Над гробом Фофанова Интуитта Милый Вы мой и добрый! Ведь Вы так измучились От вечного одиночества, от одиночного холода… По своей принцессе лазоревой – по Мечте своей соскучились: Сердце-то было весело! сердце-то было молодо! Застенчивый всегда и ласковый, вечно Вы тревожились, Пели почти безразумно, – до самозабвения… С каждою новою песнею Ваши страданья множились, И Вы – о, я понимаю Вас! – страдали от вдохновения… Вижу Вашу улыбку, сквозь гроб меня озаряющую, Слышу, как Божьи ангелы говорят Вам: «Добро пожаловать!» Господи! прими его душу, так невыносимо страдающую! Царство Тебе Небесное, дорогой Константин Михайлович! 1911 Мои похороны Меня положат в гроб фарфоровый На ткань снежинок яблоно́вых, И похоронят (…как Суворова…) Меня, новейшего из новых. Не повезут поэта лошади, – Век даст мотор для катафалка. На гроб букеты вы положите: Мимоза, лилия, фиалка. Под искры музыки оркестровой, Под вздох изнеженной малины – Она, кого я так приветствовал, Протрелит полонез Филины [30]. Всем будет весело и солнечно, Осветит лица милосердье… И светозарно-ореолочно Согреет всех мое бессмертье! 1910 Эпилог I Я, гений Игорь-Северянин, Своей победой упоен: Я повсеградно оэкранен! Я повсесердно утвержден! От Баязета [31] к Порт-Артуру Черту упорную провел. Я покорил Литературу! Взорлил, гремящий, на престол! Я, – год назад, – сказал: «Я буду!» Год отсверкал, и вот – я есть! Среди друзей я зрил Иуду, Но не его отверг, а – месть. – Я одинок в своей задаче! – Прозренно я провозгласил. Они пришли ко мне, кто зрячи, И дав восторг, не дали сил. Нас стало четверо [32], но сила Моя, единая, росла. Она поддержки не просила И не мужала от числа. Она росла в своем единстве Самодержавна и горда, – И, в чаровом самоубийстве, Шатнулась в мой шатер орда… От снегоскального гипноза Бежали двое [33] в тлень болот; У каждого в плече заноза, – Зане [34] болезнен беглых взлет. Я их приветил: я умею Приветить все, – божи, Привет! Лети, голубка, смело к змею! Змея! обвей орла в ответ! II Я выполнил свою задачу, Литературу покорив. Бросаю сильным на удачу Завоевателя порыв. Но даровав толпе холопов Значенье собственного «я», От пыли отряхаю обувь, И вновь в простор – стезя моя. Схожу насмешливо с престола И ныне, светлый пилигрим [35], Иду в застенчивые долы. Презрев ошеломленный Рим. Я изнемог от льстивой свиты, И по природе я взалкал. Мечты с цветами перевиты, Росой накаплен мой бокал. Мой мозг прояснили дурманы, Душа влечется в Примитив. Я вижу росные туманы! Я слышу липовый мотив! Не ученик и не учитель, Великих друг, ничтожных брат, Иду туда, где вдохновитель Моих исканий – говор хат. До долгой встречи! В беззаконце Веротерпимость хороша. В ненастный день взойдет, как солнце, Моя вселенская душа! 1912 Из книги «Златолира»
1914 г. Эгополонез Живи, Живое! Под солнца бубны Смелее, люди, в свой полонез! Как плодоносны, как златотрубны Снопы ржаные моих поэз! В них водопадят Любовь и Нега, И Наслажденье, и Красота! Все жертвы мира во имя Эго! [36]Живи, Живое! – поют уста. Во всей вселенной нас только двое, И эти двое – всегда одно: Я и Желанье! Живи, Живое! Тебе бессмертье предрешено! 1912 Эхо Ради шутки, ради смеха Я хотел бы жить всегда! Но ответило мне эхо: «Да!» Повтори… еще… сначала… Кто бессмертен, как мечты? Снова эхо отвечало: «Ты!» 1909 вернутьсяФилина – героиня оперы Л. Тома «Миньон». вернутьсяБаязет – город в Турции на границе с Россией. вернутьсяСеверянин имеет в виду примкнувших к эгофутуризму Г. Иванова, Грааля-Арельского и К. Олимпова. вернутьсяГ. Иванов и Грааль-Арельский перешли в «Цех поэтов». |
