Так… Катастрофа, ещё катастрофа на железной дороге, падение метеорита, авария, опять авария… Какой-то урожайный год на аварии. Пять авиакатастроф, авария на космодроме с полусотней жертв. Вот так год! Зато вот есть упоминание о метеоритах
«…16 января 1991 Американские войска с союзниками по НАТО бомбят Ирак».
«…10 июня — Глава Сирии Хафез Асад скончался, преемником стал его сын Башар Асад. — Сирия пример республиканской формы при монархическом содержании. Наследуемая, несменяемая власть».
Так — череда крушений, аварий и катастроф. Интересно, случатся ли они в текущей реальности? Всё достаточно сильно изменилось. Вот, например, скоро уже «…взрыв ракеты «Восток» на космодроме Плесецк унес жизни четырех десятков человек». Будет он в новой реальности? Судя по тому, что большинство событий всё-таки совпадают, то вероятность весьма высока. Хорошо было бы сообщить как-то о предстоящей трагедии, но не факт, что ответственные товарищи что-то предпримут. Наоборот велика вероятность, что поиск источника информации пойдёт стахановскими темпом. Наверняка, в КГБ на меня уже не одна папочка под завязку забита. Ладно, пускай идёт, как идёт.
Очевидно, что 11-й отдел КГБ был образован в 1977 году, как раз после нашей совместной с ветеранами операцией. Задачей отдела стало «осуществление оперативных мероприятий по срыву подрывных акций противника и враждебных элементов в период подготовки и проведения летних Олимпийских игр в Москве».
А есть ли что-нибудь из спортивных событий? Ведь если знать результат матчей, то можно выигрывать пари на деньги. У нас же летом Олимпийские игры будут. А зимние уже в феврале. Кажется в Лейк-Плэсиде. Все газеты уже сейчас рассказывают, как готовится наша сборная, как идёт подготовка у американцев. Ещё больше статей о подготовке к летним Играм.
— Боря! С тобой всё в порядке? — мамин голос возвращает меня к реальности. — Уже второй час ночи, а у тебя в комнате свет горит.
— Всё у меня хорошо, — я отправляюсь на кухню, чтобы вскипятить чаю. — Просто я увлёкся, газеты не успел все прочитать. А тут столько интересного произошло, пока я в коме валялся.
— Ты всё-таки ещё не совсем здоров. — Мама явно беспокоится о моём здоровье. — Будь любезен, соблюдай режим.
ГЛАВА 7
БЛАГА ДУМА ЖЕЛЕЗНИ ВРАТА ОТВАРЯ[41]
26 декабря 1979. Москва. Лубянка. Кабинет председателя КГБ Федорчука
«… Довожу до вашего сведения, что 24 декабря сего года в отеле «Skala» по адресу г. Бухарест, проспект Розетти имели место переговоры руководства Румынской Социалистической республики в лице генерального секретаря ЦК коммунистической партии товарища Николае Чаушеску, Премьер-министра Мани Мэнеску, руководителя Департамента государственной безопасности Румынии Тудора Постелнику с президентом Югославии товарищем Иосипом Броз Тито, бывшим министром госбезопасности СФРЮ Александром Ранковичем, Генеральным секретарём БКП товарищем Тодором Живковым и Мишей Мишевым, начальником главного политуправления Болгарской народной армии.
Скрытно, по распоряжению Чаушеску заседание прослушивал наш агент товарищ Николае Плешицэ, начальник главного политического управления Румынии.
По его сообщению сторонами главным образом обсуждались два вопроса. Болезнь товарища Тито и опасность военных переворотов после известных событий мая сего года. Болгарский и Румынский лидеры жаловались Тито на министров обороны и верхушку генералитета, недовольных выходом их стран из Организации Варшавского договора».
Это пространное послание передал Федорчуку лично генерал-майор госбезопасности Шишкин Евгений Изотович, ответственный по работе со странами соцлагеря.
После прочтения Федорчук немедленно приказал собраться всему руководящему составу 1, 2 и 5 отделов для срочного решения проблемы «единства сил мира и социализма».
* * *
Лавровые золотые листики генеральского шитья на лацкане кителя тускло поблёскивали в лучах заходящего зимнего солнца. Тёмно-зелёный повседневный китель плотно облегал корпус Виталия Васильевича. Выглядел он бодро, несмотря на больное сердце, но глубокие морщины вокруг глаз выдавали и проблемы со здоровьем. Его блёкло-водянистые глаза рассматривали подчинённых.
— Товарищи офицеры, я буду краток, — начал Федорчук сразу без приветствий переходя к делу. — Все вы в курсе непростой ситуации сложившейся на юго-западном фланге социалистического лагеря. По полученной нами сегодня информации «дыру в стене» можно будет залатать. Далеко не все в руководстве этих стран поддерживают предательство Живкова и Чаушеску. Особенно сильны такие настроения в армейской среде.
Генералы Румынии и Болгарии боятся, что если так дальше пойдёт, то их отправят в отставку. Грех не использовать такие настроения. Нам даже делать ничего не придётся. Всего лишь пообещать поддержку в случае успеха. Провести переворот и встать во главе «совета национального спасения», или чего-то подобного они и сами смогут. Не дети же…
Сейчас я хотел бы заслушать ваши соображения по означенному вопросу. С вас, наверное, начнём Александр Михайлович. Ваши «птенцы» там резвятся сегодня. Выскажитесь по теме, а мы потом обсудим.
Багровый луч декабрьского заката на секунду блеснул в полировке панели кабинета главы КГБ. Генерал-полковник Сахаровский был уже в годах. Семьдесят лет — не шутка. Однако время не согнуло старого «рыцаря плаща и кинжала». Двадцать лет назад сразу после прихода к власти Хрущёва он лично занимался организацией и Румынской Сигурити, и Державной Сигурности в Болгарии.
Александр Михайлович неторопливо поднялся, коротко кашлянул и замер, как бы собираясь с мыслями.
— Товарищи, на самом деле вопрос очень серьёзный, — он обвёл тяжёлым взглядом присутствующих. — Сегодня болгары и румыны захотят принимать собственные политические решения, а завтра дело дойдёт до эстонцев или грузин.
— Александр Михайлович, — с места перебил его Бурдин, начальник 11 отдела КГБ. — Пока в полной мере о неподчинении речь не идёт. И Живков, и Чаушеску заявили только о выходе из военного блока. Они оба заверили Леонида Ильича в личных посланиях, в верности делу построения коммунизма и пролетарской солидарности.
— Попрошу меня не перебивать! — Сахаровский повысили голос. — Я ещё не закончил. И Живкова, и Чаушеску надо убирать. Тут даже и спорить не о чем. Заверять они могут нас в чём угодно, но после майской эскапады — грош цена всем их заверениям. Убирать надо руками самих болгар и румын, даже лучше если это будут какие-то потомки последних царей. Можно было бы дать им возможность поквитаться.
— А ведь неплохая игра может получиться! — по лицу Федорчука пробежала ехидная улыбочка. — Вот только заковыка какая. Есть ли у нас выходы на монархистов? Товарищ Шишкин, что можете сказать об этом?
— Тут ведь такое дело, Виталий Васильевич, — Шишкин был не готов к такому повороту. — Усилия отдела последних лет были направлены в основном на укрепление и оттачивание механизмов внешних разведок наших союзников. — Он выделил голосом слово «внешних». — Выпустили мы из виду «царьков».
— Вот-вот, упущение на грани преступления… — Федорчук остановил докладчика резким жестом. Вам бы всё интриги против Римского Папы плести, а тут, то главу госбезопасности подрывают, то союзники выкобениваются, а то сотрудники на вражескую сторону переходят. Может вам на пенсию пора, а? Евгений Изотович?
Лицо Шишкина сделалось багровым, но крыть ему было не чем. Он, молча, плюхнулся на место и начал перебирать бумаги на столе. Было заметно, что руки его подрагивали не то от обиды, не то от волнения.
— По румынам, кто-то может что-нибудь оригинальное предложить? У них же вся безопасность — наши люди.
Заседание покатилось дальше в приличном темпе.
25 декабря 1979 года. Болгария. Вилла «Перла». Тодор Живков и Добри Джуров.
