Данила не славился модником, казалось, вязаный свитер он почти не снимал, но сколько раз в нём не ходил, от Данилы пахло чистотой порошка, ни одного катышка, ни торчащей ниточки. Всегда чистые волосы, коротко постриженные ногти, без повереждённых кутикул и заусенцев. За опрятностью внешнего вида следил так, будто каждое утро мама отправляла в универ.

В последнее время Кира чувствовала тяжесть от сказанных когда-то слов про социальное положение Данилы. Да, он был сиротой, но не только социальным положением занял место в одном из респектабельных универов России.

Девушка закрыла ноутбук, прекратив просмотр фильма. Тонкие руки обняли стройные ноги, прижав к груди. Чернейшего цвета волосы, подобно цвету свободной ночи, рассыпались по плечам.

«Ты такая же, как и отец!»- слова Платона ещё больше бередили сердце, заставляя тонуть в собственных пороках малодушия.

— Нет… Я могла бы быть такой, но я не такая… — тихо прошептали чувственные губы. — Просто я немного запуталась… А сейчас нет.

Впервые за три месяца учёбы и нахождения в Питере, Данила выпил спиртное. Напиться ему хотелось от всей души, чтобы веселиться, поводов не пересчитать!

Парни танцевали и смеялись, не сдерживаясь в эмоциях.

Ремикс под Californication взорвал зал пьяных студентов с первого бита.

Девушки жались к парням, они танцевали с ними, но никому из парней не хотелось познакомиться ближе с теми, кого видели на потоке, находились в одной аудитории на лекциях. Не, это всё было не то.

— Расходимся под утро, и без дам, — Платон впервые рассмеялся, оказывается, он умел смеяться.

— Я вообще не понимаю, почему вы то холостяки? — Миша посмотрел на Платона и Данилу.

— Мне эксклюзив нужен, а эти, не, — Данила повёл носом, покачав головой. — Слишком лёгкие добычи.

— А моя где-то подрастает, — кивнул Платон, Данила не без смешанного удивления глянул на друга, высказав: "Ишь какой!".

Ноги их еле несли.

— А Михан то у нас, ловелас! — Данила не стал скрывать важную информацию. — С одной расстался, так у него ещё одна есть в запасе. А может и не одна!

— С рыженькой расстался? — Платон даже как-то обеспокоено спросил.

Данила засмеялся.

— Да не встречаюсь я с ней!

— Ты её видел, да?

— Ну когда жил с Миханом, он постоянно с ней по скайпу болтал, — как Платону было не заметить.

— Кто эта прекрасная дама, признавайся! — Данила сдавил плечо Миши, который снова заплыл улыбкой, представляя лицо любимой Евы.

— Мачеха это моя.

— Да ну! — Данила остановился, у Платона брови взмыли вверх.

— Чего? Ей сколько лет-то?

— Двадцать семь скоро исполнится, — если бы не ночь, парни бы заметили, как Миша покраснел, вплоть до ушей.

— Да она выглядит на лет двадцать, — Платон-то её разглядел.

— И у вас что-то было? — Данила не шутил.

— Не было и быть не может!

— Ладно-ладно, мы поняли, — шутки не уместны, по интонации Миши сразу стало понятно.

— Пацаны, я так спать хочу, где уже эта чёртова квартира? — Данила выпил больше всех, но на его массу тела львиная доля спиртного сработала позже, чем на Мишу и Платона.

— Пришли уже! Пришли.

Кира, Миша и Платон ждали Данилу после зачёта, трое сдали в числе первых, Данилу же попросили остаться.

— Да она давно не ровно дышит к нему, — последний зачёт и всё, навстречу праздникам.

— Это точно, — Платон усмехнулся, вспоминая каким вниманием обхаживала зарубежница Данилу.

Данила открыл дверь аудитории, вырвавшись на свободу и приподняв брови, облегчённо выдохнул, наигранно вытерев пот со лба.

— Маньячка просто, — усмехнулся парень, приподняв зачётку вверх. Последний зачёт в копилке.

— Что ей надо было?

— Джентльмены не рассказывают о том, как дамы томятся по ним.

— Уже рассказал, — Кира закрыла блокнот, прочитав ещё раз ответы к сданному зачёту. Для памяти.

Данила улыбнулся, они с Кирой мало пересекались в диалогах, но что-то изредка проскальзывало, что-то вроде подобного.

— Как будете справлять Новый год?

— Я с маман еду в Розу Хутор, — у Миши было два варианта: в Новосибирске или же с матерью, которая настаивала на том, чтобы встретить праздник с сыночком. Первый вариант отпал сам по себе, потому что 9-го числа поставили первый экзамен, но главная причина — Ева. Он боялся своих чувств, он знал, если увидит её, если она его обнимет, он потеряет голову.

— А вы? — Данила окинул голубым взглядом Платона и Киру.

— Вдвоём.

Кира с любовью посмотрела на Платона, услышав его ответ. Брат её больше не оставлял, но и она ничего не говорила, когда тот проводил время со своими друзьями. Он звал её с собой, но девушка отказывалась идти, думая, что будет лишним человеком, а Платон из-за братского отношения к ней зовёт, чтобы не обидеть. Кира не обижалась.

— Поедемте со мной в Мельниково, — Данила хотел, чтобы Миша тоже поехал, но раз билеты уже куплены на Розу, так и быть.

— Серьёзно? — Платон загорелся желанием, ему так надоело встречать Новый год в самом Питере, последние пять лет праздник не имел никакого значения.

— Да, моя бабушка будет рада, места всем хватит, — Данила посмотрел и на Киру, которая пребывала в смущении, но выразила спокойный вид, будто зовут только её брата, конечно она не будет против его поездки к другу.

— Я только за!

— Ты что скажешь? — Данила задал вопрос Кире. На фарфоровом личике вспыхнул румянец, чёрные глаза смотрели на него в удивлении.

— Ты меня зовёшь?

— Тебя. Мы конечно не в пентхаусе живём, но все условия цивилизации присутствуют.

Кира покраснела ещё сильнее, оттого что Данила подумал, будто она задала вопрос, переживая, подойдёт ли дом бабушки для неё. Она растерялась, что ему будет не в тягость её общество, да ещё под одной крышей! Ей так хотелось изменить мнение о себе, но гордость не позволяла высказать вслух, разъяснив всё, чтобы не показаться оправдывающейся, глупо выглядевшей, словно милостыню просящая. Только из-за этого Кира промолчала.

— Кира? — Платон ждал ответа от сестры.

— Езжайте вдвоём.

Миша единственный заметил, как Кира изменилась и её взгляд был настолько ему знаком, настолько близок, что хотелось вступиться за неё, растолковать Платону и Даниле почему она ответила именно так.

Платон помрачнел, подумав, что сестра всё-таки никак не может переступить через свои установки. Данила никак не отреагировал, не хочет ехать, её желание.

Когда Миша и Платон остались наедине, то Миша всё-таки высказал:

— Позови её ещё раз, она согласится.

— С чего ты решил? Моя сестра капризна и эгоистичная, как маленький избалованный ребёнок, это из неё не искоренить, к сожалению, — Платон понимал, что ему придётся с этим смириться.

— Позови!

Канун праздника наступал большими снежными шагами на оживлённый город, мчащийся в разные стороны, скупая всё с прилавков, украшая то, что украсили ещё за две недели до Нового года. Эпоха бубенцов, ярких красных флажков, истинно русских Дед Морозов и Снегурочек с их подручным Снеговиком пестрили на каждой витрине, окуная на столетие назад. Ярмарки с тематическими национальными нарядами и обрядами привлекали народ, отчего тот веселился так, будто 31 декабря считалось открытым с 25-го.

Платон смахнул остатки снега, прежде чем зашёл в квартиру.

— Кира, мы едем в Мельниково!

У Киры выпала футболка, которую она складывала после глажки.

— А что если мы будем мешать? — неприкрытое волнение густыми штрихами выразилось на лице сестры.

— Мешать? Так нас бы и не звали, если бы помешали! — Платон улыбнулся, догадавшись, что его сестра не брезгует, а боится! И откуда Миша об этом узнал?

— Нет, езжай один. Всё в порядке, — Кира принялась поспешно складывать футболку, которая путалась между пальцев.