Гронзель попытался напасть на Нейлентин, но Тейлина и Робродох ударили вместе. Дракон повёл рукой и бледный старик, который раньше был учёным Брониным, стоявший в стороне, за мгновение, очутившись около Тейлины, схватил девушку за горло и принялся душить. Феи оставили Эурекхона и бросились на Древнего, превратив его в пепел. Освободившись, дракон успел ударить Тейлину, отчего та отлетела в сторону, падая, ударилась о пол головой и потеряла сознание. Не теряя времени Эурекхон метнулся к Робродоху, сцепился со здоровяком, отобрал у него булаву и ей же ударил беднягу с такой силой, что тот подлетел в воздух, а затем шлёпнулся в траву. Кровавая лужа растекалась вокруг тела Защитника.

— Ну вот, — расхохотался дракон, — вас осталось совсем немного. Калека и ведьма, держащая в руках неизмеримую силу, что рано или поздно упадёт и раздавит их обоих.

Гронзель всё приближался, а Нейлентин чувствовала, как её силы утекают, и оставалось их уже совсем немного.

Вдруг пространство разорвал портал, из которого вышли колдуны Кенхи. С ними был и Альфек.

— Орден грибников? Зачем вы явились, трусы?

— Миру приходит конец, — ответил Альфек, — так что терять нам нечего. Давайте братья!

Колдуны выставили вперёд руки и в Эурекхона полетели разноцветные лучи энергии, которые, казалось, парализовали его. Альфек воспользовался моментом, подбежал к Робродоху и положил на него свой амулет. Здоровяк вздрогнул и очнулся, он постарался приподняться, но не смог, Альфек что-то шепнул ему и поспешил к Саше. Старик перевязал руку парню и приложил свой амулет. Боль в руке не прошла и рана не зажила, но парню стало гораздо легче.

Эурекхон метался из стороны в сторону, пытаясь освободиться от пут Кенхи, но силы оставляли его тем больше, чем сильнее Нейлентин открывала Сердце Мира. Ей было очень тяжело, исходящая из Сердца энергия пекла ей лицо, отчего на нём появлялись ожоги, но она не останавливалась.

Наконец дракону удалось вырваться из пут колдунов. Он бросился было к Нейлентин, но вдруг почувствовал, как стальной клинок проходит сквозь его грудь. Гронзель разозлился не на шутку. Он взялся за клинок и сломал его, затем развернулся к тому, кто держал в руках оружие. Это был Адриано Виолли.

— Я же тебя убил! — проревел нечеловеческим голосом Гронзель, — Почему ты жив? Я видел, как ты сгорел!

— Вот же сюрприз, да? Я не так прост, как ты думаешь, монстр!

— Ничего, я исправлю свою оплошность!

Гронзель схватил Виолли за шею и поднял вверх, так легко, как будто тот был пёрышком.

— Теперь ты точно сдохнешь, глупый жадный человек! Уж я за этим прослежу.

Дракон уже хотел свернуть шею предводителю Тёмных, как вдруг упал на землю без сил.

В тот самый момент Сердце Мира, наконец, полностью открылось. Нейлентин кричала от боли, вся её кожа была покрыта ужасными ожогами и пузырями, а руки обуглились до самых локтей. Саша видел её, хотел подойти, но ужасный жар и мощные потоки энергии, исходившие от Сердца Мира, не давали ему сделать этого. Он вынужден был лежать за укрытием, прячась от смертоносных волн, распространявшихся по округе, убивая всё живое.

Когда Сердце Мира открылось, Гронзель, Нейлентин и Саша стали очень быстро терять силу. Саша чувствовал, как энергия, до этого бушевавшая в нём и, казалось, способная вывернуть мир наизнанку, утекала бесследно куда-то, будто её высасывали пылесосом. Но он был хвади и у него оставались способности дарованные Хвамгоном.

Тейлина очнулась и посмотрела вниз к подножию башни. Она почувствовала, что Саша обращается к ней, нашла его глазами. Парень прятался за большим валуном, его рука была перевязана окровавленной тканью, неподалёку на траве лежал Робродох. Кенхи окружили Гронзеля и Виолли, с ними был дядя Альфек. А Нейлентин стояла около Сердца Мира на коленях, её одежда, брови и волосы сгорели, кожа обуглилась, она еле дышала, застыв точно статуя, перед пылающим голубоватым шаром, из которого то и дело исходили волны энергии и били мощные молнии. Трава и деревья вокруг Сердца Мира сгорели, даже камни оплавились. Оно пульсировало, и, казалось, было готово взорваться.

Вдруг у Башни Древних появился человек, он был полупрозрачным, будто призрак. Тейлина узнала его, это был Сайлрей. Он взглянул на девушку, и она отчётливо услышала в голове голос: “Время пришло”. Сайлрей легко, будто облако, подплыл к Нейлентин, посмотрел на неё, затем обернулся к Кенхи. Колдуны снова ударили по Гронзелю своими разноцветными лучами. Дракон задрожал от боли, он всё ещё сопротивлялся, но сил ему не хватало. Виолли молча смотрел на происходящее.

— Помоги мне, — прошептал дракон предводителю Тёмных, — я знаю, чего ты жаждешь больше всего на свете. Я могу дать тебе это, если освободишь меня.

Виолли недоверчиво покосился на Гронзеля.

— Помоги же мне! И будешь жить вечно, получишь силу и власть!

— Заткнись тварь! — прикрикнул на дракона Альфек, — Пришло время тебе исчезнуть!

Дракон зашипел на старика будто змей, но Альфек только усмехнулся.

— Друзья, — обратился он к седовласым членам Ордена Кенхи, — давайте же отправим монстра туда, где ему место. Выполним же план Мередиона Браугуля!

Они ударили снова, отталкивая Гронзеля к Сердцу Мира, а тот не в силах сопротивляться только грязно ругался и шипел, превращаясь то в бесформенную чёрную массу, то в человека.

— Ты пожалеешь, — ревел Гронзель Виолли, — это твой последний шанс! Тебя ждёт забвение, ты исчезнешь навсегда!

Кенхи упорно тащили супостата к Сердцу Мира, оставалось уже совсем немного, как вдруг разноцветные лучи погасли, а старики Кенхи упали на землю — за их спинами стояли чёрные фигуры Тёмных Всадников.

— Что вы творите, гады! — закричал Альфек, а затем умолк, почувствовав, как сердце с нестерпимой болью пронзает сталь. Виолли вынул саблю из груди старика и отёр о носовой платок.

— Нет! Дядя! — закричала Тейлина, она была слишком далеко, чтобы помочь, слишком далеко, чтобы быть с Альфеком последние секунды его жизни. Девушка бросилась вниз с башни. Она зажмурилась, но не от страха, а от злобы и желания сконцентрировать волю. Земля была уже близко, когда вся кожа Тейлины засияла, и пространство вокруг неё наполнилось тучами фей. Он парила в метре от камней, о которые должна была разбиться.

Тем временем Гронзель, высвободившись от пут Кенхи, поднялся на ноги. Дракон огляделся, его взгляд остановился на Адриано Виолли. Гронзель улыбнулся и быстрыми шагами направился к итальянцу.

— Ты помог мне, человек, — прошептал дракон на ухо Виолли, — за это ты получишь то, чего хотел так страстно — твоё тело не умрёт никогда, — Гонзель хитро улыбнулся, — в союзе с нами. Только ты это этого не запомнишь — твоя личность не выдержит объединения.

Гронзель пронзил грудь Виолли рукой. Итальянец закричал от боли, его трясло, как будто от проходящего по телу тока, изо рта пошла пена, глаза закатились и наполнились кровью, которая тонкими струйками потекла по щекам на землю. Гронзель смеялся, его тело превращалось в тёмную жидкую массу и перетекало в тело итальянца через пронзённую грудь — они объединялись.

Когда Гронзель заполнил тело итальянца, Виолли упал на землю и притих. Тейлина, которая всё это время обнимала погибшего дядю встала, выпрямилась и посмотрела на скорчившегося на полу владыку Тёмных. Его люди, убившие колдунов, поражённые всем происходившим сбились в кучку, выставив перед собой оружие. Но оружие им не помогло — Тейлина налетела будто вихрь. Тёмные сгорели, будто сухая трава. Девушка пылала яростью и жаждой мести, расправившись со слугами, она бросилась к хозяину.

Виолли открыл глаза и увидел, что к нему мчится разгневанная хвади, а за ней облака из жужжащих фей. Он поднялся, посмотрел на свои руки, это был всё ещё он — Адриано Виолли, несмотря на предупреждения Гронзеля он не исчез, не потерял себя. Виолли вспомнил о медальоне всё это время висевшем у него на груди. Это был чудесный артефакт, отданный ему Сашей — пластина, многократно усиливающая регенерацию тканей. Виолли улыбнулся. Итальянец заметил, что его тело стало крупнее, мышцы увеличились, он чувствовал огромную силу в руках.