.

– Разве можно так: мы ведь не глухие!

– Скорее открывайте! – Тоже закричала Ксения. – Ребенок умирает!

– Так вам надо в «скорую». У нас другое заведение, – не унимались выглядывающие рты.

– Вера Ивановна здесь? – догадалась спросить Ксения.

– А где же ей быть одинокой в такую ночь.

– Зовите! Срочно! Скажите: дочь приехала!

– У нее нет никакой дочери. Чего Вы обманываете, женщина?! Вы террористка! Лиза, беги звони в милицию и Вере Ивановне сообщи, что здесь незнакомая женщина с сомнительным свертком.

– Господи! – От перенапряжения и недоверчивости людей она села прямо на крыльцо. Сил держать малыша не было. Ксения чувствовала, что он уже не дышит, но поделать ничего не могла. Надо было ждать Веру Ивановну. Только она могла разрешить это недоразумение с бдительным персоналом и спасти живое тельце. И тут дверь широко открылась. На пороге стояла спасительница.

– Ксюшенька, доченька моя, что случилось? Откуда дите?

– Мама Верочка! Спасайте малыша! Скорее. Я нашла его в парке около роддома. Он уж, наверное, не дышит! Ему от роду день – два всего.

Вера Ивановна выхватила сверток и умчалась в помещение. А Ксения под странные взгляды медсестер вошла и обессилено села в приемном отделении. Однако Катя и Оля, которые не впускали ее, подняли гостью и отвели в кабинет главврача. А сами умчались в операционную. Там решалась судьба найденыша. Ксения разделась, сняла с вешалки запасной белый халат Веры Ивановны, надела его, сняла сапоги и тоже пошла по коридору. Никто уже не посмел ее останавливать. Около операционной она присела на стульчик и стала ждать. Скоро оттуда вышли люди в белых халатах: такие знакомые и родные. Вера Ивановна засмеялась – у Ксении отлегло на сердце.

– Ну, доченька, ты и обрадовала нас. И как тебя угораздило найти мальчишку вовремя. Еще бы полчаса – и все! Ему действительно один день, вчера принимали роды у одной залетной мамаши, а сегодня она сумела сбежать в часы приема. В розыск подали. Милиция не нашла, а ты, несчастная моя, наткнулась. Видно, Господь действительно знает, кому дать добро. Ну, ладно, пойдем, жив будет твой мальчонка. Девочки, – уже обращаясь к медперсоналу, – кто свободен, тот ко мне в кабинет. Надо же обмыть рождественский подарок Ксюши. – Все засуетились, сначала разбежались, а потом собрались, неся на стол, кто что имел.

Когда была выпита первая рюмка спирта, все наперебой попросили рассказать Ксюшу, как ей удалось найти мальчонку. Ксения выполнила их просьбу, но все были разочарованы: просто как – то, а всем хотелось чего – то необыкновенного. Веселье принес торт, забытый в углу. А когда Ксюша вынула из пакетов колбасы, икорку черную и прочее, и прочее, все разгалделись не на шутку. А Вера Ивановна расплакалась. О ней уже много лет, кроме родного коллектива, никто не заботился, никто не поздравлял с Рождеством. Она всегда одиноко встречала все праздники, сидя у телевизора в любимом старом кресле.